Конец времен

* * *

К двум часам дня с самодовольной улыбкой возвращается Тра. Судя по всему, со своей задачей он справился. Да и люди понемногу прибывают, теперь нам удастся сделать что-то толковое. Дерево, молотки, гвозди, стереосистема и мощное осветительное оборудование уже переправлены на островок моста, который и станет местом последней битвы.

К трем часам появляются первые банды. К этому времени на берегу толпится приличное число беженцев и борцов за свободу, среди них и солдаты территориальных войск, рассредоточенные по полуострову согласно приказу Оби — они услышали наше объявление и поспешили вернуться.

— Лучше сдохнуть мужиком, чем прятаться, как таракан, — изрекает бородатый парень, возглавляющий группу татуированных здоровяков.

Если кто-то еще не успел испугаться, самое время дрожать. Рядом с нами те, кого мы избегали с первых же дней Нашествия.

Новичкам, клюнувшим на грядущую заварушку, быстро становится скучно, и они затевают разборки из оперы «Кто здесь главный?». Людей притесняют: прогоняют из тени на солнцепек, отнимают положенную еду.

Все измучены, испуганы и, похоже, всерьёз намерены передраться между собой. Понятия не имею, как Оби с этим справлялся. Я бы и рада придумать крутой способ удрать, спрятаться и переждать опасность, но с таким количеством людей — раненых и не очень — это невыполнимо. И я возвращаюсь к стратегии последнего рубежа.

Последний рубеж — звучит нехорошо. Неужели я переняла руководство Сопротивлением только затем, чтобы оно пошло ко дну?

К берегу продолжают съезжаться новые группировки. Их становится больше и больше, отличать одну от другой помогают цвет рубашек, формы татуировок и прочая ерунда. Начинаются стычки и споры, причины просты: расовая принадлежность, религиозные убеждения, статус. Выходцы из неблагополучных районов выступают против банд Ист-Пало-Альто.

— Взрывоопасная комбинация, — комментирует ситуацию Док, вызвавшийся быть полевым медиком, несмотря на гипс. Все мы знаем, что пойти к Золотым Воротам он просто не мог. Беженцы из Алькатраса, которых там будет полно, никогда не оставят его в покое.

— Следить за этим балаганом осталось всего ничего, — отвечаю я. — Они — здоровые и сильные мужики, и без них нам сегодня не обойтись.

— Когда Оби просил его подменить, он, вероятно, имел в виду не только сегодняшний день, а более долгий срок. — Док похож на студента, но говорит, как один из седовласых преподавателей в моей бывшей школе.

— Оби выразился ясно, — отмахиваюсь я. — Не дать людям умереть — вот моя задача. Если они понаставят друг другу синяков, пока я пытаюсь спасти им жизни, значит, будут ходить с синяками.

Близнецы кивают, впечатленные моей жестокостью из лучших побуждений.

— Мы с этим разберемся, — говорит Тру.

— Каким образом? — спрашиваю я.

— Привычным, — отвечает Тра.

— Дадим людям желаемое, — поясняет Тру, направляясь к враждебно настроенным членам группировок.

Братья поднимают руки и пробираются в самую гущу толпы, требуя внимания. Затем что-то всем говорят и все, как ни странно, слушают.

От каждой из противоборствующих сторон выходит по человеку. Один из близнецов проводит с ними инструктаж, а второй фиксирует на бумаге зрительские ставки. Вокруг бойцов формируется круг.

И как по команде все начинают кричать. Кольцо сжимается, и некоторые подпрыгивают на месте, пытаясь разглядеть происходящее.

Догадаться не трудно: близнецы загнали агрессию в рамки и запустили тотализатор. Все счастливы.

Неудивительно, что Оби держал братьев поблизости, невзирая на их выходки.