Джо и Лори

21. Еще одно предложение

К счастью, болезнь Эми была менее серьезной, чем они опасались. Из-за кашля и небольшой температуры она была вынуждена оставаться в постели и не могла продолжать отвечать на письма, но у нее действительно оказалась обыкновенная простуда, которая проходит через несколько дней постельного режима. Охватившая всех паника была безосновательной: Эми – не Бет, и она не повторит печальную судьбу сестры.

Джо пыталась сама отвечать читательницам, но из-за их настойчивых просьб и упрямых отказов редактора ей вообще не хотелось брать в руки перо: ни для того, чтобы отвечать на письма, ни для того, чтобы писать продолжение.

Во все был повинен Лори, с которым она продолжала спорить в своей голове. «Упрямый кретин, – называла она его. – Решил погубить нас обоих».

К подобным сценам она обычно добавляла что-нибудь мелодраматическое – сильные порывы ветра, метель, циклон.

Или же они находились на корабле посреди Атлантического океана во время шторма. Корабль налетал на подводные скалы, раскалывался пополам, а все, кто был на нем, шли ко дну.

«Это я-то упрямый? Когда каждое твое слово в мой адрес – оскорбление? Ты убиваешь меня, Джо. Я хочу, чтобы ты была со мной».

И перед своей вымышленной аудиторией, – будь то Лори или читательницы, или все вместе, – она неизменно восклицала: «Свадьбе Джо Марч и Теодора Лоренса не бывать! Я никому не принадлежу, кроме самой себя, и в книге, и в жизни».

Джо как раз дописывала подобную сцену в главе под названием «Сердечные страдания», основанной по большому счету на их реальных объяснениях с Лори, когда одним славным октябрьским вечером Брук пришел навестить Мег. Из окна своего чердака Джо видела, как тот подходит к дому, шевеля губами, словно тоже споря с самим собой, – или с кем-то еще, чье счастье находилось в конфликте с его собственным.

После бала у Гардинеров они видели его лишь однажды. Ему не понадобилось много времени, чтобы забрать вещи из дома мистера Лоренса и отправить их в Бостон. Целый чемодан книг, одежды и, кто знает, чего еще, покинул дом одним утром. Однако леди Хэрриет и Кейт Вон продолжали гостить, а он все свое время проводил с ними на пикниках или показывал любимые достопримечательности Конкорда: маленький пруд с гусями и усыпанные плодами яблони. Джо и Мег стояли у окна, наблюдая, как он под руку с дамами прогуливается по улице.

Когда Брук пригласил Джо и Мег присоединиться к ним во время одной из таких прогулок, Мег хотела отказаться, объяснив свое решение тем, что не может видеть заигрывания Хэрриет. Но Джо настояла, заявив, что сидеть дома куда хуже, и ей пришлось согласиться.

И все же она вела себя непривычно тихо и сдержанно, что казалось слишком даже для Мег. Брук это заметил и спросил, как она себя чувствует.

– Со мной все в порядке, мистер Брук, – ответила Мег. Она возобновила работу гувернанткой в семье Кинг с первого сентября, когда закончились летние каникулы. – Просто устала на уроках с детьми.

– Очень хорошо вас понимаю, – мягко сказал Брук. – Берегите себя. Мне бы не хотелось, чтобы вы заболели.

– Спасибо.

Джо видела, как молодой человек смотрит на Мег. Возможно, она ошиблась насчет Хэрриет: он действительно казался по-прежнему заинтересованным Мег. Может быть, он все-таки выберет любовь, а не деньги. Джо могла только надеяться.

– Ах, это, наверное, так трудно – быть гувернанткой, – сказала Хэрриет, шагая под руку с Бруком. – С детьми нужно иметь терпение, как у святых.

– Человеческого вполне достаточно, миледи, – отозвался Брук. – И эта работа порой приносит большое удовлетворение.

