Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере

3.23 Подготовка операции

* 66 *

В понедельник утром пришлось вспомнить, что на свете есть еще и работа, к которой прилагаются кабинет, два компьютера, трое сотрудников в еще одном отдельном кабинете и брат Франциск в комплекте с приемной. Нет, в воскресенье она поспала, потом ещё потратила сколько-то времени и сил на косметические процедуры, а потом её вызвонил Ланцо, она отправилась к нему в кабинет, и там он некоторое время препарировал ее старый телефон. В итоге все контакты были успешно извлечены и перенесены в новый, все нужные программы, вроде читалки и некоторых пасьянсов, благополучно установлены. Вечером с хорошо ей известного номера пришло сообщение «Доброго вам вечера, обнимаю». Она долго думала, потом написала «И вам доброго вечера», и на этом общение закончилось. Шальная мысль насчет позвонить, спросить, где он, и напроситься к нему или зазвать к себе и поговорить была оставлена до лучших времен. Всё равно он же должен скинуть ей информацию по Моллини — где там тот бродит, по каким форумам, и что там вообще пишут и что делать ей.

Но это всё ждало своей очереди, а работа — нет. Поэтому улыбнуться секретарю (он чуть не упал под стол, бедный), потом сходить к сотрудникам и им улыбнуться тоже (они тоже удивились, сразу же переместились от кофейного стола на рабочие места и погрузились в дела), потом сесть, проверить рабочую почту и тоже заняться делом.

Однако перед обедом она выкроила четверть часа и забежала к Бруно.

— Господин Бернардини, у меня к вам дело.

— Рассказывайте, прекрасная Элоиза.

Элоиза в ответ скорчила такую гримасу, что он посмеялся, конечно, но слов своих обратно брать не стал.

— Моя кузина Доменика прислала мне список неких компонентов, которые были, гм, вымыты из желудка одной персоны. Эта персона, однако, сама употреблять означенное не предполагала, а собиралась предложить нашему монсеньору Марни. В силу неких обстоятельств бокалы перепутались, и отравитель пал жертвой собственных козней. И я хочу вас спросить — скажите, что вы думаете об этом списке и о влиянии его составляющих на человеческий организм?

— Давайте так: я внимательно прочитаю, возможно — посоветуюсь с кем-нибудь, и позвоню вам или напишу. Я правильно понимаю, что это имеет отношение к странному происшествию с монсеньором в пятницу?

— Да, правильно. При другом раскладе выпить это должен был как раз он. И меня интересует, как бы прореагировали компоненты списка и внутренности монсеньора.

Бруно рассмеялся.

— Хорошо, я попробую ответить на ваши вопросы.

— Спасибо. Жду от вас информации, — она улыбнулась ему, попутно отметив, какое сильное воздействие оказывает на обитателей дворца её улыбка, и отправилась в обеденную залу.

В обед за ее столом материализовалась Анна.

— Ох, привет. Ну, рассказывай.

— Что рассказывать? — Элоиза как начала утром улыбаться, так и продолжала.

— Во-первых, что такого хорошего случилось, что ты улыбаешься. Тебе идет необыкновенно, кстати.

— Да просто жизнь сама по себе хороша, — пожала плечами Элоиза.

— Это что-то новенькое, от тебя я раньше ничего такого не слышала. Ладно, а что случилось в пятницу? Я как-то выпала из жизни, сегодня даже на работу опоздала. Только куски слухов и успела поймать — будто вы с Марни куда-то ездили, на какой-то пафосный приём, а когда вернулись, то он сошел с ума и хотел выпрыгнуть из окна «сигмы» прямо на плитки внизу или в колючие кусты, а ты вроде как его привела в ум. А еще у тебя, я вижу, новый телефон.

— Правда то, что мы на самом деле ездили, узнали там нужную информацию, а я нечаянно уронила телефон и он разбился.

— А чего потом Марни бегал по всему дворцу и ругался?

