Сольвейг

Глава 18

Все последующие дни как не пытался Харальд поговорить с Сольвейг, словенка упрямо игнорировала его. Завидев викинга в поселении, девушка пыталась избегать его общества, не показываться ему на глаза.

Внутри у неё горел пожар, бесспорно она любила северянина, но никак не могла взять в толк, почему варяг все это время нежился в объятиях другой, раз говорил ей столь пылкие слова?

Возможно в том была ее вина, ведь я сама прогнала его, не желая больше видеть викинга, думала девушка.

Но как он мог так жестоко поступить с этой несчастной рыжеволосой незнакомкой? Почему сразу не сказал ей о своих намерениях? Ха! Жестокость! отличительная черта варягов! Им нет дела до бабьих слез, Харальд пример тому. Он яркий представитель своего народа, и является именно тем кем являлся…Душегубом! Сольвейг мучалась от своих мыслей, страдала от своих чувств к викингу.

В один из вечеров, Харальд напившись до беспамятства, всю ночь просидел возле дверей лесного домика Сольвейг.

Он стучал по бревенчатым доскам, прося словенку выйти к нему, дать возможность объясниться. Харальд сам себя не узнавал, он не мог уплыть в поход не поговорив с ней, и почему эти бабы всегда так ревностно относятся если мужик помял какую нибудь девку?

Он мог одним ударом ноги выбить эту клятую дверь, но пугать девчонку не стоило.

Сердце Сольвейг обливалось кровью, она сидя так же у внутренной стороны двери, слышала его слова, но так и не отворила. Глотая слёзы, она думала, сколько ещё сюрпризов варяг приготовил для неё?

Слишком подло он поступил с ней. И не только с ней. Пусть эта несчастная незнакомка была всего лишь рабыня, но в первую очередь она была человеком, женщиной в конце концов! Женщиной, любовь которой Харальд растоптал своими сапогами.

Лишь глубокой ночью Харальд так и не увидев Сольвейг, ушёл прочь, назад в поселение.

Ночное небо озаряло сияние луны, россыпь звёзд словно миллионы маленьких светильников освещали дорогу, по которой ступал викинг. В кустах где то засвистел сверчок, Харальд направлялся в главный дом, в надежде что хоть кто то из рабынь не спит, и нальёт ему ещё эля.

Хмельным взглядом он заметил тень, она скользнула мимо амбаров, затем тень вышла на освещенную луной тропинку.

Хирдман конунга предстал перед ним.

— Доброй ночи тебе Ярл Харальд-Молвил викинг, подходя все ближе. Харальд оскалился, надо же, воздыхатель Сольвейг как будто поджидал его!

— Говори, зачем караулил меня? — Харальд облокотился на рукоять топора, интересно, что ему надо?

Ивар ухмыльнулся, от ярла разило как с пивной бочки. Не мудрено, Ярл пил почти три дня.

— Откуда путь держишь в столь поздний час?

— Какое тебе нынче дело до того где я бываю по ночам? — Харальд вдруг сплюнув себе под ноги, вплотную подошёл к наглому хирдману. Внезапно он разразился громким смехов, словенка! Вот кто подарил ей кольцо!

— Оставь бабу в покое, не рада она тебе и твоим визитам! — Ответил Ивар, держа взгляд прямо, без капли страха перед соперником.

— Я поступаю всегда так, как сам считаю нужным! Советую тебе не стоять на моем пути!

Ивар кивнул, и слегка улыбнувшись ответил — Ты волен поступать как хочешь Ярл, но если твои поступки несут страдания для других, я готов вмешаться!

Хмельной Харальд вновь разразился громким смехом, что несёт этот парень?

— Тогда попробуй останови меня? — Викинг зло зашипел перед лицом Ивара. Проклятый хирдман имел виды на словенку, но Харальд так просто ее не отдаст. С самого начала как только он увидел девчонку, она стала принадлежать ему. Даже сейчас, став свободной, Харальд знал что ее сердце принадлежит ему, как бы девка не противилась. — Ты славный парень Ивар, конунг очень ценит тебя! Но если ты пришёл сюда что бы подраться из за бабы, то вот он я! Моя кровь горяча из за выпитого эля, а руки так и чешутся надрать чей нибудь зад, но прежде чем мы будем драться, я хочу сказать тебе, то что ты кажется давно должен услышать и не питать себя ложными надеждами!

