Игры Бессмертных

Глава 4. Первая ночь Терезы Доплер

Терезу проводили до покоев этого «капитана Эверетта Ричарда Шеферда». У Тесс всегда была отличная память. Она легко запоминала все, что прочла, да и в музыке учителя дивились как быстро и легко она схватывает сложные пассажи на фортепиано. Вот и сейчас она запомнила. Имя с гербовой бумаги въелось ей в мозг.

Капитан Эверетт Ричард Шеферд. Покупатель ее «права». Ее первый…

Лакей кивнул на дверь. Тесс потянулась к ручке, но он шикнул и показал «стучи». Ах, какие нежности! Как будто он не ждет ее там.

Постучала. Тихое «войдите». Ну вот и все. Вот и все… Теперь никаких надежд на то, что произойдет чудо и спасет ее от всего этого. Впрочем, надежд на чудо Тесс особо никогда не питала. Она тряхнула головой и вошла. Закрыла за собой дверь. Запора тут не было, видно графский покой все равно никто бы не решился нарушить.

Капитан Эверетт Ричард Шеферд стоял в углу, около письменного стола. В глубине комнаты белела простынями большая кровать с балдахином и столбиками. Сквозь окно мягко струился лунный свет, свечи были погашены.

Шеферд был в том же парадном темно-синем камзоле, что был на нем в театре. Тесс заметила у него на груди какие-то ордена что ли? Она в этом не разбиралась, но что-то там явно поблескивало. Оборотень выпрямился, задрал подбородок и чуть хмурясь смерил Терезу взглядом.

— Здрасьте! — прорвалось у нее и она отвесила ему уродливый издевательский книксен. Тут же пожалела об этом. Но нервы так натянулись, что притворяться овечкой не было сил. Тесс бесилась от всего этого. Бесилась, что не смогла ничего другого придумать, чтобы раздобыть денег для себя и Анри. Бесилась, что правила игры, навязанные ей власть имущими мужчинами изначально были не в ее пользу. Все бесило ее, а бледное, гладко выбритое с горящими темными глазами и волевым подбородком лицо капитана Эверетта Ричарда Шеферда бесило больше всего прочего!

— Разденься и ляг на кровать, — приказал он и отошел к окну. Стал смотреть на улицу сквозь тонкую изысканную занавеску. Тесс, конечно, не ждала, что ее тут будут соблазнять, но этот холодный отстраненный голос взвинтил ее злость еще на десять пунктов.

Она хмыкнула, подошла к кровати, подпрыгнула и со всей силы плюхнулась на перину.

— Ах! — упала на спину. Вот это была перина! Не чета ее соломенному тюфяку, да и скромному матрасу Анри, на которых спали сиротки. «Вот переживу эту ночь и куплю себе такую же перину, — подумала Тесс в ярости. — И буду спать на ней каждую ночь! Спать с тем, с кем мне хочется, а не с тем, кто заплатил!»

Она нехотя села и, насвистывая похабную уличную песенку, что напевала старуха Хард в графском экипаже, стала расшнуровывать высокие ботиночки. Бросила первый на пол. Именно бросила, тот приземлился с громким стуком. Взялась за второй. И его швырнула чуть не до двери.

Шнуровка платья у Тесс была на боку. Только аристократки могли позволить себе горничных и соответственно шнуровку на спине. Тесс взялась за тесемки и быстро расшнуровала.

— И спал он в карете, пока я и Летти, пока я Летти шалили в клозете… — пропела она, выворачиваясь из верхнего платья. Выпуталась из юбок, бросила платье на пол и обернулась к оборотню. Он больше не глядел в окно. Пялился на нее во все глаза, но не сказать, что это был затуманенный желанием взгляд. Капитан Эверетт Ричард Шеферд просто смотрел на нее с удивлением.

Тесс взялась за завязки скромного корсета на груди. Она не была тощей щепкой как другие девчонки, даже не смотря на скудную приютский рацион. В последние годы все лавочники округи ее подкармливали то тем, то этим, и Тесс округлилась в нужных местах. Утягивать себя она особо и не усердствовала — работать-то как? Да и не выдержал бы ее простенький полотняный корсет таких нагрузок. Это у аристократок были из всяких там заморских дорогущих материалов, с металлическими или из китового уса спицами, которые не гнулись и не рвались, даже если утянуть со всей дури. Тесс распустила тесьму, уронила корсет под ноги и вышагнула из него.