— Его чуть не отравили. Но отравленное вино выпил тот человек, который хотел насолить монсеньору, — Элоиза решила, что та часть истории, о которой сплетничает вся светская общественность города, может быть рассказана без проблем.

— И что, выпил и помер? — глаза Анны сделались большие-большие.

— Нет, откачали. Вовремя отвезли в хорошую клинику. Скажи, а ты-то куда пропала?

— Да у меня свидание было, — отмахнулась Анна. — Как загуляли в пятницу, так сегодня утром едва-едва вспомнили про окружающий мир и про работу и вообще.

— О! — Элоиза оживилась. Кажется, можно отвлечься от подробностей её жизни. — И кто он? Откуда взялся?

— Из интернета, — сообщила Анна. — Здесь его никто не знает, и слава богу. Сложится — так и хорошо, а нет — так никто ничего и не скажет.

— Ага, — воскликнула Элоиза, — как сама — так чтобы никто ничего не знал, а как про меня — так все тебе расскажи!

— Так я тебя могу даже с ним познакомить, — усмехнулась Анна. — Я ж тебя тереблю не со зла, а твоего же блага ради! Вот видишь — сидишь тут, улыбаешься, значит, красивые платья и красивые мужчины явно пошли тебе на пользу! Ладно, потом еще поболтаем, я побежала. Вечером не теряй, я опять поеду к Манрико!

* 67 *

Вечером, впрочем, Элоизе оказалось вообще не до Анны — где-то в полшестого позвонил Марни и пригласил ужинать и работать в «сигму». Поэтому после работы она пулей вылетела из офиса, прибежала к себе и переоделась. Кто его знает, что там вообще! Её звали не сидеть в кустах и не прыгать по крышам, но она все равно надела джинсы и водолазку, в которых, если что, можно и на диване полежать, и на ковре посидеть, и туфли-балетки. Чтобы, в случае чего, сбросить их и забраться в кресло с ногами. Дурная детская привычка, да, ну и ладно. Вроде бы эту компанию не шокирует.

Хотя нужно было подняться всего лишь на один этаж, Элоиза зачем-то пошла к лифту. Нажала кнопку, стояла, в голове крутились строчки про тайную любовь, которая бодрит и будоражит кровь — после состязания с Барберини в голову нет-нет да возвращалось что-то оттуда, что-то такое, что было, как она думала, много лет как глубоко похоронено или прочно забыто. И поэтому она совсем не услышала шагов, да и ковер их отлично скрадывал. И только вздрогнула, когда сзади ее легко обняли.

Сосредоточилась, потом взглянула на опускающиеся руки, увидела знакомый перстень.

— Монсеньор? — обернулась как раз, чтобы успеть застать обескураженное выражение на его лице.

— Простите меня, Элоиза, я не хотел вас испугать, честное слово.

— Это вы простите меня, вы не при чем, это у меня абсолютно на кого угодно. Если я совсем в себе и не вижу, что происходит вокруг, а кто-то меня касается — я всегда ощутимо вздрагиваю. Мне говорили, что это обижает. Поэтому я заранее прошу прощения за все следующие разы, — пожала она плечами.

— Инструкция? Это здорово. Обычно с девушками приходится общаться на свой страх и риск, и это очень неудобно.

— Уверяю вас, абсолютных правил по установлению контактов с мужчинами не существует ровно так же. Поэтому девушкам тоже случается делать изрядные глупости. Вы направлялись в «сигму»?

— Да. Увидел вас у лифта и подошел поздороваться.

— Пока мы разговариваем, лифт уже переместился три раза. Пойдемте пешком.

— Легко.

* 68 *

В «сигме» пришлось немного подождать остальных, а в ближний круг сегодня был зван еще и Ланцо. Элоиза попросила, чтобы ее сразу же вводили в курс дела, и Ланцо взялся рассказывать про всяческие эзотерические форумы и показывать их, попутно объясняя, где и под какими никами пишет Моллини.

