Сердце Льда для королевы

На ночь пришлось остаться в лесу. Пока Исвард и лорд Амунд возились с раненым конем, другие мужчины занялись обустройством лагеря.

Меня, очевидно, посчитали изнеженной королевой, потому ни к какой-то работе не приспособили, хотя Грета помогала мужчинам. Я пока что решила не лезть со своей инициативой. Гараи вряд ли задумывались о том, что на Вольном Хребте я была обычной рамми, умеющей вести хозяйство, и совсем не белоручкой.

После скудного ужина легли спать. Исвард все время находился рядом со мной, но я словила себя на мысли, что мне совсем не доставляет неудобств его пристальное внимание. Наоборот, я ощущала себя защищённой. Леонард очень редко так долго был рядом со мной, часто у него появлялись более важные дела. Но с ним у меня не возникало такого ощущения, что мужчина неотъемлемая часть меня. Это чувство даже начинало пугать...

***

Заснуть я не могла. Лежала неподвижно, закрыв глаза, а в мыслях прокручивала события минувших дней. Пыталась нарисовать картину будущего. Чего я теперь хочу? Что я буду делать дальше?

Эти вопросы вгоняли в тоску. Казалось, что больше я не смогу ничего хотеть.

Наверное, стоило попрощаться с гараями и отправиться своим путём. Но в спешке я не взяла с собой ни денег, ни одежды, ничего. Едва сама унесла ноги от взбешённого ларки, которого когда-то считала подарком небес.

Отчаяние.

Я не сразу поняла, что моя сила высвободилась произвольно, и та гнетущая пустота за грудиной и звенящая тишина в голове принадлежат не мне. Резко распахнула глаза и прислушалась. Огонь негромко трещал поленьями, превращая дерево в чёрные головешки. Скрипели ветви мощных дубов. Часовой прошелся от края выбранной поляны до поваленного ствола и сел на его край.

Остальные гараи спали.

Потянулась своей силой туда, где ощущалась чёрная пропасть из всепоглощающего ужаса перед будущим, но поняла, что существо, кем бы оно ни было, находится дальше, чем я могла бы прощупать силой.

Решалась несколько минут, а потом уверенно коснулась сознания часового. Гарай дёрнулся, не осознав, что произошло, а затем отвернулся в противоположную от меня сторону. Я аккуратно выскользнула из-под одеяла. Держа эмоции мужчины под своим контролем, очень тихо отошла в темноту леса, и тогда отпустила хватку. Гарай продолжил заниматься своими делами, а я развернулась и поспешила туда, где ощущала ком чёрных отравляющих эмоций.

Небольшая лужайка была освещена лунным светом. Зелёная трава, коричневые стволы и голубые цветы сейчас окрасились в оттенки серого. На бревне сидел парень. Его растрепанные волосы прикрывали уши. Он сгорбился, обнял колени руками и опустил голову. Но замереть на кромке леса меня заставила не поза мальчика, а два белоснежных крыла за его спиной. Перья подрагивали и сверкали в темноте.

Амаэт.

Неужели легенды о жителях парящего города не выдумки? Посредники между мирами; раса, не принадлежащая ни миру живых, ни миру мертвых, реально существует?

Ещё живя на Вольном Хребте я слышала сказки о крылатых существах, парящий город которых спрятан от глаз живых. Они встречали души умерших, выслушивали их и выносили вердикт - исчезнуть ли душе навсегда или отправиться в другие миры на перерождение.

Пока я молча рассматривала амаэта, он поднял голову и взглянул на меня золотыми глазами - вторым ярким пятном в царящей вокруг серости.

- Кто ты? - спросил с опаской.

- Я рамми, горная рысь, - произнесла успокаивающе, делая три медленных шага навстречу.

Не знаю летоисчисление амаэтов, но если бы парень был ларки, я бы сказала, что ему около двадцати. Черты лица тонкие и красивые, а выражение глаз наивное, совсем детское.

- Почему ты грустишь? - спросила, подходя ещё ближе.

- Рамми, - задумчиво повторил амаэт. - Наверное, ты услышала мою печаль, так?

- Да, - я кивнула, смотря в его большие поблескивающие глаза. - Могу я тебе помочь?

- Нет, - вздохнул парень и отвернулся. Положил подбородок на колено и поник. Я неловко осмотрелась, но все же решилась присесть на край бревна.

- Расскажи мне, что стряслось, - попросила участливо, легонько отправляя эмпатический лучик тепла. Парень вдруг хихикнул:

- Щекотно, - он повернул ко мне голову, но глаза его были все так же печальны. - Твоя сила очень приятная. Такая теплая. Наверное, ты хорошая рамми.

