Джо и Лори

32. Гефсиманский час

В чем заключалась причина она не понимала: то ли из-за отцовского возвращения, то ли потому, что видела, как Лори выходил за Хэрриет в темноту, но Джо той ночью не сомкнула глаз ни на минуту.

Она лежала и пыталась уснуть, но сон все не приходил. В сознании продолжало всплывать увиденное и прочувствованное за день. Мысли о сестринском и родительском браках. Лори и Хэрриет. О том, что значит быть семьей – не той семьей, в которой человеку случается родиться, а той, что он создает сам. О тех, кого любишь и никогда не оставишь, невзирая на трудности.

Джо казалось, что она поняла и даже ощутила это. Ей удалось заглянуть в самую суть вещей, увидеть причину любого действия, любого решения.

Перед ней открылся целый мир, а с ним заодно и книга.

Она поднялась к себе на чердак и зажгла свечи. Провела там всю ночь, изливая на бумагу гомозящиеся в голове слова.

Близнецы для Мег и Брука, Европа для подросшей Эми, куда та отправилась с выдуманной тетей Марч изучать искусство. Возвращение отца с войны.

Себя отправила в Нью-Йорке, подальше от сделавшихся чересчур настойчивыми ухаживаний Лори. Устроила на работу гувернанткой двух маленьких девочек и поселила в пансионе.

Что с самим Лори? Он сделал ей предложение и получил отказ.

Этот эпизод вымотал ее как ничто другое. Джо-героиня-романа ничем не отличалась от Джо-настоящей. Импульсивная, упрямая до безрассудства. И она тоже боялась. Боялась довериться мужчине, – любому мужчине, – отдать ему себя целиком и полностью, телом и душой.

Боялась перемен. Неправильного выбора. Ведь жизнь нельзя переписать с чистого листа.

В порыве отчаяния она отправила Лори путешествовать по Европе, где тот повстречал Эми с тетушкой Марч. Эми к тому времени выросла в прекрасную светскую даму, вызывающую всеобщее восхищение и имеющую не менее полудюжины воздыхателей, среди которых находился и Фред Вон.

Эта часть романа заставила Джо улыбнуться. Эми останется довольна. Надо же было извлечь какую-то пользу из ее уроков изобразительного искусства.

Хватило места и для трагичных событий. Потому что в реальной жизни их не миновать. Потому Бет, пережив скарлатину, вскоре ослабела и умерла.

Джо теперь прочувствовала это в полной мере.

Она разрыдалась, описывая эту сцену. Они потеряли Бет. У нее не будет будущего ни в жизни, ни в книге. Ни к чему продолжать делать вид, что вымышленный персонаж заменит настоящую Бет. Но утрата оказалась столь же тяжелой на страницах романа, как и в реальности. Непоправимой. Оставившей после себя глубокую рану в душах.

Добравшись до Бетти, Джо оказалась неспособна придумать для нее ничего лучше, чем что-то похожее на правду. Никаких воздушных замков, но замок на земле из могильной плиты, помечающий место, где она существовала при жизни.

Писать об этом было нестерпимо больно, и закончив эпизод, Джо почувствовала себя опустошенной.

Но дописывать нужно было до конца.

Не хватало только финального акта для Джо и Лори.

Она подумала о читательницах, засыпавших ее письмами с вопросами о судьбе двух персонажей. Ее просили устроить им свадьбу. Она вспомнила свой ответ: «Я не собираюсь женить Джо и Лори ни за что на свете!»

Они должны пожениться, но не между собой.

Лори соединился браком с Эми, светской львицей. Тяжело переживая уход Бет, они нашли в друг друге утешение и вернулись домой к ничего не подозревающим Джо, Мег, отцу и Марми уже мужем и женой. Новость пришлась по душе всем, ведь Джо никогда не стала бы такой изысканной дамой, как Эми. Лори стал частью семьи Марч, как ему давно хотелось. А Джо… Джо принадлежала самой себе. И в книге, и в жизни – она была одинока, зато свободна.

