Любовь по Нерасчету

— Кататься не поеду! — с ходу заявила она с видом королевы, отчитывающей своего пажа.

— Если скажу: «Поедешь!», — значит поедешь! — стальным тоном ответил я и прихватил её за шею сзади. Не больно, но крепко. — Ты как себя ведёшь, сопля зелёная? Ты как с сестрой разговариваешь? Ты что, возомнила себя тут хозяйкой?

Девчонка вжала голову в плечи и испуганно посмотрела на меня. Не ожидала, что я способен на строгость? Забыла крепкую мужскую руку? Ничего, сейчас напомним…

— Совесть есть у тебя? Сестра от рассвета до заката, как негр на плантации, трудится, чтобы обеспечить тебя тряпками, шпильками, бумажками, а до этого так же мать батрачила! Посмотрите-ка, личные границы у неё нарушили, испачкали тетрадку! Может, хочешь в детдом прогуляться, посмотреть, как там личное пространство друг друга оберегают?

Козявка выдохнула, распрямила плечи и уже нагло, но не без дрожи пропищала:

— Тебе-то что за дело? Ты кто такой, чтобы меня воспитывать?

— Для тебя я дядя Олег и обращайся ко мне на вы, борзота!

— Вот ещё!

— Ну, значит, придётся отходить тебя ремнём.

— Только попробуй, только попробуй, чёртов шоферюга!

— Ах ты, мелкая дрянь!

Тут из темноты выдвинулось несколько теней.

— Дядя, а ну-ка отпусти девочку.

— Пошли вон отсюда, я вас не звал, шантрапа! — бросил я небрежно, но шею малявки всё же отпустил.

Однако они явно уходить не собирались — придвинулись ещё ближе, стали видны совсем молодые лица.

— Слышь, щас сам пойдёшь, не по-хорошему, так по-плохому! — вылез вперёд один из них, высокий и плечистый парень с короткой стрижкой.

— Не надо, мы сами разберёмся! — брякнула мелкая зараза. Голос её заметно дрожал. Знакомые, что ли?

— Да не волнуйся, — успокоил я её, — эти сопляки мне не соперники.

Однако я немного просчитался…

— Чё?! Кого ты сопляком назвал? — с этими словами стриженый главарь попёр на меня. Он оказался парнем серьёзным. В принципе, можно было и догадаться по не модной нынче причёске. Молодой человек был не совсем уж профаном и в борьбе, и в боксе. Я даже пропустил пару ударов по первости — не ожидал от него такой прыти. Мы помесили друг друга кулаками, он сделал мне подножку, я провёл ему бросок и уложил на мокрый от росы асфальт. Конечно, этим дело бы не кончилось — у моего противника же была группа поддержки! — если бы не выбежавшая на шум София. Она быстро своим учительским тоном разогнала шалопаев и потащила меня обратно к себе домой. Обработала перекисью ссадину на скуле и намного больнее сделала своими словами:

— Ну разве ты не ребёнок? Ну зачем ты полез в драку с этими мальчишками? Ну как тебе малышку доверить? Ты же… сам дитё.

— Они вмешивались в воспитательный процесс, — буркнул я.

Софья махнула рукой:

— Какой там воспитательный процесс? Чтобы воспитывать ребёнка, нужно с ним жить…

— Я согласен!

— На что?

— Жить с вами. Вы прикольная семейка и готовите вкусно, но мужика вам не хватает. Мы будем полезны друг другу.

Софья устало усмехнулась:

— Дашку уже поздно воспитывать, а жилплощадь не позволяет нам иметь квартиранта…

Она отвернулась, чтобы выбросить использованный ватный диск, а я поймал её сзади в объятия и шепнул на ушко:

— А я буду жить в твоей комнате. С тобой.

Соня фыркнула:

— Кошмар! Ну и наглость! Ты же не кот… — и попыталась освободиться из захвата.

— Вовсе нет. Я человек. Мужчина. От меня одним почёсыванием за ушком не отделаешься.

Девушка в моих руках вздрогнула и затвердела. Засопротивлялась активнее.

— Олег, прекрати нести чушь. Это не смешно.

— А я и не шучу. Ты мне нравишься.

Я надеялся на смягчение или хотя бы смущение, но голос её не потеплел ни на градус:

— Отпусти, пожалуйста!

Пришлось разомкнуть руки. Софья обернулась, лицо её пылало, но скорее гневом, чем неловкостью.

— Зачем ты это говоришь?

— Потому что это правда.

— Даже если так, не нужно говорить.

— Почему?

— Потому что мы коллеги, и это неуместно.

— Что за глупости?

— Не глупости, а принципы. Мне не нужны проблемы на работе!

— А, я понял. Дело в том, что тебе нравится шеф, так? Конечно, он куда более перспективный кавалер, чем я!

Дальше случилось совершенно неожиданное: Соня без размаха, но довольно чувствительно припечатала мне ладошкой по щеке. Я машинально схватился за неё, но крик боли удержал: всё-таки ссадина ныла, а с таким довеском получилось вообще искрозажигательно. Соня ахнула и тут же принялась меня жалеть:

— Прости, я не хотела… не подумала… прости… — бормотала она в перерывах между обдуванием моей травмы, как делают мамочки с ранкой маленького сыночка.

Она была так хороша, так органична в этой роли и так трогательно заботлива, что я не выдержал — прихватил девушку за щёки и припал губами к её губам.