— И милая Летти кричала в клозете, — она подмигнула оборотню и взялась за шпильки. — Что мой великан заковал ее в сети… — Распустила волосы.

На этом ее бравада, увы, выдохлась. Она стояла в одной нижней сорочке перед незнакомым мужчиной и отчаянно старалась не бояться того, что последует дальше.

Оборотень склонил голову.

— Это все?

— Я дальше не помню, — призналась Тесс и к стыду своему кашлянула, потому что голос как-то подозрительно сел.

— Какая жалость, — скривил губы оборотень. — Я жду. — он кивнул на постель.

Тесс набрала побольше воздуха и одним движением стащила нижнюю сорочку через голову. Стянула панталоны и совершенно голая залезла на постель.

— На живот, — сказал оборотень. Голос у него стал очень низким и хриплым. Тесс перевернулась. О, она была совершенно не против. Так было даже как-то менее стыдно что ли. Она просто лежала себе уткнувшись носом в благоухающие шелковые подушки. Послышался какой-то шорох, звякнула металлическая пряжка.

«Он раздевается…» — окатило Тесс волной ужаса. — Святая матерь сущего, он раздевается!»

Тесс не знала почему, но это ее смутило куда больше чем собственная нагота. К алчным взглядам мужчин она успела привыкнуть. Да, на ее вечно пялились, а этот просто еще и увидел ее голой. Ну и подумаешь… Но вот то, что капитан Эверетт Ричард Шеферд раздевается при ней было очень из ряда вон выходящее событие. Может ему и не нужно совсем уж раздеваться? Ну… зачем ей собственно видеть его голым? Ему наверное хочется на нее посмотреть, а вот ей на него совершенно, категорически, абсолютно не хочется.

Тесс напряженно слушала шорохи одежды. Надо было срочно отвлечься. Она стала думать о том, что сделает с деньгами.

Пять тысяч марок…

Щелчки пуговиц сюртука, шорох шнуровки на рубашке.

Купит домик, хотя нет, слишком уж растратно. Снимет им комнату…

А вот и сильный шорох — он снял рубашку.

Да, комнату в приличном доходном доме, чтобы и дворник был и каменная печка. И балкон. Будет Анри сидеть и смотреть на улицу хоть целыми днями. Скрипящий звук ремня, звон пряжки… О, Творец сущего… — она тут же одернула себя. Творец уж точно не станет защищать девчонку. М-матерь?..

Когда на пол поставили сапоги, а потом зашуршали брюки, Тесс поняла, что молиться тут совершенно бесполезно. Никто из богов и пальцем не пошевелит, чтобы избавить ее от всего этого.

Мысли о меблированных комнатах и Анри тоже выскочили из головы и она не могла их вернуть. Она слушала, как оборотень раздевается и боялась. Сейчас, когда все это стало совсем уж неизбежным и реальным, она боялась.

Тесс ощутила всю свою кожу удивительно ярко и четко. Плечи, спину, бедра и даже лодыжки. Вся она лежала тут совсем голая и принадлежала оборотню. И он собирался сделать с ней это.

Девчонки болтали, что будет больно. Насколько? Что если очень больно? Он ведь оборотень, наверное с ним будет в три раза больнее чем с человеком. Насколько большая у него «змея»?

Соберись, дура! Соберись и успокойся. Будешь хныкать ему не понравится и мамаша выпустит тебе кишки или еще хуже — не отдаст деньги. Тесс сглотнула и осторожно обернулась.

Оборотень видно собирался вот-вот присоединиться к ней на постели, но замер под ее взглядом. Тесс в лунном свете из окошка вполне себе смогла рассмотреть его тело. Сильное — это было первое, что пришло ей на ум. Плечи и руки выделялись гладкими мышцами, а живот! Он был… совершенно невообразим. Ни у кого она еще такого не видела. У Тесс живот был мягкий, округленький, чуть выпуклый. У Анри бледный и впалый. Вот и все что она видела. У оборотня даже живот казался твердым и покрытым мышцами. А под ним… Тесс опустила взгляд и замерла.

