Любовь по Нерасчету

— Я освобождаю тебя от сверхурочных, раз они мешают твоей личной жизни.

Я замерла в замешательстве, пытаясь понять, на что это он такое намекает этими словами и действиями. Положила руки ему на плечи, чтобы оттолкнуть, но толкать они отказывались. Изогнулась в талии, чтобы отодвинуться корпусом, но получилось, что только выпятила грудь. Боже, что я творю! Нельзя, нельзя мне с ним обниматься! Это же совершенно недопустимо, с какой стороны ни посмотри! Ни со стороны корпоративной этики, ни со стороны пари, согласно которому, если я сдамся, Клара останется располневшей, а Дашке будет можно кататься на мотоцикле чёрт знает с кем!

Так, срочно вспоминаем про шефа что-нибудь возмутительное, что-нибудь ужасное и неприятное… Хм, не так-то это легко… О, вспомнила!

— Никита Андреевич, а можно задать вам личный вопрос?

— Пожалуйста, задавай, — кивнул он, не убирая рук и сохраняя излишне короткую дистанцию.

— Помните, в этот понедельник вы пропустили работу, а во вторник пришли в дурном настроении. Можете мне сказать, с чем это было связано? А то я переживаю, вдруг что-то не так сделала…

Он вздохнул и отпустил мою талию.

— Нет, ты ни в чём не виновата. И… всё это уже совсем не важно.

— Это связано с вашими родственниками? Друзьями? Работой?

— Зачем ты хочешь знать?

— Я за вас… беспокоюсь.

— Со всем. Это было связано со всем понемножку, но уже прошло. Не будем к этому возвращаться. Пойдём ужинать.

К запечённой форели шеф заказал бутылку дорогущего белого сухого вина. Я принялась было отговаривать его: мол, мы же в командировку едем — негоже пить алкоголь, но он и слушать не стал:

— Глупости! Я и так постоянно воздерживаюсь из-за вождения автомобиля. Могу хоть раз расслабиться в компании с красивой девушкой?

— Подчинённой, — вредно напомнила я.

— Сегодня, на этот вечер — просто девушкой, — возразил Никита Андреевич.

Вино очень быстро, просто моментально ударило мне в голову, так как я вообще редко пью, а этим летом — и не помню, когда это было в последний раз.

— Так у нас что, свидание? — изумилась я с каплей испуга и несколькими чайными ложками восторга: свиданий у меня не было вообще целый год.

— Почему бы и нет? — спокойно ответил явно более трезвый шеф.

Эта мысль показалась мне интересной:

— Только один вечер? Сегодня?

— Ну почему? Если нам понравится, можем иногда и повторять. В том формате, в каком тебе нравится.

Мне нравится. Обожаю свидания. В интимную связь с шефом меня, конечно, не заманишь — хоть сколько вина наливай — а вот просто несколько часов побыть парой: посидеть в ресторане, погулять по палубе и полюбоваться ночными речными пейзажами — это чудесно. Пусть даже пообнимает немного — возражать не стану.

— Довольно здравая мысль, — размашисто кивнула я, понимая, что выгляжу пьяной. А может, и являюсь ею… а, к чёрту, ну и что теперь? — У нас ведь совсем нет времени, чтобы строить с кем-то отношения и ходить на настоящие свидания…

Шеф усмехнулся — по-доброму, даже ласково.

Я поспешно принялась за рыбу, боясь выглядеть в глазах начальства слишком уж развязной, но как только туман в голове немного рассеивался, Никита Андреевич любезно подливал мне в бокал сухого белого и предлагал какой-нибудь тост, за который нельзя не выпить: "За красоту", "За IT-сферу", "За удачу и успех" — и так далее и тому подобное. Поэтому моё опьянение постоянно держалось примерно на одном уровне. Я активно участвовала в разговоре, дополнительно подкрепляя свои слова мимикой и жестами. Шеф время от времени едва заметно улыбался, словно посмеиваясь над моей излишней эмоциональностью, но ни разу он не высказался в духе: "Да ты, мать, в стельку!" или "Что за чушь ты несёшь?"

