Маг без магии

— Нэ-нэ-нэ, я все панимаю. Тебэ, кстати, жинка в гарем не нужна? У маего брата дочь — красивейщий женщин в страна, да. И мужа нэту. Тебэ не надо?

— Спасибо за предложение, я обдумаю его. Позже.

— Вай, дарагой, правильно! Такой решений нужно думат. Вина?

— Потом.

— Понял!

На поле засуетились медики. Кого могли, поднимали в наш лазарет. А парламентеры были вызваны на ковер. Ну как на ковер. Эли просто выбралась из-за камня и построила бледных старичков у стеночки.

Эли ходила перед ними, явно находясь в ярости. Я не лез ей под руку — хочет девочка побуянить, пусть буянит.

— Господа. Я понимаю, что ваш король не самый лучший айран, но что это было?! Мы вроде как заключили мирный пакт! Точнее, попытались!

— Мы не знаем!

— И на кой ляд вы мне тут сдались тогда?!

— Ну… мы…

Гульдонцы поозирались, и подняли руки. Как школьники. Эли рявкнула на них так, что они все вжались в стенку. Мдя… Д — депламатия. Именно «депла».

— Я повторюсь. Зачем вы тут нуж…

— Эли. Отпусти гульдонцев — они тут явно не причем.

— МАГИСТР!

— Молчу.

Гульдонцы покосились на меня. В их глазах я буквально прочитал «Брат, понимаем, но все равно спасибо».

Эли некоторое время еще изображала из себя взбешенную валькирию, но вскоре успокоилась. Гульдонцев отпустили. Они сразу начали приставать к Альмию с вопросом «А вам точно не нужно пара золотых приисков?». Видимо, Эли неплохо их напугала. Агаратских же дипломатов взяли в плен. А что еще с ними делать?

В конце концов Эли устроилась на очередном ящике, и стала потирать доспех. Я сел на земле, очищая ружье. После пары минут хмыкнул.

— А история-то циклична…

— Это еще почему?

— Я на земле, чищу ружье. Ты на ящике. И ты опять не в духе.

Раздался скрип открываемых ворот со стороны нашей территории.

— И опять кто-то приехал… Почему без разреше… понял. Мать…

В ворота вошел всего один человек. В сутане, которая висела на нем, как на вешалке. Под капюшоном было видно лишь лицо, будто кожу натянули на череп. Эли фыркнула. А человек подошел ко мне и протянул руку.

— Андрюха, сколько лет, сколько зим!

— Виктор, и вам добрый день.

— Ой да брось ты, нормально же базарили. Ну, в харчевне. Ляя… Слышь, это же та, о ком я думаю?

— Я не знаю, о чем ты думаешь.

— Ну, где-то годик назад она же мелкой сидела в харчевне?

— Ну…

— Да я стебусь! Принцессу уже в лицо заучил. Уговор помню. Слышь, твое величество, взрослость вам к лицу!

Эли грозно на него посмотрела. Однако некроманта не пробрало.

— Я че приперся. А че я приперся? В натуре. А, точняк! Кароч, тут войнушка у вас вроде бы. Я тут трупиков поднабрать. Девок не помирало?

— А к чему такой вопрос?

— Не твое дело.

— Эээ…

— Ага. Понял. Кароч, че еще. Тут сильные мира сего тебе маляву шлют. А меня попросили её доставить, и принять твой ответ. Слышь, немелкая мелочь, иди сюда, тебе тоже пригодится!

= Ты вообще-то с принцессой разговариваешь.

— Ой, да мне до фени, трупами вы все одинаковые! Подь сюды.

Эли грустно вздохнула, и подошла.

— Ага. Кароч. Сильным мира сего, имен и кликух не называю, а то это уже мокрухой попахивает, не нравится все, что творится там. В этом вашем Агарате. Ну вот есть предложение. Вы немного башляете за наши «услуги», а ночные корольки пошебуршат этот улей.

Эли скептически посмотрела на Виктора.

— И насколько сильно… «пошебуршат»?

— Зависит от денег. Будет с вертухаев **й, ну пошебуршим, пару листовок кинем, и успокоимся. А забошляешь хороший камушек, тысяч под пятьдесят или даже сто — можем уронить корону.

— Уронить корону? Это как?