— Так говори же! — Ответил Ивар, сжимая кулаки.

— Отвечу тебе так хирдман, на бабий норов нет угадчика! Вижу словенка и тебе по душе пришлась!

Ивар вдруг замялся. Он понимал как сейчас выглядит, начинать спор из за девки было непристойно воину, но знахарка очень нравилась ему.

— Не будет она твоей, ещё пару дней назад мои руки прижимали ее к себе и она отвечала на мои ласки! Поэтому по доброму советую тебе, оставить эту затею!

Ивар вдруг устремил поникший взгляд в черные воды фьорда. Волны с грохотом разбивались о скалы, в темноте ночи казалось что сама великанша Ран дует на морскую гладь, образуя пенистые волны. Он то думал что Сольвейг действительно ненавидит Харальда, а тут вон как!

— Так что же, мы будем драться? — С ноткой сарказма спросил Харальд, понимая как теперь стал неприятен этот разговор для викинга.

— Что же. раз так. То я не стану мешать тебе, Ярл Харальд. Прошу простить меня за мою дерзость. Эти бабы… — Ивар нахмурил лоб. — Ты прав, умных среди мужчин мало, а среди женщин и вовсе нет!

Харальд устало взглянул на воина, наконец то до него дошло! Пускай больше не позорит себя. Викинг не сказав больше не слова, направился в главный дом. Пить больше не было желания. Завтра начнут прибывать ярлы с соседних земель, пора готовиться к тингу, ещё и конунг хотел поговорить с ним.

Войдя внутрь дома викинг чуть не споткнулся об рыжую кошку, которая невесть откуда взялась у него под ногами. Животное громко зашипело и бросилось в противоположный угол дома. Громко выругавшись, Харальд улёгся на первую попавшуюся лавку возле очага, и спустя минуту захрапел.

На следующее утро Харальд проснулся с тяжёлой головой. Бока затекли на жёстких досках, спина неприятно ныла. Лавка не предназначалась для того что бы на ней спали, Харальд едва помещался на ней, викинг сильно удивился, как вообще он смог поместится на ней. Рабыни старались бесшумно ступать по зале, пытаясь не разбудить молодого ярла.

Харальд потёр виски, голова казалось вот вот лопнет на две части. Надо заканчивать с выпивкой.

Выйдя во двор, викинг умылся с бочки ледяной водой, от туда же вдоволь напился. Надо сходить к конунгу, он уже два дня намекал на разговор.

— Садись Харальд. — Конунг Ингви потрепал большого пса, что сидел возле его ног. Завидев викинга, собака насторожилась, затем шумно зевнув положила лохматую морду на лапы.

— О чем ты хотел поговорить со мной-Осведомился Харальд, морщась от головной боли. Проклятый эль! Видать рабы в этот раз сварили очень крепкий.

— Ты стал мужчиной Харальд. Обзавёлся своей землей, у тебя крепкий хирд, пора бы подумать тебе о наследнике. Жизнь воина бывает коротка, никогда не знаешь где поджидает тебя смерть. — Ингви посмотрел на сына, тот внимательно его слушал.

— К чему ты клонишь, конунг? Что ты хочешь этим сказать?

— Не буду юлить! Я хотел бы чтобы ты женился. Для тебя есть отличная партия, дочь настоящего воина, славного ярла Олафа! Прекрасная Ода! Прошлой зимой ей исполнилось шестнадцать лет, достойный возраст что бы вступить в брак и выносить крепкое дитя, приняв мужское семя!

Харальд вскинул брови. Женитьба? Он помнил Оду. Однажды ему довелось видеть эту девочку. Тогда она была ещё совсем ребёнком, робкая и тихая, возле неё были постоянно две няньки.

— Я думал что волен сам принимать решения! И по правде говоря о женитьбе с Одой никогда не подумал бы.

Ингви качнул головой.

— Так и есть! Но задумайся, сколько у старика Олафа плодородной земли, добротные драккары, сильные воины! После его смерти все достанется тебе! Ты ничего не потеряешь!

