Джо и Лори

22. Сгустившиеся тени

По прошествии первых нескольких недель, когда он научился заставлять себя не думать о Джо достаточно продолжительное время, Лори в Гарварде стало нравиться.

Почти.

После занятий они играли в крикет и регби, а кроме того имелись вечерний клуб и дискуссионный. Но, что самое главное, Лори находился в компании других молодых людей из благородных семей, многие из которых оказались в университете помимо своей воли, как и он. Большинство однокурсников были из Новой Англии, но некоторые юноши приехали из Чикаго и даже из Миннеаполиса, и они любили потчевать своих товарищей рассказами о жизни в диких землях Среднего Запада. По вечерам ребята готовились к занятиям или играли в бильярд, балуя себя парой стаканчиков бренди. На выходных ездили развлекаться в Бостон: на музыкальные концерты, лекции, иногда даже на танцы, где у них выдавался шанс познакомиться с девушками из бостонского высшего общества, прибывшими строго в сопровождении компаньонов и компаньонок. Если его об этом просили или когда ему становилось невыносимо грустно, Лори играл пару мелодий на старом пианино в вечернем клубе.

Фред Вон неизменно сопровождал его на всех этих развлечениях. Фред оказался парнем веселым, любил вставлять в разговор словечки в стиле Джо («Да не пошло бы оно все к чертям!» было его вечным фаворитом), и всегда был не прочь поразвлечься, когда бы ни предоставилась такая возможность. В присутствии Фреда Лори удавалось забыть о Джо. В разгар матча по регби или играя вечером в бильярд в столь веселой компании невозможно было размышлять о том, что он потерял.

Общество Фреда благотворно влияло на Лори во всем, за исключением учебы. Профессора неоднократно предупреждали, что он останется на второй год, если в срочном порядке не возьмет себя в руки. Но поскольку Лори предпочитал проводить свои вечера за пределами Гарвард-ярда, он, как правило, не успевал сдавать задания вовремя.

Сложно было внушить себе важность этого занятия. Он очутился здесь по настоянию деда, но старик не мог заставить его учиться.

Он не сделал задание по Вергилию, и еще одно по Марку Аврелию, однако профессор латинского обещал продлить срок сдачи при условии, если он выполнит их блестяще.

Профессор истории просил написать подробное эссе про Реформацию в Англии, но Лори не мог упомнить всех королей и не представлял, как справиться с данной работой.

Вместо этого он продолжал гулять допоздна с Фредом, который нашел им подруг из уважаемых семей Бикон-Хилла, чтобы они вместе ходили на танцы и ужины. Девушку Фреда звали Амелия Перкинс, – веселая блондиночка с таким же язвительным чувством юмора, как и у него самого. Лори же досталась ее сестра Кэролайн, менее блондинистая и более сдержанная, чем Амелия, немного туповатая (на взгляд Лори), однако по-своему симпатичная. Она не любила читать, не ходила на музыкальные концерты, объясняя это тем, что они слишком длинные и на них всегда чрезвычайно многолюдно. Но поскольку Амелия отказывалась встречаться с Фредом без сестры, которой тоже был необходим спутник, Фред умолял Лори ходить с ними.

Вчетвером они весело проводили время в городе, разъезжая на извозчиках и останавливаясь в кафе после того, как стемнеет, и Лори радовался, что ему удается выбраться из душного тесного общежития, где у него было очень много времени на раздумья.

Однажды Фред объявил, что Амелия и Кэролайн организуют у себя дома на Бикон-Хилл прием и что там будут присутствовать все бостонские брамины: Кэботы и Элиотты, Пибоди и Уэлдсы. Конечно же, на него была приглашена половина гарвардских студентов, включая почетных гостей Фреда Вона и Теодора Лоренса.

– Обещай, что пойдешь и мы повеселимся на славу, – сказал Фред, когда они получили свои приглашения.

Но Лори тяготила компания Кэролайн. Ее вечно что-то не устраивало, и несмотря на то, что он с радостью выручал Фреда, ему не хотелось оказаться втянутым в круг ее общения больше, чем он уже был. Стать в ее доме постоянным посетителем казалось ему недопустимым, и потому Лори намеревался отказаться от приглашения. В конце концов, не могла же Амелия заявить, что сестру необходимо сопровождать в их собственном доме. Вместо этого Лори хотелось провести выходные в Конкорде под предлогом надобности встречи с дедом. На самом деле он скучал по Джо и искал причину поехать домой, чтобы хотя бы мельком взглянуть на их старый коттедж. Может, окажется, что она так же несчастна, как и он сам.

Как он на это надеялся! Будет крайне ужасно увидеть ее довольной и плодотворно работающей в его отсутствие.

«Я этого не переживу. Никогда».