Когда же и рыба, и салат, и картофель, и даже десерт (последний, каюсь, не помню, как ели — возможно, вместе, одной ложкой, причём я подкармливала начальника своей рукой) были прикончены, Никита Андреевич предложил прогуляться по палубе. Там мне сразу стало зябко, и ему пришлось довольно плотно приобнять меня за плечи, чтобы согреть. Мы ушли в дальний конец, ближе к корме, где редко встречались другие пассажиры, и остановились, чтобы насладиться моментом.

Было почти темно, деревья и строения на берегу чёрными силуэтами громоздились на фоне синего вечернего неба. От воды шло сияние — отражение огней теплохода, все палубы были ярко освещены. Тут и там вдалеке промелькивали по ходу движения огоньки. Дул заметный, но ещё тёплый ветерок, шумела вода внизу, доносились из бара отзвуки музыки. Отчего-то всё это сливалось для меня в такую совершенную гармонию, что я могла только восхищённо вздыхать:

— Как хорошо! Правда ведь, Никита Андреевич? Хорошо… очень…

— Знаешь, — сказал он тихо, продолжая обнимать и одновременно убирая рукой выскочившую из причёски на лицо прядь мне за ушко, — я подумал… может, перейдём обратно на ты… и по имени.

— Конечно! Обязательно надо… у нас же свидание, забыли? Ой, то есть, забыл… Никита… тебе нравится здесь?

— Да, очень! — признался он, не отводя взгляда от моих глаз. — Место хорошее, но дело не в этом…

— Продолжай, продолжай, — разулыбалась я, осмелев и тоже положив руки ему на плечи. Даже погладила немного. Вот бесстыдница! Обнимаюсь со своим начальником, пока другие коллеги не видят. Ну и пусть! Свидание так свидание, а какое может быть свидание без прикосновений?

— Ты такая красивая, Соня, — выдохнул шеф, прикрыв на мгновение глаза, а потом снова распахнув их и приблизив своё лицо к моему ещё сильнее.

Было отнюдь не похоже, что он только изображает влюблённого мужчину на свидании. Его слова звучали так искренне…

— Соня, можно, я тебя поцелую?..

Я кокетливо пожала плечами:

— У нас ведь свидание… — хотела ещё что-то продолжить, но он не стал слушать. Стремительно впился губами в мои и прижал меня к себе так, что вместо озноба я ощутила жар во всём теле.

Никита

Меня просто уносило прочь с этой палубы, я болтался где-то между небом и землёй, не ощущая ничего, кроме этого изящного женского тела в моих руках. Никаких эмоций, кроме всепоглощающего блаженства. Как же давно мне хотелось её поцеловать, как я изголодался по прикосновениям к ней… и как теперь выпустить её из объятий, когда тело будто действует само по себе и категорически не желает расставаться с добычей?

Соня отстранилась сама — очень мягко, так что можно было бы немного нажать — и продолжить наше слияние. Но я огромным усилием воли взял себя в руки и на время позволил ей побыть на расстоянии.

— Ого… — выдохнула девушка. Восхищённо и смущённо одновременно. — Вы вот так каждую временную девушку целуете? Очень страстно…

— Мы же договорились на ты! — напомнил я, не давая ей отстраниться уж слишком далеко. — И нет, я так совсем никого не целую, и никаких временных девушек у меня нет.

Я погладил ладонью её обнажённое плечо, которое на самом деле просило поцелуев, и, склонившись чуть ниже, с наслаждением вдохнул запах Сониных волос.

— А я? — тихонько, даже как будто жалобно уточнила она.

— Ну, кроме тебя.

Не будем торопить события, пусть хотя бы с этой ролью сначала освоится. Мои губы скользнули по её щеке и почти уже достигли цели… опять… Но Сонечка уклонилась.

— Всё-таки, мне немного неловко… — пробормотала она. — Вы же мой босс…

Тьфу, опять-двадцать-пять!

— Ты, Никита, и не босс, а мужчина. Забудь прошлое на этот вечер!

