Княжна из клана Куницы. Тетралогия

Глава двенадцатая

Ольсен провёл их к одному из тех шатров, откуда было лучше всего видно иллюзорное здание храма и Берест с Весей обнаружили там Кастину и княжичей, уже устроившихся на удобных, мягких стульях. А вскоре новоявленные князь с княгиней тоже сидели на оставленных им местах и рассматривали изобилующий самыми изысканными блюдами стол. Ради своего истового желания сделать этот праздник самым необычным и запоминающимся чародеи не пожалели ничего, и достали из своих запасов все редкие яства, диковинные плоды и драгоценные бальзамы и вина.

Просто невозможно было устоять и хотя бы не попробовать все те кушанья, какие Веся любила и о каких только слышала. Несмотря на то, что отец всегда старался побаловать детей и жен и заказывал купцам чужеземные редкости всего того, чем сегодня угощали собратьев чародеи, не мог достать и он.

А затем Феодорис действительно сказал речь, но очень короткую. Напомнил всем, сколько лет они ждали этого счастливого дня, поздравил с победой, очень загадочно намекнул на грядущие изменения в законах цитадели, и предложил сначала выпить по кубку вина или медовухи и перекусить. Судя по его довольному виду и лукавому взгляду, после ужина чародеев ждало нечто особое.

– Про клан сокола он почему-то смолчал… – недовольно буркнул Ансерт, смакуя редчайшее вино из снежной ягоды, – неужели боится?

– Правильно сделал, – заступился за племянника мельник, – сегодня особый праздник, и не нужно его ни с чем смешивать. О новостях объявит через несколько дней, как вернётся из Ставина. Кстати, Даренс, мы тут решили, что на совет вместе с магистром и Берестом нужно ехать тебе. Ты ведь чаще всех ездил договариваться с князьями, а меня они не знают.

– Не сидел бы на мельнице… – буркнул княжич, но договаривать не стал. Только чуть позже поинтересовался, искоса поглядывая на Милу, которую Кастина посадила с другой стороны от корзинки с найденышем, – когда нужно выезжать?

– Так мы сейчас и спросим, – хитро усмехнувшись, пообещал Ольсен, и помахал племяннику, переходившему на правах хозяина от шатра к шатру.

– Неужели у тебя уже появились новые вопросы? – насмешливо поинтересовался Феодорис, появляясь под навесом.

– Разумеется, – довольно фыркнул мельник, – и первый, когда ты собираешься отправляться в Ставин? Или куда там ты вызвал князей?

– В южную крепость. Радмир и Хизген уже были там, а Илстрем сегодня будет ночевать в Тумле. Ну а остальные стоят со своими полками вдоль границ, в этом году никто не остался дома. А зачем ты это спрашиваешь? Неужели собрался со мной?

– Собрался… да не я. Ардест хочет поехать, и Дарса взять. Так вы быстрее договоритесь.

– Ты такую идею подсказал? Не отвечай, мне она нравится. Сам про то думал, да решил дать им отдохнуть.

– Потом отдохнем, – твердо отказался Берест, – Лучше скажи, когда выезжаем?

– А вот сразу после праздника и отправимся. У нас еще быстроходная лодка есть… на несколько человек рассчитана, вас двоих как раз уместим. А Эвеста не против?

– Нет. – Коротко ответила куница, подавив огорчённый вздох, слишком уж быстро подступила разлука, – только я тогда письмо Радмиру напишу, прикажи фантому принести бумагу.

– А я бы хотел с невестой попрощаться, – вдруг объявил во всеуслышание Даренс, и, подойдя к стулу Милы, подал ей руку, – идём, погуляем?

Девчонка бросила Весе встревоженный взгляд, но со стула поднялась и покорно пошла вслед за крепко ухватившим ее под локоток блондином.

– Эвеста? – негромко спросил внимательно наблюдавший за этим странным поступком внучатого племянника Феодорис, – о чём ты задумалась?