Джо писала словно в лихорадке. Это был всего лишь черновой вариант, и большая часть эпизодов представляли собой приблизительные наброски, но там имелось все – семейные радости и печали, разлуки и воссоединения. Ее удовлетворила судьба каждого персонажа.

За окном взошло солнце, но Джо остервенело продолжала писать. Ее героиня в конце романа осталась такой же, как и в самом начале: темпераментной и одинокой. Джо пообещала читательницам завершение истории, и они его получат, пусть и не такое, какое им хотелось. Но заставить ее вступить в брак не может никто. Абсолютно. Даже она сама.

Все в доме спали, когда Джо накинула пальто на плечи и направилась к дому Лоренсов. Падал небольшой снег, а воздух был наполнен белыми хлопьями и тишиной. Снег приятно хрустел под ногами, пока она переходила участок, оставляя на белом фоне цепочку следов.

Она не хотела будить слуг, или мистера Лоренса, или Хэрриет. Никто из них не должен был увидеть ее в столь ранний час. Поэтому вместо стука в дверь она кинула в окно Лори камушек, потом еще один, чтобы тот вышел к ней.

После третьего Лори показался в оконном проеме. Он приподнял вверх раму, высунув голову наружу. Волосы торчали во все стороны, а глаза все еще слипались.

– Джо?

– Спустись, Лори. Нужно поговорить.

Она по глазам видела, что он колеблется. Думает, что она разыгрывает его, играет в какую-то игру.

– Тедди, пожалуйста. Ты мне нужен.

Поняв наконец, что шутки давно закончились, он изменился в лице.

– Сейчас спущусь.

Через минуту Лори появился на пороге и вышел на крыльцо. Он, как и Джо, накинул пальто прямо поверх пижамы. В предрассветных лучах щетина на его лице напомнила те времена ранней юности, когда он рисовал себе чернилами бороду для пьес, которые они ставили на чердаке. От этих воспоминаний ей одновременно захотелось рассмеяться и заплакать.

– Надеюсь, я не перебудила всех в доме, – пробормотала она в качестве извинения.

– Нет-нет, дедушка храпел, когда я проходил мимо его комнаты.

– А Хэрриет? Тоже спит?

Лори взглянул на нее с выражением крайней усталости.

– Что ты хотела сказать, Джо? Зачем подняла в такую рань?

– Я дописала продолжение. И… хотела дать тебе его почитать. Чтобы узнать твое мнение.

Он взял протянутую стопку бумаги.

– Прямо сейчас?

В ее глазах теплилась надежда, упрямство и, как обычно, настойчивость.

– Разумеется, сейчас. Это черновой вариант, и многие эпизоды пока отсутствуют… но оно готово. Ты занят чем-то другим?

Он приступил к чтению. Она робко стояла рядом, – слишком взволнованная, чтобы присесть, – наблюдая, как он переворачивает листы и хмурит брови. Время от времени он улыбался или даже посмеивался, и Джо вторила ему.

Он листал страницу за страницей. Джо слышала, как все в доме пришло в движение. Слуги спустились зажечь камины. Повариха на кухне готовила завтрак, а мистер Лоренс благодарил ту за чай.

В доме через дорогу мама с Ханной занимались тем же самым. Украшали торт, готовили вкуснейший джем к булочками и чай для гостей.

Джо должна была быть с ними и помогать, но не могла оторвать глаз от Лори, с нетерпением ожидая его вердикта. Он читал быстро, чернильные строчки размазывались под его пальцами.

Но все было не важно, она и так знала, что там написано. Что написано в ее сердце.

Его брови взлетели вверх, и он поперхнулся, а когда она заглянула ему через плечо, увидела, что он дошел до главы «Сердечные страдания», в которой рассказывалось о его предложении.

Лори поднял глаза, но она не решилась в них посмотреть.

И подобно тому, как обстояли дела с рукописью, ей не требовалось смотреть ему в глаза: они и без того были слишком хорошо ей знакомы.