«Но все же».

– Думаю, на этот раз откажусь, Фред, – сказал ему Лори. – Дед позвал меня домой на уик-энд.

– Тащиться в такую даль в Конкорд ради пары дней? Ты шутишь?

– Нет, я серьезно. Он скоро уезжает в Лондон, и ему нельзя отказать, сам знаешь.

В этот момент раздался стук в дверь, и сотрудник общежития объявил, что Лори пришла телеграмма.

– От кого?

– Думаю, от вашего деда, – ответил служащий, молодой немец с кудлатой головой.

Лори прочел послание. Из телеграммы следовало, что мистер Лоренс узнал об отказе Джо и понимал, что у внука разбито сердце. Как и его собственное, ведь ему так хотелось, чтобы они были вместе и чтобы Лори создал семью. Возможно, они сумеют подбодрить друг друга.

– Дед сам приедет, – сообщил Лори.

Фред Вон был доволен как кот, только что отобедавший канарейкой.

– Какая удача! Тебе не придется переться к нему в Конкорд. А значит, сможешь поехать со мной на Бикон-Хилл.

Лори подавил стон.

– Да, действительно. Какая удача.

Тем временем в Орчард-хаусе болезнь Эми не отступила, как думали поначалу матушка с сестрами.

Ее состояние, наоборот, настолько ухудшилось, что она уже несколько дней не вставала с постели.

Мама Абба и сестры по очереди кормили ее бульоном и поили чаем, пытаясь сбить жар. Укрывали одеялами, растирали ноги, но за короткое время кожа больной приобрела пепельный оттенок, а ее изнеженное тело таяло на глазах. Кашель стал таким сильным, что Эми не могла ничего есть, даже бульон. Жар усиливался, пылая внутри нее как разожженный огонь, и прикоснуться к ней было все равно что дотронуться до печки.

Жар не спадал целую неделю.

Иногда становилось лучше, и тогда она слегка приподнималась в постели, чтобы поесть. Но чаще всего проваливалась в беспокойный сон, то сбрасывая с себя одеяла и жалуясь на жару, то замерзая от холода, хотя осень в том году выдалась теплая.

Мама почти не спала, чутко ухаживая за своей младшенькой. В комнате должно было быть тепло, но не жарко; огонь нужно поддерживать небольшим, следить, чтобы не погас, но и не разгорался. Постоянно должен был кипеть чайник с добавленной в воду камфорой для размягчения скопившейся в легких мокроты, которую Эми отхаркивала денно и нощно.

Через несколько дней, когда она должна была пойти на поправку, девочке стало еще хуже, – она продолжала ослабевать, и ее сотрясал озноб.

Одолеваемая беспокойством, с ней сидела Джо, после того как уговорила маму пойти немного поспать. Мег тоже присматривала за Эми: по утрам, прежде чем уйти к Кингам, и ранним вечером по возвращении. Но поскольку силы ей пригождались, чтобы следить за детьми, тяготы ухода за больной в основном легли на плечи мамы, Джо и Ханны.

Они сидели с Эми и слушали хрип в ее легких. Джо боялась, что это признак надвигающейся смерти, но отгоняла от себя подобную мысль. Происходящее слишком напоминало болезнь Бет, и Джо было невыносимо терять вторую сестру.

– Не оставляй меня, – молила она. – Не уходи от нас.

Эми слегка приоткрыла глаза.

– Ой, Джо, дорогая, – ласково прошептала она. – Иди поспи, ты сама очень устала.

Джо помотала головой.

– Я останусь с тобой.

– Ты не можешь изменить мою судьбу, – сказала Эми. – Мы не в книге.

– Могу и все ради этого сделаю, – ответила Джо, поглаживая сестру по влажным волосам. – Пожалуйста, выздоравливай. Я этого не перенесу.

– Я пытаюсь, – выдохнула Эми. – Но я устала бороться.

– Ты должна.

Вместо ответа Эми закрыла глаза.

– Не умирай, Эми, – молила ее Джо, уже не сдерживая рыданий. – Прошу тебя, не умирай. Я буду к тебе добрее. Даже разрешу самой выбрать, что случится с твоим персонажем в книге, если захочешь. У тебя будет все, что ни пожелаешь. Если хочешь, даже Лори.

Эми тихонько захихикала.

Однако, жар не спадал.

Ни Эми, ни Джо, ни Мег, ни даже матушка не могли на это повлиять. Все оставалось в руках того их Друга, который слушал.

«Пожалуйста, пожалуйста, – взмолилась Джо. – Не позволяй ей умереть. Я не могу потерять еще одну сестру. Я едва пережила смерть Бет. Не забирай от нас Эми».

За окном свистел ветер, и если Друг слышал ее, то не отвечал.