Эт-то… было определенно не то к чему она готовилась.

Она, конечно, уже года три как не мыла и не переодевала Анри, и не знала, что там вырастает у мальчишек с возрастом, но ЭТО?!

У оборотня от пупка вниз текла темная дорожка волос, и она обтекала пах, из которого торчал здоровенный… В общем, на змею это мало походило. Даже в темноте она заметила, что он отличается цветом от кожи оборотня, так же как отличалось то, что было у нее между ног. Штука была темной, красной, от прилившей крови и оттого неизъяснимо непристойно волнующей. Тесс отвернулась и уставилась в подушку. Отчего-то сердце в груди неистово заколотилось и не только от страха. Что-то… ее почему-то ужасно взволновал голый Эверетт Шеферд. Нет, она вовсе не захотела внезапно чтобы он сделал с ней все то, за что заплатил, но он был таким другим. Мужчиной. Не похожим на нее, и это волновало. Линии его тела, прямые, четкие, твердые, заставили ее облизать губы и затаить дыхание. Впервые Тесс стало любопытно, что именно происходит между мужчиной и женщиной. Ведь та девчонка, что отдалась лавочнику у них на поленнице, стонала. Сладко так, волнующе, словно ей было хорошо. Почему-то глядя на голого Шеферда, захотелось узнать от чего ей было хорошо…

Тесс вздрогнула, когда оборотень залез на постель. Ее ног коснулись его бедра, рука опустилась на поясницу.

— Раздвинь ноги.

Он шептал. Тихо так, вкрадчиво, почти нежно, но позорный стыд от этих слов все равно хлестнул Тесс как пощечина. Она попыталась подчиниться, но ее так затрясло от страха, что она остановилась едва пошевелившись.

Тогда он втолкнул колено и заставил. Сильные руки потянули ее за бедра, чуть приподнимая. Тесс шумно испуганно дышала, закусив губу. «Успокойся! Успокойся! Ему должно понравиться, не показывай, что тебе страшно, курица!» — кричала она в своей голове.

Он прижался к ней сзади и она во всю длину и жар почувствовала его мужской орган.

— К-как он называется? — брякнула Тесс, надеясь разговором хоть немножко оттянуть неизбежное.

— Что? — оборотень явно был недоволен ее болтливостью.

— Ну… эта штука у тебя между ног. Есть ведь у него название?

Она подумала вот будет забавно, если это вовсе не «он», а «она». Какая-нибудь мужская палочка например. Хотя в этом случае скорее уж дубинка.

— Ты решила пошутить? — голос его стал опасно низким и в нем явно послышалась злость. Матерь! Графиня точно разорвет ее на части!

— Н-нет. Я правда не знаю. Честно!

Он все еще был прижат к ней очень близко, и Тесс чувствовала промежностью твердую горячую штуку, которая пугала больше всего прочего. А еще она… прижималась к ней сама, он не держал ее. Она стояла и пульсировала, а Тесс затаив дыхание сходила с ума от ужаса.

Он вдруг сжал ее сильнее и рывком перевернул на спину. Тесс залилась краской стыда и попыталась прикрыть грудь.

— Нет! — отрезал Шеферд, и Тесс, скрипя зубами, отпустила руки на кровать. Она лежала под ним полностью обнаженная, а он пялился. Тесс захотелось оказаться за десятки, сотни миль отсюда!

— Не знаешь как называется? — он смотрел на нее, скользя взглядом от лица и вниз, а потом стал гладить грудь. Тесс зажмурилась. Оборотень нависал сверху, а Тесс лежала и чувствовала себя маленькой слабой мышкой, хвост которой зажал в костях матерый кот.

Шеферд обвел левый сосок пальцами, пощекотал и посжимал его, и Тесс залилась удушливой краской, когда сосок съежился и превратился в крохотный и острый. Они встретились глазами. Напуганная смущенная Тесс и тихо-тихо дышащий, словно он считал удары собственного сердца, Эверетт Шеферд.