Соня положила узкие ладошки на мою грудь, чуть потеребила борт рубашки, увлечённо разглядывая пуговицы.

— Я боюсь, что завтра не смогу смотреть тебе в глаза, — призналась она, очаровательно розовея.

— Может, и не вспомнишь, — попытался успокоить я её, но вместо этого сам разволновался. Не хочу, чтобы она забывала!

Соня прыснула:

— Я, конечно, пьяна, но не настолько!

— Ну вот и хорошо, — выдохнул я и снова припал к её губам. Сладким, мягким, таким манящим… Мне кажется, я со студенческих времён не ловил такого кайфа от поцелуев. Это же детское развлечение, а вот погляди-ка, схожу с ума и хочу, чтобы оно никогда не заканчивалось…

Пару раз Соня попыталась отвлечь меня разговором, но я что-то уж слишком увлёкся. Каждое её слово, да и просто звук голоса будили во мне острое томление и потребность быть со своей помощницей одним целым. Буквально, соединяться непрерывно. Я пил из её губ чистое удовольствие — хрустальное, свежее и сладкое, как утренняя роса.

— Никита… — возмутилась Соня после пятого примерно поцелуя, — так же нельзя, мы ведь культурные люди, а не животные какие-нибудь…

— Слишком культурные, — пробормотал я, — а иногда хочется побыть животным…

Девушка хихикнула.

— Ты замёрзла?

— Нет… не очень… ты меня согревал. Но если продолжать гулять, то стоит накинуть жакет.

— Можем пойти к себе… или в бар. Хочешь?

Она передёрнула плечами:

— Не люблю бары. А у себя сразу начну засыпать.

— Значит, идём за жакетом.

Я был категорически не готов завершить этот волшебный вечер.

Соня вдруг потупилась.

— А ты… не будешь против, если я сменю обувь?

— Почему я должен быть против?

— Ну… это как-то не солидно — ходить в таком платье без шпилек…

— Я за солидностью не гоняюсь, ты, наверное, уже заметила. Хочу, чтобы тебе было комфортно.

Но из своей каюты — в удобных туфлях и пиджачке — Соня вышла другим человеком. Не тем, который, выпив в ресторане вина, согласился поиграть со мной в свидание. Она смотрела на меня робко, улыбалась будто бы извиняясь. Обнять себя за талию не позволила, но взяла ту руку под локоть.

— Я слишком напираю?

Пожимает плечами, смотрит перед собой:

— Не знаю. Возможно, вся эта идея как-то слишком…

— Брось. Это классная идея, мне очень нравится. Ты мне нравишься.

— Никита… — это слово и ласкало слух, и драло по сердцу наждачной бумагой. — Понимаешь, мы ведь с тобой взрослые люди, глупо нам играть в такие вещи.

У меня во рту пересохло. Я с усилием сглотнул, сказал хрипло:

— Хорошо. Давай всерьёз?

Изумление её было так велико, что она даже остановилась и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами:

— Всерьёз встречаться и целоваться?

— Ну… почему бы нет?

— Мы же… работаем вместе… точнее, я на тебя работаю…

— И что?

Соня опять пошла вперёд, увлекая меня за собой:

— Крутить роман с шефом — это самая большая глупость, какую только может сделать подчинённая.

— Почему?

— Потому что это верный способ разбить себе сердце и остаться без работы.

Я нахмурился:

— Откуда такая уверенность? Был опыт?

Соня опять остановилась и убрала руку с моего локтя.

— Нет! И не планирую получать! Просто… думаю, немного подобных романов заканчивается браком. Подавляющее большинство — разрывом. И потерей работы, соответственно.

— То есть, ты согласна со мной встречаться, только если я прямо сейчас сделаю тебе предложение?

— И в мыслях не было выставлять подобные условия! Это просто… глупо.

— Соня… я тебе нравлюсь… хоть немного?

Личико её страдальчески искривилось, она прикусила нижнюю губу. Такую сладкую, припухшую, исцелованную мной губу…

— Никита, ты мне… очень нравишься. Да как ты можешь не нравиться хоть какой женщине, если только она в своём уме..?