Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

♦♦♦

В 1964 году терапевт и хирург из Дании по имени Грета Раск начала работать в Заире, теперешней Демократической Республике Конго. Она уехала, а затем вновь вернулась в страну в 1972 году. В 1975 году она заболела. Раск постоянно испытывала усталость, теряла вес, ее мучила нескончаемая диарея и воспаление лимфоузлов. Когда в 1977 году она вернулась в Данию, ей требовалась кислородная поддержка и ее организм осаждали оппортунистические инфекции, такие как кандидоз и ПЦП. В том же году она скончалась. Девять лет спустя анализ сохранившихся образцов крови Раск на ВИЧ дал положительный результат. Вероятнее всего, она заразилась в годы пребывания в Заире – возможно, повредив средства индивидуальной защиты во время операции.

Предположим, что, условно говоря, она подхватила вирус в 1964 году, в первые месяцы пребывания в Заире. В то время Гаэтану Дюга было двенадцать, а это в сущности означает, что он никак не мог быть нулевым пациентом эпидемии ВИЧ.

Всплывали и другие более ранние случаи заражения. В 1976 году норвежец по имени Арне Видар Рё умер от множественных легочных инфекций и загадочного неврологического заболевания, которое вызывало деменцию и мышечные спазмы. Было известно, что Рё неоднократно пользовался секс-услугами в Камеруне в 1961 году. В 1969 шестнадцатилетний подросток из Сент-Луиса по имени Роберт Рейфорд заболел неизвестной болезнью, которая сопровождалась слабостью, СК и кожными инфекциями. Мальчик отказался говорить, откуда у него взялись хламидии, поэтому врачи заподозрили, что в детстве его заставляли заниматься проституцией. В итоге в том же году он скончался от пневмонии. Двадцать лет спустя, в 1985 году, в образцах его тканей были обнаружены антитела к ВИЧ.

Но когда же ВИЧ впервые попал в Америку?

В 2016 году с помощью новейшей технологии, которую прозвали «методом отбойного молотка» (англ. jackhammering), Майкл Уоробей и его коллеги сделали своего рода «снимок» раннего генома вируса, изучив и секвенировав тысячи хранившихся в архиве образцов сыворотки. Последние были взяты у волонтеров, сдавших кровь для медицинских исследований еще в конце 1970-х годов в Нью-Йорке и Сан-Франциско. Новый метод был необходим, ведь РНК разрушалась очень быстро, и этот подход позволил заполнить пробелы, выявив совпадающие генетические последовательности. Оказалось, что ВИЧ

АЗТ

ВИЧ превратился в хроническое заболевание.

Возможно, это звучит зловеще, но на самом деле это хорошо. Было время, когда статус ВИЧ-инфицированного был равноценен раку в терминальной стадии. Сегодня лечение позволяет настолько эффективно контролировать развитие заболевания, что оно никак не влияет на продолжительность жизни больного. Невероятный прогресс. На момент выхода этой книги существует двадцать пять разных препаратов для лечения ВИЧ, которые относятся к шести разным категориям.

Но все началось с одного лекарства – АЗТ, или азидотимидина, который более известен как зидовудин.

Первоначально АЗТ предназначался не для лечения ВИЧ. Он был создан еще в 1964 году компанией Burroughs, Wellcome & Company как препарат для раковых больных. Однако опыты на мышах показали, что он не работает, поэтому о нем по большей части забыли. В 1974 году ученые все же заметили, что он оказывал определенный эффект при борьбе с возбудителем лейкемии мышей – ретровирусом, вызывающим рак у этих животных.

В 1980-х, после того как был открыт ВИЧ и по миру начала распространяться эпидемия СПИДа, поиски новых лекарств для его лечения превратились в гонку со временем, где борьба велась не на жизнь, а на смерть. В 1984 году Сэмюэл Бродер из Национального института онкологии США предложил компаниям предоставить образцы лекарств, намереваясь исследовать их на предмет эффективности в борьбе с ВИЧ путем разработанных в его лаборатории тестов. АЗТ вошел в их число. Вскоре после этого начались клинические испытания на людях, подтвердившие, что препарат подавлял действие вируса и снижал количество смертельных исходов. АЗТ конкурирует с тимидином, ингибируя фермент, который позволяет ВИЧ реплицироваться, – так называемую обратную транскриптазу. Препарат в ускоренном режиме провели через Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США. Обычно на одобрение нового лекарства уходило лет десять. С того момента, как выяснилось, что АЗТ может стать лекарством против ВИЧ, и до его одобрения Управлением по санитарному надзору прошло поразительно мало времени: всего двадцать месяцев.

АЗТ переломил ход борьбы против ВИЧ. Это не идеальное лекарство: у него есть множество побочных эффектов, таких как тошнота, рвота и головные боли, к тому же ВИЧ может выработать устойчивость к нему. Но открытие этого препарата доказало, что даже если лекарство окажется неэффективным в лечении того заболевания, для которого было создано, оно еще может снискать славу в будущем.

АЗТ и сейчас входит в арсенал врачей, борющихся с ВИЧ и СПИДом.

Кристаллы зидовудина, или АЗТ, в поляризованном свете.

Протесты активистов из организации ACT UP у штаб-квартиры Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США в 1988 г. (внизу) в Сан-Франциско (сверху).

отличался генетическим разнообразием уже в 1970-х и вызвал более раннюю эпидемию в другом регионе (см. ниже). Что касается вируса, которым заразилось множество мужчин-гомосексуалов в 1980-х, он относился к типу ВИЧ-1, группе М, подтипу B. (Исследовав образы крови Дюга, авторы исследования пришли к однозначному выводу, что нет «никаких биологических или исторических доказательств, позволяющих считать его первым носителем инфекции в США или вируса подтипа B в целом»). К тому же создавалось впечатление, что все штаммы ВИЧ-1, обнаруженные в США, произошли от одного и того же вируса, попавшего туда… с Гаити.