Впервые за все время Джо показалось, что она понимает Брука и сочувствует ему. Не выдуманной версии, а ему настоящему. Для него наверняка это была непростая ситуация – оказаться в фаворитах у Хэрриет и быть поставленным перед столь сложным выбором: любовь и счастье с одной стороны, стабильность, уверенность и положение в обществе с другой. Если, конечно, старая вдова позволит этому случиться. Но раз ему удалось завоевать сердце Мег, он был более чем достоин, ведь Мег стоила тысячи подобных Леди Хэт.

Сейчас, когда Брук стоял у дверей Орчард-хауса, Джо взглянула на свою исчерканную рукопись и почувствовала отчаяние от того, что все написанное было ужасно далеко от той версии, которая могла понравится Найлсу. «Бесполезно, – подумала она. – Одну книгу написала и хватит. Никаких продолжений не будет. Нужно придумать какое-нибудь другое произведение».

Джо разорвала исписанные листы и взяла стопку чистой бумаги, занеся перо над пустым желтоватым листом. Но и новых идей тоже не приходило. Никаких Родриго, падающих в обморок барышень в замках, никаких Черешневых Королей. Ничего, кроме желтеющих за окном листьев, рева ветра, предстоящей долгой зимы без Лори и Диккенса. А еще без денег на рождественские подарки для сестер, мамы и Ханны.

Она подумала об отце, которому придется очередную зиму ходить в старых сапогах и пальто. Ей так хотелось послать ему новые, купленные на гонорар от продолжения!

Но проклятая книга не сочинялась. Будущее было похоже на лежащую перед ней страницу – на пустоту. Она неудачница. Не может представить будущего для сестер и себя, ни выдуманного, ни реального. Джо поместила их в книгу, что стало их проклятием.

Брук постучал в дверь, и ей пришлось подняться из-за стола. Джо побежала открывать, потому что больше было некому: Мег читала книгу Эми, которая постепенно шла на поправку, а мама ушла по делам. Ханны тоже не было дома, она во дворе выбирала цыпленка к завтрашнему ужину. Джо стала единственной, кто ничем не занималась и мог встретить гостя.

«Еще бы», – подумала она с чувством огромного отвращения к себе.

– Здравствуйте, мистер Брук, – поприветствовала его Джо, открыв дверь. Он стоял на пороге с серьезным видом, продолжая шевелить губами, словно глубоко задумавшись. – У вас все хорошо?

– Здравствуйте, мисс Джо, – ответил он. – Надеюсь, что да. А если нет, то скоро будет.

Начало было многообещающим. У Джо немного приподнялось настроение. Возможно, сегодня произойдет то, чего она так сильно ждала со дня их возвращения из Нью-Йорка: Джон Брук наконец-то объяснится с Мег, и в деле будет поставлена точка.

Как же обрадуется мама – да и сама Мег – когда все разрешится. Ах, вот бы она согласилась! Выйдя за Брука, Мег осталась бы близко к дому. Раз уж Джо придется расстаться с сестрой, – что становилось все очевиднее, если Мег все-таки прислушается к своим чувствам, – по крайней мере, она будет неподалеку.

Получается, Джо все же ошиблась относительно Брука и Хэрриет. Еще никогда в жизни она так не радовалась собственной неправоте.

Джо усадила Брука в гостиной и сломя голову бросилась наверх. Распахнула дверь в комнату с такой силой, что на стене осталась отметина.

Эми не на шутку перепугалась, а Мег спросила:

– Бог ты мой, Джо, в доме что, пожар? Куда ты так спешишь?

– Брук пришел. К тебе, Мег.

Мег, тут же побледнев, отложила книгу. Джо заприметила обложку с «Джейн Эйр». Какое совпадение: одна гувернантка читает о другой.

Мег в нерешительности крутила на пальце падающую со лба прядь волос.

– Не думаю, что сейчас подходящий момент.

Джо рывком заставила ее подняться.

– Иди-иди! Я почитаю Эми. Где ты остановилась?

– Джейн покидает Ловудскую школу и направляется в Торнфилд-холл.