- Я на это надеюсь, - улыбнулась в ответ и перестала обращаться к амаэту силой. - Почему ты здесь один?

- Потому, что я теперь всегда буду один, - тяжело признался парень. - Я больше никогда не вернусь в Соарант.

- Почему? - удивилась я. Что мог натворить этот ребёнок, что его выгнали?

- Потому, что я очень плохой, - продолжал говорить загадками новый знакомый.

- Мы все иногда делаем ошибки, - начала я, подбирая слова. - Бывает, совершаем плохие поступки. Но это не делает нас плохими. Я ощутила в тебе хорошего амаэта, потому пришла. Может, расскажешь, что ты сделал не так?

Парень посмотрел на меня недоверчиво, несколько минут размышлял, рыская глазами по траве, а потом признался:

- Я пока ничего не сотворил плохого, но чувствую, что могу. Через несколько лет я стану судьей, мне предстоит выслушивать души и выносить им вердикты, а я… я боюсь, что кому-то вынесу неправильный вердикт. Я ведь могу навредить душе. Очень сильно навредить. Им лучше поискать кого-то более достойного и умного, а я уйду из Соаранта. Буду жить с ларки. В долинах. Или в Алканоре. Или в горах, на Вольном Хребте…

- Ты очень умён, - произнесла я, перебив разговорившегося амаэта. Он вздрогнул и посмотрел на меня:

- Почему ты так сказала?

- Потому что ты сомневаешься, - пожала плечами, будто это была всем известная истина, и продолжила: - Сомнение признак ума. Глупцы обычно полностью уверены в своей правоте. А твой страх навредить другим говорит о том, что ты очень добр и справедлив. Ты понимаешь ответственность, которая на тебя будет возложена. Да, ты боишься, но… неужели у вас в Соаранте не поддерживают новых судей? Или судьями делают тех, кто не готов принять эту ношу?

- Нет, - задумавшись, парень опустил голову. Опять воцарилась тишина, амаэт думал, а я его не торопила. Белоснежные крылья взволнованно подрагивали.

- Но я уже сбежал, - все еще сомневался собеседник.

- Тебя не примут обратно? - уточнила тихо, скрывая собственную грусть от этого вопроса. Амаэт качнул головой:

- Примут. Наверное, папа уже волнуется и ищет меня. Он всегда говорил, что за пределами парящего города опасно…

- Опасно, - честно подтвердила, вспомнив, что когда-то в Алканор приезжал купец, который говорил будто во дворце короля Карои он видел крылья и череп амаэта, а сам монарх сулит каждому, кто приведёт ему пленного крылатого, мешок золота. - Для амаэтов здесь опасно. Тем более для одиноких.

Парень что-то услышал в моем голосе, что заставило его глаза испуганно расшириться. Но вдруг он спохватился:

- Как тебя зовут?

- Тэниль, а тебя?

- Илойя, - ответил он и вдруг нахмурился. Пробормотал себе под нос: - Тэниль. Рамми. Ой! - Его глаза широко распахнулись, а сам амаэт едва не упал с бревна: - Ты королева Тень?

- Да, - улыбнулась, польщенная тем, что мальчишка обо мне знает, но тут же исправилась: - Точнее нет. Я была королевой. Теперь же я просто Тень или Тэниль.

- Нет-нет, - замахал руками собеседник. - Этот титул он… хммм… не знаю как объяснить это рамми. Просто ты королева Тень. Это как прозвище. Мы так… эммм… в общем, если в книге парящего города живое существо получает определённый титул, то это останется с ним навсегда.

- Но я…

- Ты не поймёшь, - махнул рукой амаэт. - Просто прими то, что ты королева Тень.

Я действительно ничего не поняла, но улыбнулась и кивнула. Парень оживился.

- Король Шархама рассказывал нам о тебе, - ошарашил он меня. - Душа Освальда Тирио наделала шороха в Соаранте. Он пришел такой взбудораженный, что мы едва его успокоили. Он постоянно говорил о тебе. Теперь я его понимаю, ты такая… хорошая. Да. Наверное, ты бы смогла быть хорошей судьей. Жаль, что ты родилась рамми. Возможно, мы заберём тебя на следующую жизнь к себе.

Я удивленно смотрела на Илойю. Думать о следующей жизни мне пока что казалось рано, стоило пока разобраться с этой. Потому я спросила:

- Что король Освальд говорил обо мне?

- Ты спасёшь жителей Шархама от болезни.