Это предположение – о том, что ВИЧ попал в США с Гаити, – по ряду причин является весьма неоднозначным. В 1983 году CDC США составили список людей, подверженных риску заражения ВИЧ, в число которых вошли гомосексуалы, наркозависимые, употребляющие героин, пациенты с гемофилией, а теперь еще и гаитяне. Из-за страшной фразы «болезнь четырех Г», целый пласт людей – в том числе уроженцев Гаити и американских граждан с гаитянскими корнями – стали чесать под одну гребенку, поставив на них страшное клеймо. Дошло до того, что в 1990 году Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов запретило американцам гаитянского происхождения, десятки лет назад ставшим гражданами США, сдавать кровь, даже если реальный риск того, что они могли быть заражены ВИЧ, был очень низок или отсутствовал вовсе.

К этим антигаитянским настроениям примешивался тот факт, что зарегистрированные в 1980-х случаи заражения среди эмигрантов с Гаити замалчивались. Теперь же генетический анализ пролил свет на взаимосвязь ВИЧ с Гаити и на невероятное генетическое разнообразие вируса. Его генеалогическое древо обескураживает. Внимательно изучив филогенетические, или эволюционные, взаимосвязи и хранящиеся в архивах образцы вирусной РНК, Маркус Томас Пиус Гилберт и его коллеги смогли вычислить, что ВИЧ-1 попал в США с Гаити в период с 1962 по 1970 год, а точнее примерно в 1966 году.

Однако гаитянские врачи впервые столкнулись со случаями СПИДа лишь в 1978 году. К тому же ВИЧ не был обнаружен ни в одном из хранящихся в биобанках образцов крови из 1970-х. Временные рамки не совпадали, учитывая, что на Гаити ВИЧ-инфекция быстрее переходила в стадию СПИДа, чем в США, где без приема лекарств с момента заражения до смерти проходило в среднем десять лет; на Гаити этот срок был куда короче: лет пять – семь. Среди гаитян болезнь прогрессировала и распространялась быстрее в силу таких факторов, как наличие сопутствующих инфекций вроде сифилиса и туберкулеза, ограниченный доступ к услугам здравоохранения и чистой воде, а также безжалостный убийца под названием нищета.

На протяжении примерно десятка лет с начала эпидемии на Гаити было вдвое больше заболевших, чем в развитых странах. В 1982 году большинство зараженных гаитян составляли мужчины, которых было в пять раз больше, чем женщин. Проведенные в 1982 году тесты с участием пятисот гаитянских матерей показали, что целых 7,8 % из них были ВИЧ-инфицированными, а в 1991 году в бедных сельских районах число заболевших достигало 10,5 %.

Факторы риска на Гаити и в США были похожи: 50 % инфицированных демонстрировали сексуальные «предпочтения», сопряженные с опасностью заражения, в том числе бисексуальность или гомосексуальность, а 22 % перенесли переливания крови. Кроме того, в 1970-х на Гаити процветал секс-туризм, и наибольшее количество больных СПИДом появлялось в Карфуре – пригороде столицы Порт-о-Пренс, который был известен большим скоплением работников секс-индустрии обоих полов. Но главный вывод, который позволяют сделать эти данные, заключается в том, что гаитянское происхождение не влияло на риск заражения ВИЧ, что в очередной раз доказывает, насколько ошибочным было наименование «болезнь четырех Г». (Стоит отметить, что лишь в 2015 году Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США отменило запрет, согласно которому мужчины, вступавшие в половую связь с представителями того же пола, не могли сдавать кровь – вне зависимости от их последних сексуальных контактов и несмотря на практически стопроцентную достоверность тестов на ВИЧ в донорской крови.) Более чем в двадцати странах все еще действуют подобные пожизненные запреты на сдачу крови гомосексуальными и бисексуальными мужчинами.

Эволюционное дерево ВИЧ и SIV (вирусов иммунодефицита обезьян).

Еще одним путем распространения инфекции стало переливание крови. С 1970 года больница при Государственном университете Гаити продавала кровь нуждавшимся пациентам, выплачивая вознаграждение за ее сдачу. В связи с этим донорами, как правило, становились представители низших социально-экономических слоев.

В центре Красного Креста переливание крови делали бесплатно, но взамен родственники больного должны были ее сдать. Учитывая, что партнеры ВИЧ-инфицированных пациентов, как правило, тоже были переносчиками инфекции, очевидно, что доноры также принадлежали к той части населения, что была наиболее подвержена риску заражения.

Вдобавок к чудовищным последствиям первоначального незаметного распространения болезни на Гаити, в 1970-х годах вирус передавался еще одним очень эффективным способом: через прибыльную торговлю плазмой крови. Донор мог продать ее по три доллара за литр (в то время как дневной заработок составлял меньше двух долларов), а через несколько дней прийти снова, что невозможно при типичной процедуре сдачи крови, ведь на восстановление красных кровяных телец уходят месяцы. Плазма – жидкая часть крови, цветом напоминающая мед, богатая белками и лишенная клеток, использовалась при лечении ряда болезней, в том числе гемофилии.

Есть сведения, что в 1972 году компания Hemo-Caribbean ежемесячно поставляла в США с Гаити пять-шесть тысяч литров плазмы. Возможно, что ничего не подозревавшие доноры заражались ВИЧ через повторно использовавшиеся аппараты для плазмафереза, хотя ретроспективный анализ не позволил точно установить, были ли случаи заражения как-то связаны с донорской плазмой Hemo-Caribbean.