Элоиза зарегистрировалась на одном из них, где было больше всего народу, и оставила Моллини личное сообщение — мол, слышала о вашем интересе, если желаете — могу посмотреть ваш старинный предмет и, возможно, смогу о нем что-то рассказать. Видимо, у Моллини стояло в настройках — оповещать о сообщениях, потому что ответил он практически сразу. Начал выспрашивать — а кто вы, собственно, и какова ваша квалификация. Элоиза в ответ посмеялась и сказала, что в тех вопросах, о которых они сейчас разговаривают, сертификатов никто не выдаёт. Если речь идет о настоящем знании, конечно, а не о фикции и не о желании пустить пыль в глаза. Её захватил азарт, она придумывала какие-то новые доводы… мужчины сначала пытались что-то подсказывать, потом увидели бесполезность этого занятия и просто читали и получали удовольствие от процесса.

— Когда и где назначать встречу? — она вдруг поняла, что не знает этого.

— Не раньше среды, — сразу же встрял Лодовико. — Раньше не успеем подготовить. Скажите, что продолжите разговор завтра? Он же пока еще не сказал вам ни «да», ни «нет».

— Я надеюсь, что зацепила его, и что «нет» он мне не скажет. Кстати, он ведь не сможет меня отследить, я правильно понимаю?

— Всё правильно, донна Эла, не сможет, — кивнул Ланцо. — С этого компьютера — бесполезно.

— А если завтра с моего рабочего?

— Давайте я с утра зайду к вам в офис и посмотрю, что у вас в этом плане.

— Хорошо, а остальные пусть расскажут мне, куда и когда заманивать жертву. Кстати, мне тоже удобнее в среду.

— Вы возвращаетесь на ваши тренировки? — быстро спросил Марни.

— Да. И так две недели уже пропустила.

— Я думаю, нам нет смысла стоять, затаив дыхание, вокруг экрана и ждать каждого слова этого нечестивца, — подал голос отец Варфоломей. — Вы, конечно, как хотите, а я голоден.

В итоге все разместились вокруг стола и принялись за ужин. Время от времени компьютер сообщал о новой реплике, Элоиза писала ответ, и возвращалась в кресло между отцом Варфоломеем и Марни. Моллини еще некоторое время расспрашивал о драгоценностях, Элоиза отвечала… потом отправила ему кучу смайликов и сказала, что отправляется спать. На самом деле, конечно, еще посидели, поболтали и посмеялись, но о делах больше не говорили.

На следующий день Моллини вылез в сеть чуть ли не с самого раннего утра. Он желал продолжить беседу, и уже был готов перенести ее в реал и развиртуализироваться с милой дамой, которая оказалась так компетентна в плане сверхъестественных свойств старинных предметов. Дама поломалась некоторое время, а потом сказала, что да, это возможно, но никак не раньше вечера среды. В процессе переговоров время было назначено на пять вечера, а место Элоиза назвала то самое, которое ей сказал Лодовико. Он описал — пустой дворец в стадии реставрации, на первом этаже большая зала, в которой негде укрыться, но можно заранее натащить туда аппаратуры и вообще подготовиться. Дворец принадлежал каким-то знакомым Анны-Лючии Савелли, и без труда было получено разрешение осмотреть его, пока работы ещё не завершены.

Во вторник после обеда дама назвала адрес места встречи и озвучила условие — тет-а-тет, никакой охраны, никаких помощников и прочих посторонних. Иначе — ничего и никак.

Моллини согласился.

— Или любопытство пересилило, или разум совсем утратился, — пожал плечами Марни.

С подготовкой уложились точно в отведенное время, и в среду утром закончили монтаж всяческой следящей аппаратуры. Приехали на место за час. За Моллини следили с утра вторника — чтобы случайно не сделал какую-нибудь глупость. Когда группа слежения отзвонилась, что объект подъезжает, все заинтересованные лица, которые ждали в комнате, выходящей в зал, подтянулись к монитору.