— Меня не интересует его богатства.

— Я знал что ты так ответишь, но тем не менее все же подумай! На днях они приплывут сюда, взгляни на Оду! Старик клялся что девка просто красавица!

Харальд усмехнулся про себя. Да пускай она хоть десять раз будет красоткой, в сердце у него была совсем другая. Та, которая не желала его больше видеть.

— Мне не нужны его земли, так же как и дочь.

— Не руби с плеча! Она вполне может стать твоей невестой! Подумай! И когда приплывёт Ярл, пройдись с девкой, поговори с ней! Возможно она совсем не дурна собой! Хотя мужику важно лишь то что между ног у бабы, а если эта баба ещё и с хорошим приданным, то пускай даже ее лицо будет напоминать лошадиную морду!

Харальд громко рассмеялся от слов отца, но потом он немного подался вперёд, и сощурив глаза, ответил.

— Кажется мне конунг, что сейчас ты рассказываешь мне свою судьбу! — Викинг холодно улыбнулся — Ты не любил свою жену, которая родила тебе двоих законных детей! По рассказам она была немного красивей лошади, как ты сейчас выразился! Но именно она и ее богатства помогли тебе стать конунгом!

— Как ты смеешь! Я честно заслужил этот статус! Я воевал всю жизнь, что бы сейчас жить как живу! Меня единогласно признал народ севера… — Лицо конунга вдруг побагровело, как смеет жалкий щенок так дерзить ему!

Харальд вновь улыбнулся, откинувшись на спинку резного кресла, продолжил.

— Сейчас речь совсем не об этом. Ты был несчастен в браке, и нашёл утешения в объятиях прекрасной рабыни, моей матери! Которая и родила меня! Но ты настолько боялся осуждения и потерю трона, что отрёкся от родного сына. — Харальд горько ухмыльнулся — В последствии чего, твоя жена сгноила мою мать, отравив ее!

— Да как ты смеешь… — Конунг поднялся со своего места, но Харальд все так же продолжал.

— А теперь ответь, такую судьбу ты желаешь мне? Чтобы находясь всю жизнь с нелюбимой женой, я проклинал каждый прижитый день рядом с ней?

— Глупый мальчишка! — Закричал в гневе Ингви-Ты совсем ничего не знаешь! Я любил Изольду! Да, пускай не той любовью которую женщина желает получить от мужчины, но видит Один, я уважал ее!

— Настолько уважал, что влюбился в крестьянскую девушку, и что бы овладеть ей сделал ее своей рабыней! — Харальд сжал кулаки, вспоминая свою мать.

Ингви схватился за голову. Этот разговор приносил ему боль, но рано или поздно он должен был состояться.

Конунг вновь сел на своё место, отгоняя пса, который крутится у его ног виляя хвостом.

— Твоя мать была как свет в окне! Увидев ее единожды, я настолько потерял голову, что уже не смог не думать о ней! Я в тайне присылал ей подарки, но она была гордой и не приняла ни одного дара от меня! Девчонка была из бедной многодетной семьи, на тот момент я был уже давно женат, я предлагал ей стать моей наложницей, она не знала бы нужды никогда! Я приезжал к ней каждый день но она не желала меня видеть! Однажды я узнал что у нее появился жених. Я не мог отпустить ее. Но она упорно не хотела меня видеть, девка любила своего жениха…Тогда я очень разозлился, каждую ночь я мечтал как овладею ее телом, познаю сладость ее губ!

— И именно тогда ты сделал ее рабыней. Когда понял, что никак не сможешь ее добиться, путём обмана и шантажа ты обрёк несчастную девушку на позор.

Конунг печально посмотрел на сына. Он глубоко вздохнул. Да, именно так и было. Вспоминая мать Харальда, такую же гордую как и сын, он приходил в состояние грусти. Лишь спустя годы когда прекрасная Астрид была мертва, от руки его жены Изольды, которая из за ревности отравила несчастную, конунг понимал как подло поступил. Тогда, пользуясь своим положением, он пришёл в дом девушки, и обвинив ее в воровстве, подкупив двоих мужчин, которые якобы видели как она украла на рынке куль с серебром.