«Ни у кого на свете нет таких глаз», – подумалось Джо.

Похожи на ледники, на холодные северные дни. Глаза цвета лазурного моря, голубые, словно небо.

Она и не подозревала, как сильно любит их.

И его лицо.

Любит, как он хмурится, как морщит лоб. Любит подергивающуюся бровь. Любит моменты его тотального безразличия, когда какая-нибудь мысль заставляет его на время забыть о ее присутствии. Они нравились ей потому, что она любила его нежность в те моменты, когда он, наконец, возвращался к ней. Как смягчались черты лица, когда она подходила ближе.

Ее сердце разбито. Она знала об этом, знала уже давно.

Даже ожидала это.

То, чего она никогда не представляла и была не в состоянии представить, пришло после, такое необъятное, – пришло и засело внутри, подчинило себе всю ее жизнь.

То, как она жила с этим. То, каким знакомым оно ей казалось.

Та легкость, с которой она могла построить в нем дом, вырезать из него мебель, посадить свой собственный темный сад.

Все это стало неожиданным.

Кто же знал, что трещина в сердце может быть такой огромной?

Кто мог предположить, что в сердце, где раньше царила пустота, возникнут целые королевства – без властелина, королевы, управления, без подчинения каким бы то ни было требованиям, установленных норм поведения и полностью игнорирующие законы логики?

Сейчас ей как никогда казалось, что она его навыдумывала. Ее Тедди, такого, каким он был. Как близки они были друг с другом. Так, как были в пруду.

Как их отношения влияли на ее отношения с другими людьми, включая сестер и маму, и даже с самой собой.

«Сейчас я вижу себя по-другому», – подумала Джо.

«Он мой человек. Каждому нужна своя половинка, и он – моя».

«Только он больше не мой».

«Раньше был, а теперь – нет».

Это действительно представляло собой серьезную проблему, как только Джо осознала ее: как ошибалась, какой глупой была, ограниченной, как не понимала, что это было на самом деле. Впрочем, теперь это уже было неважно.

Его отсутствие стало для нее столь же привычным, как и его присутствие в жизни.

Каждый день она по-прежнему вставала у окна в гостиной Орчард-хауса. Только вид из него изменился. Лицо, которое она так любила и на которое не могла взглянуть из-за его ослепительной яркости, света солнечных лучей в ее собственной маленькой галактике? Оно исчезло.

Его место заняла тень – пустой, невообразимый мрак.

А она продолжала смотреть, оглушенная тяжестью пустоты.

«Вот отчего умирают любящие, – думала она. – Ромео и Джульетта. Родриго и Роданте. Не потому, что решают покончить с жизнью».

«А потому, что жизни в их существовании больше не остается».

Наконец Теодор Лоренс перевернул последнюю страницу. В воздухе ощущался запах тлеющего дерева. Где-то вдалеке засмеялась гагара.

– Ну как? – спросила Джо.

– Очень хорошо. Почти идеально.

– Почему почти?

– Ты не закончила со своей героиней. Ей нужно… что-то большее. Какое-то чувство удовлетворенности собственной жизнью, в чем бы оно для нее ни заключалось.

– Она всем довольна. – Джо вскочила с места и принялась шагать по крыльцу, топая чуть ли не громче пушечных выстрелов. – Я уже сказала, что ни за что не выдам ее замуж.

– Да, мне известно это. – У Лори опустились плечи, словно кто-то взвалил на него нечто ужасно тяжелое. Словно Атлант, у которого на плечах покоился целый мир.

– Но ведь у нее должно что-то быть. Что-то, кроме книг. Какое-то будущее.

– Почему это книг недостаточно?

– Она талантливая и успешная. И не только. Заботливая, умная, да все что угодно. Но очень одинока.

Джо вскипела от возмущения. Почему женщине обязательно нужен был муж? Разве без него она не могла быть самодостаточной личностью? «Да кто такой Теодор Лоренс, чтобы ей указывать?»