— Как-как… какой к верху. Корона есть — а головы её держать нету — спи***ли.

— Вы… вы хотите убить короля?!

— Тц-тц-тц, не ори, у меня после тихих склепов ушки нежные, как вертухай в бане.

= Че, пробовал?

— Неважно! И да — нам это организовать — не проблема. Просто нужно кое-что сделать. Ну кста, если денег будет больше — можем по вашему желанию. Отравление, обезглавливание, споткнулся и утонул в ночном горшочке.

— И все равно… это дико.

= То есть, то, что этому товарищу заказали принцесс в гарем — это ничего, а грохнуть одного короля — это дико. Я правильно понял?

— Магистр! Я не это имела в виду! Я надеялась на честную битву.

— Эээ, горячая пэри, не торопись. Короче, зырь сюды… Вот раз, вот два, а вот карта козырная, а вот… печенька. Че?

Пока Виктор пялился на печенье, непонятно как оказавшееся в его кармане, мы с Эли смотрели на листы бумаги. Все три были чеками за ликвидацию трех персон — меня, Эли и её отца. Причем именно заказ на отца Эли Виктор и назвал «козырной картой». И я его понимаю — за нашего короля отвалили около двадцати тысяч золотом, в то время как на нас с Эли на пару — не больше пяти. Чеки были подписаны внизу: «Теневой Комитет запрещает выполнять этот заказ».

— Хм… Х*р с ней. Хрум-хрум-хрум. Вкусная. Была. Ну че, как вам картишки?

= А что за «Теневой Комитет»?

— Магистр, это тайная организация воров.

= А, вон оно как.

— Но почему нас запрещено убивать…

— А они не хотят терять золотоносную курочку. А твоя жизнь и жизнь твоего батька — залог того, что она еще будет нестись.

Мы задумались. У нас появился шанс покончить с этой войной одним ударом. И я даже начал склоняться к мысли, что это неплохо. Но Эли это не понравилось.

— Так нельзя. Это бесчестно! Мы должны быть выше этого!

— Не, ну подруга, тут твое право. Мы то че…

= Эли, может, стоит согласиться? Пятьдесят тысяч — сумма солидная, однако она может обеспечить нас передышку. Или вообще победу.

— Но я хочу испра…

= Прекращай с этим комплексом вины. Это мой косяк. Я был слишком наглым. Твоей вины тут нет. А вот предложение Виктора позволит нам спасти воинов. Что ты выберешь — славу и честь, или жизни своих подданных?

Эли задумалась. Она нервно теребила пальцами рукав своего доспеха. Я обратился к Виктору.

— Слушай, Виктор, а как работает связь с твоими… сильными мира сего?

— Кароч, чертишь такой завиток…

— Я не владею магией.

— А… мляяя… Ну как так-то братан! Ну ты же перерожденец, чтож ты так!

— Ну вот, не повезло.

— Бу-бу-бу… А на кой тебе связь?

— Ну, раз на черном рынке идет торговля моими чертежами, да и тут такие предложения делают, будет логичным держать руку на пульсе.

— Ля… А папиком заделаться не хочешь, случаем?

— Зачем?

— Да я так, интересуюсь. Руку на пульсе он держать хочет… Да я сам, вертясь в этой параше, них**а не понимаю. Ну лады. Ценник пропуска в темный мир… ммм… тридцать косариков.

А цена-то кусачая. Но я вроде получил несколько лямов от него же за чертежик, так что…

— Давай. С собой нет — на войну слитки не таскаю, но я согласен.

= Магистр.

— Ась?

= Вы сейчас прямо перед лицом закона пытаетесь перейти на черный рынок.

— Не лицом закона, а твоих взором. Разные вещи. Тем более, у меня есть козырь. Лика?

Сыч заворочался, и заговорил.

— А что я? Я тут и не…

Виктор вздрогнул и уставился на сыча. Потом как заорал!

— Мать моя некрофилка возрожденная, Палачиха, ты!?

— Не знаю никакой…

— Ну нет, ушастая, не отвертишься! Х*й тебе с кожаной плеткой! Кста-кста-кста! Как последний товар? Когда там он был… три года или пять?

— Я совершенно не знаю…

— Да ладно тебе, мы же старые друганы!