– Я не задумалась, – улыбнулась куница, – я отдавала приказ фантому.

– Даренса? – внезапно живо заинтересовался Лирсет.

– Нет, – изумилась Веся, – как тебе такое взбрело в голову?

– Ну, я подумал… – промямлил младший княжич, и уставился на целительницу испытующе, – ну а если не ему, то кому тогда?

– А вот это секрет лекаря, – строго нахмурилась княгиня и с неожиданным лукавством добавила, – тебе же не понравилось бы, если я начала кому-то объяснять все о твоих ранах и болезнях?

Ястреб на некоторое время задумчиво притих, а когда собрался задать еще вопрос, вдруг обнаружил что все встают из-за стола и куда-то идут, и поспешил их догнать.

Возле фонтана уже столпились почти все празднующие и с живым любопытством посматривали вверх, где происходило что-то необычное, и откуда доносилась знакомая всем весёлая мелодия. Однако ни арфиста, ни флейтиста, каковой извлекал бы умелыми пальцами эти задорные звуки, видно пока не было. Зато все сразу разглядели фантомов, созданных в виде широких кресел с крылышками, которые серебристой стайкой отделились от купола храма и слетели на площадь. Заинтересованные чародеи по двое рассаживались в эти кресла, и те тотчас взмывали вверх, унося своих всадников к куполу.

– Ну, вот куда он девчонку потащил? – словно про себя буркнула Кастина, выразительно посматривая на мужа.

– А может, пусть попытаются договориться? – осторожно осведомился он, но тут же разглядел, как ехидно искривились губы травницы и сразу сдался, – да я и сам все понимаю… но ему сейчас лучше ничего не советовать. Дарс упрямый, пока сам не убедится, что делает ошибку, никогда не признается…

– Вот кабы ошибка была не живая, я с тобой согласилась бы, – но он ведь ей солью по свежей ране сыпет!

– Да иду уже, – мрачно вздохнул Ольсен, однако идти никуда не пришлось, из-за шатра почти бегом выскочила Мелания и бросилась к травнице.

– Я с тобой полечу, или с кем?

– Садись, – согласилась Кастина, – Ольсен, а ты посидишь вон хоть с Лирсом.

– Может, лучше она сядет с Лирсом? – тотчас нашел другое решение прадед, однако занять место рядом с женой не успел, там уже сидела ученица и цепко держалась за ручку корзины.

– Извини, Оль, – сочувственно улыбнулась насупившемуся мельнику жена, ласково провела ладонью по его щеке и села рядом с Милой, чтоб в следующую секунду, тихо охнув, взмыть вместе с нею в темнеющее небо.

– Как приятно видеть такие нежности, – едко сообщил голос незаметно подошедшего Даренса, – а еще милее, что пустые пирожки достаются не мне одному.

– Не мели глупостей, – мгновенно вскипел Ольсен, расстроенный разлукой с любимой, – все тебе достается полной мерой. И природа ничем не обделила, да и судьба подкинула и родичей знатных и друзей верных. Да и девицы на тебя гроздями вешаются, грех жаловаться!

Прадед шлепнулся на фантома рядом с Ранзелом, и умчался догонять Кастину с ученицей. Дарс стиснул губы и решительно шагнул к креслу Лирса.

– Придется тебе полетать со мной.

Оказавшись возле купола, Веся наконец рассмотрела музыканта, немолодой маг сидел на пушистом, как облачко фантоме с длинной серебряной дудой в руках и ловко перебирал пальцами по блестящим кнопочкам. Но почти тотчас с необычайного инструмента, какого княгиня не видывала ни у кого в Этросии, её внимание обратилось на густые струйки радужно окрашенного тумана, расходящиеся от волшебной свирели вместе с мелодией, явно усиленной магией.

