Улыбка пастушки

Глава 6

Алёна легко спрыгнула вниз, вызвав настороженные взгляды тёток — на эти сутки пути нижние полки стали их собственностью, и пускать присесть Алёну даже просто обуться им очень не хотелось. Девушка подхватила свою сумку и ушла на боковое место. Поезд шёл полупустым. Алёна села у окна, глядя на проплывающие пятиэтажные дома и заснеженные улицы. Городок был небольшим, но очень уютным. Очень скоро поезд, лязгая, принялся замедлять ход. Тётки на всякий случай легли, чтобы новым пассажирам не пришло на ум посягнуть на их нижние полки. Алёна улыбнулась, и дамы независимо отвернулись. Девушка встала, выглянув в окно с их стороны. Тёти среди немногочисленных встречающих не было, и Алёна немного расстроилась, и тут же просияла, увидев спешащую по перрону фигурку. Такая уж у неё была тётушка — она всегда и везде приходила в последний момент.

Тётя Аня всегда была неправильной тётей. Ещё в детстве она казалась Алёне не совсем взрослой. Слишком живыми и смешливыми были у неё глаза, слишком мало придавала тётя значения тем взрослым фишкам, без которых не могли жить эти зануды-взрослые. Лера всегда воспринимала тётушку скорее как подругу. С ней можно было поговорить обо всём. Мама часто отмахивалась от вопросов Алёны — тебе еще рано, или же — девочке это ни к чему. Тётушка же говорила с ней, как со взрослой, без тени смущения. И до самых 12 лет у Алёны не было подруги ближе. А потом мама снова вышла замуж, и увезла Алёну далеко от этого маленького городка…

Шагнув на перрон, Алёна сразу попала в объятья тётушки. И хотя та и ахала — какая ты взрослая, какая красавица — не узнать! — но Алёнка-то видела, что тётушка узнала её мгновенно. Девушка тихонько засмеялась, обнимая её, и прижимаясь к румяной от мороза щеке тётушки. Как же долго они не виделись — целую вечность!

Дома у тёти Ани ждал накрытый стол, и скоро они уже пили шампанское, и смеялись, вспоминая детские шалости Алёнки.

— Ой, Анечка! — воскликнула виновато Алёна. — Я ведь привезла тебе подарок! — она кинулась к сумке и, немного порывшись там, выудила чудесные серебряные монисты. — Это немного не твой стиль, — сказала Алёна, пряча подарок за спиной, а потом рассмеялась нетерпению в глазах тёти и протянула вперёд руку. — Но в год мыши надо дарить что-нибудь мелкое, а это авторская работа…

— Какая прелесть! — воскликнула тётушка, так искренне обрадовавшись подарку, что Алёна довольно улыбнулась.

— Великолепно! — тётушка вертелась перед зеркалом, и выглядела сейчас, как девчонка. — Спасибо тебе, милая! — вымолвила она, наконец, налюбовавшись на подарок вдоволь. — Ну а ты что же? — тётушка лукаво посмотрела на Алёну, и та немного растерялась, а потом улыбнулась недоверчиво:

— Неужели мой подарок под ёлкой?

— Ужели, — с улыбкой передразнила её тётя. — Никогда не лишне проверить, правда?

Подарок упакованный в красивую золотистую коробку, перетянутую широкими искрящимися лентами, действительно оказался под ёлкой, как когда-то давно, в детстве. Коробка была довольно тяжёлой. Умирая от нетерпения, Алёна хотела тут же вскрыть её, но тётушка мягко остановила девушку:

— Не спеши, Алёнушка, давай-ка лучше вот сюда, на диван. Осторожней!

Почему-то волнуясь, девушка потянула за край ленты, осторожно приподняла крышку и ахнула. Юный прекрасный юноша из хрупкого фарфора затаился за резной веткой дерева, склонившегося над водой. Он весь устремился вперёд, не в силах отвести взгляд от чего-то, видимого только ему. Алёна осторожно провела пальцем по гладкой поверхности фарфора. Он был как живой — казалось, что юноша затаил дыхание, и вот-вот вздохнёт, не в силах сдерживаться дальше — и выдаст себя. — Тётушка! — заворожено прошептала Алёна. — Это же твой пастушок!

Она недоверчиво покачала головой и бережно достала из коробки фарфоровую фигурку.

— Твой пастушок, — тихо и очень серьёзно сказала тётушка. — Тебе уже исполнилось восемнадцать, теперь он принадлежит тебе. Почему ты плачешь?

— Тётушка, — всхлипнула Алёна. — Какой он красивый… Он теперь так и останется один… Ты знаешь, что я натворила?

Всхлипывая, Алёна начала рассказывать о вчерашнем сумасшедшем, бесконечном, трудном и волшебном дне. Тётушка внимательно слушала, чуть хмурилась, улыбалась, переживала за неё, и Алёне, как в детстве, стало легче оттого, что есть человек, который может выслушать и понять.

— Вот и всё, — горестно закончила она, подняв на тётушку мокрые глаза. — И что теперь делать?

Тётушка легко вздохнула и улыбнулась:

— Прекратить плакать и пить шампанское, — уверенно сказала женщина.