– Самое интересное! – воскликнула Джо. – Ну же, иди, я почитаю. Узнай, чего хочет мистер Брук. Разве тебе не любопытно?

Мег не двигалась с места, словно ее сковало ужасом.

Джо взяла ее холодные руки в свои.

– Дорогая моя, если ты любишь его, то должна согласиться. Не обращай внимания ни на кого, делай, как подсказывает сердце.

– Ах, Джо! Я не могу.

– Ты должна.

– Мег! – вскричала Эми, закашлявшись от напряжения. – Не забудь нам потом все рассказать.

– Не всем нужно делиться с другими, – ответила Мег, но все-таки решилась спуститься, решительно вздернув подбородок.

Джо взяла в руки оставленную книгу.

– Итак! – начала она. – Сейчас ты услышишь самую страшную часть истории… ведь в Торнфилд-холле обитает призрак.

Эми вцепилась в одеяла и снова закашлялась.

– Не дразни меня! – воскликнула она. – Ты же знаешь, что я боюсь привидений, Джо Марч!

– Я тебя не дразню, в Торнфилде действительно есть привидение. Но в конце концов все будет хорошо, это я тебе обещаю.

– Для кого? – спросила Эми.

– Для всех. Ну или почти для всех, – ответила Джо и приступила к чтению.

Мег и Брук тем временем решили прогуляться, чтобы никто из членов семьи не подслушал их разговор. Они немного отошли от дома, только вдвоем.

Она слышала его первый вопрос, но должна была признаться, что пропустила все остальное из-за появившегося шума в ушах.

– Выйти за вас замуж? Вы действительно этого хотите?

– Да. Я долгое время думал о том, что буду делать после того, как закончу с Лори. Сейчас собираюсь вернуться в Бостон к своим ученикам, но мне хотелось бы, чтобы мы поженились до зимы, мисс Марч. Я давно размышляю об этом. Если, конечно, вы согласны.

Некоторое время Мег молчала. Они прохаживались по направлению к ручью, когда ей вспомнилось придуманное Джо прозвище «говорун». Сестра считала это крайне остроумным, но ужасно недооценила спокойного, честного молодого человека, который так сильно напоминал Мег об отце.

– Все в порядке, мисс Марч?

– Да, я просто задумалась. Это очень важное решение.

Они шли вдоль ручья в уютном молчании, нарушаемом лишь звуками их шагов и пением птиц.

Мег заметила, что со временем ее чувства к нему поменялись. В Нью-Йорке, например, ей нравилось его внимание, – то, как он молча смотрел на нее, словно пытался запечатлеть в памяти ее лицо на случай, если придется расстаться. На Герцогском балу он был таким, каким она только могла мечтать: внимательным, заботливым, вежливым. Пока не появилась леди Хэрриет и не перевернула все с ног на голову. А когда они вернулись в Конкорд, ей стало казаться, что она себе это навоображала. Брук навещал ее дважды или трижды в неделю. Несомненно, он испытывал к ней то же, что и она к нему.

Однако впоследствии все усложнилось. На балу у Гардинеров леди Хэрриет предъявила на него свои права, ведя с ним разговоры и подхватывая его под руку, словно он был ее собственностью, чего Мег не могла не заметить. Не исключено, что леди Хэрриет пыталась просто-напросто заставить Мег ревновать или что высвободиться из ее цепкой хватки мистеру Бруку мешала вежливость.

Или же – она не могла не принять во внимание и такую вероятность – ему в самом деле нравились ее притязания, поэтому он и не противился. Никто из мужчин не решился бы игнорировать богатую красивую женщину, особенно если мужчина беден, как Джон Брук.

Дойдя до развилки, пройдя вместе ровно столько, сколько они могли пройти, не привлекая к себе лишних взглядов, Брук остановился и сказал:

– Я понимаю, что мой отъезд в Бостон несколько усложняет ситуацию.

– Дело не в этом.

– Тогда в чем?

– Мне кажется, леди Хэрриет будет крайне разочарована, узнав о том, что вы сделали предложение мне. И что вы сами окажетесь разочарованы.