Эти яркие струйки не таяли, а свивались в замысловатые узоры, постепенно превращаясь в прекрасные цветы и плоды, диковинных бабочек и стрекоз, птиц и животных. И все эти разноцветные диковинки оседали и снова взлетали, колыхались и кружились, словно захваченные в плен незримым и неощутимым ветерком. Их становилось все больше, и они постепенно заворачивались в летящую вокруг купола красочную карусель, вовлекая в свое кружение и кресла с завороженно примолкшими чародеями.

Берест крепко держал жену в надёжных объятиях, а она, доверчиво откинувшись к любимому на грудь, наслаждалась его теплом, музыкой, изяществом и красотой многоцветных созданий, пролетающих мимо и становящихся всё крупнее и причудливее. Иногда кресло князя, кружившееся в собственном танце, пролетало рядом с другими, иногда догоняло их и подныривало снизу или перелетало сверху. Через некоторое время Веся рассмотрела, как кресло Ольсена догнало фантома Кастины с Милой и теперь летит рядом, позволяя прадеду крепко держать травницу за руку. А потом она заметила упорно двигавшееся неподалеку от прадеда кресло с Дарсом и Лирсетом и лукаво хихикнула.

– А мне рассказать? – тотчас прижались к ее ушку губы любимого.

– Сам взгляни. Вон то кресло, что летит за Касей. Они ни на миг не отстают.

– Я на его месте уже отступил бы, – честно признался Берест, проследив с каким упорством кузен направляет свое кресло вслед за диванчиком, получившимся у прадеда, – нужно немного выждать, пока девчонка привыкнет.

– И я так думаю, – кивнула куница, – потому и прошу тебя забрать его в южную крепость. Только Дест, если хочешь ему счастья, постарайся ничего не объяснять. Даренс должен все прочувствовать и понять сам… это я теперь очень хорошо знаю.

Тем временем все кресла выстроились длинной вереницей и полетели вокруг купола по широкой дуге, словно лодки гигантской карусели. Радужные диковинки поднялись еще выше, в потемневшее небо, на котором проступили первые звезды, и в их глубине начало постепенно разгораться призрачное, многоцветное свечение. А затем они начали собираться в букеты и рассыпаться по небу необычными красочными картинами. Теперь уже никто из чародеев не рассматривал ни иллюзорный величественный купол, ни поднявшиеся на северо-востоке горные вершины, ни освещенные побледневшим закатным румянцем облака.

В созданных магами картинах они узнавали цветущие сады и нарядные крыши городка, раскинувшегося у подножия Антаили, развевающиеся на древках конские хвосты над скачущими по степи ордами, густой дым пожарищ и столб огня над рухнувшей крышей храма.

А затем опять цвели запустелые сады, уходили от холма табуны худых, нестриженых коз и стаи одичавших собак, густой щеткой поднимался вокруг колючий кустарник. И снова мелькали сцены битв, и незнакомые чародеи косили злыми молниями отряды пробирающихся по побережью шаманов, поднимали стены северной цитадели и свозили туда на тэрхах взъерошенных подростков. А потом все увидели так знакомый княгине зал, и девушка с серьёзными фиалковыми глазами что-то сосредоточенно и неслышно шептала с ночного неба а перед ней проходили вереницей сумрачные маги с истовой надеждой во взглядах.

И уже не понять было Весе, что она видит на беспрестанно меняющейся картинке, а что ей подсказывает ее собственная память. А в небе уже лезли сквозь стены огромные крысы, и пробиралась по разрушенной лестнице четверка магистров, а затем отбиваясь от клейкого зеленого тумана пыталась скрыться в полузаваленный пещере и перекрыть вход магическим щитом. Музыка давно почти стихла, только вздыхала печально в самых трагичных моментах, да ахали чародейки, с замиранием сердца следя, как посланный за магами фантом с трудом втащил полуживых магистров на плиту к спасателям.

– Спасибо, Веся, – негромко, но проникновенно произнес кто-то очень близко от целительницы, и, изумлённо оглянувшись, она рассмотрела рядом кресла с сидящими в них магистрами. Теми четырьмя.