Эли в полном шоке вылупилась на Виктора. А я-то думал, что у нее и так глаза большие, оказалось нет, она может и больше…

— Что вы сказали?

— Дак это же Палачиха! Уж не знаю, кто она по масти и по жизни, но лет десять назад отжигала подруга страшно! Какие только пыточные инструменты не заказывала! Я видел списки в Комиссии. И такие клещи, и такие, и дыба со всеми наворотами и подогревом жопы. А уж голос я уже не забуду.

Он прокашлялся и попытался заговорить «нежным эльфийским голоском». С его хриплым голосом это звучало… мдя..

— «Виктор, передай Черепу, что те клейма, что он прислал на прошлой неделе, уже сломались! Пусть тащит сталь получше, или я натравлю на вас Дарина!». Кста, а ху за перец этот Дарин? Тоже шишка, да?

Мы с Эли стояли немного в шоке. Не, ну я предполагал… Но что бы так. Надо будет сказать портным, чтобы даже не думали моей жене делать кожаный костюмчик и плетки. А то мне же все, хана…

А Эли явно боролась с тем, как бы не охренеть в край. Судя по нервно подрагивающим рукам — получалось плохо. Сыч на моем плече молчал и осуждающе смотрел на Виктора. Я повернулся к сычу.

— Дорогая. Не буду осуждать, но должен сказать…

— Не должен. Молчи.

— Ладно, хорошо.

Эли наконец пришла в себя.

— Одна из моих самых близких сподвижниц оказалась причастной к черному рынку. И теперь она моя хранительница. Боги, где я свернула не туда?

— Пс, Витя. Отходим, пока в себя не придет. Если че, мой вопрос в силе.

= А на ликвидацию того королька я могу отсыпать. Хочу увидеть мужа дома пораньше.

Виктор, который только что пятился подальше от Эли, так же остолбенел.

— Мужа? Палачиха, ты че… И кто этот счастливчик?

— На смотришь на него, придурок.

— Смотр… Маг?! Опа, б***ь. Опа, б***ь! Ты че, герцогиня Ликатра?! Еб**ть вашу эльфийскую с*ч*у крабом в позе рака! Еба… Еба! Так. Слышь, Маг, доступ к нашим обеспечу. Б*я буду, обеспечу. Деньги — забей. Таким людям подарки делать надо.

— Что-то ты сильно возбудился.

— Дык, е**ть, перед моей мордой стоят три самые влиятельные морды в этой параше! После твоих плясок с великом рейтинг Ликатры взлетел до неба и постучался к богу в седалище!

После этого монолога Виктор попытался тихо свалить в туман. И у него получилось. Самое забавное то, что на его крики ни один солдат не повернул головы. Опять магия.

На следующий день Эли наконец осознала всю глубину нашего падения с Ликой… И плюнула. В общем, смирилась. А у меня на столе появилась серебряная пластинка с хитроумной завитушкой на поверхности. Как я понял из объяснений Лики, нужно представить нужного человека, или образ, связанный с ним, и нажать в центр завитушки. Представил Виктора. Нажал. Перед глазами появился… портрет? И я услышал голос.

— Опачки, хай! Короче, брат или сеструх, я ответить не могу, где-то шляюсь. Ежели че надо — шли на автоответчик, ежели нет — топай лесом!

Мда. Что я еще мог ждать?

В этот момент полог шатра отодвинула рука в латной перчатке.

— Магистр, вы тут?

— Заходи, Эли. С добрым утром.

— Благодарю.

Она села на ближайший стул и легла на стол. Я поставил чайник на дровяную печку. Можно было сообразить магическую, но зачем тратить силы магов в войне?

Когда чай был готов, я поставил перед ней кружку, и сел напротив.

— Что, дипломаты вообще вымотали?

— Ага. День только начался, а я уже как выжатый лимон.

— А ты как думала. Хм. Помнишь твою истерику в моем поместье?

— Такое забудешь…

— А теперь представь — та же ситуация, что и сейчас, но ты — простой солдат без крыльев. Сидишь в стене, сжимаешь рукоять пулемета, и ждешь врага, который вряд ли скоро сунется. Сколько раз ты успела бы пожалеть о своем решении?

— Я уже поняла, что тогда… почти не думала. Даже вспоминать стыдно.