Эти Чудовищные Узы

Парни встали в гостиной. Они делают шаги к нам.

Люцифер поворачивается ко мне лицом.

— Как ты могла? — спрашивает он, качая головой.

— Как ты мог? — его руки все еще лежат на голове, и я вижу линию под его бицепсом. Я заставляю себя посмотреть ему в лицо. — Я могу спросить тебя о том же. Ты бросил меня в том лесу. Ты, блядь, бросил меня и ты…

В стекле двери с моей стороны вспыхивает свет. Я замолкаю, мой рот захлопывается. Еще огни. Несколько машин.

Люцифер действует первым, беря пистолет со стола у двери. Остальные Несвятые толпятся вокруг нас, и Мейхем толкает меня за ними. Они смотрят через стекло, и Люцифер заносит руку над глазами, чтобы лучше видеть. Я жду с затаенным дыханием. Не может быть, чтобы Николас так быстро добрался до Джеремайи и обратно. Это было бы невозможно.

Я стою в стороне, и выражение лица Люцифера не поддается прочтению, когда я смотрю на его боковой профиль. Его прямой нос. Полные губы. Я хочу разбить его голову о стекло и разбить это прекрасное, мать его, лицо.

— Похоже, твои хозяева вернулись раньше времени, — бормочет Кейн, разглаживая рубашку, под которой бугрились мускулы. Я игнорирую это замечание и качаю головой.

— Александрия слишком далеко, — Люцифер смотрит на меня. — Джеремайя не хотел, чтобы ты слишком далеко от него уехала, не так ли?

Меня осенило. Мой брат последовал за нами сюда. Учитывая обстоятельства, я не могу винить его за это.

— Но все в порядке, — продолжает Люцифер своим гравийным голосом. Я чувствую, как по позвоночнику пробегает холодок. — Я бы хотел, чтобы ты присутствовала при этом.

Я хмуро смотрю на него. Я вижу всех пятерых Несвятых, оружие в руках, выражения лиц напряженные, мышцы под одеждой напряжены. Они не позволят моему брату уйти отсюда живым. Он ушел от них. После того, как они впустили чужака в свой маленький культ за его злодеяния, он предал их. Возможно, они дали друг другу клятву хуже, чем клятва Смерти.

Не то чтобы Клятва Смерти что-то значила.

По крайней мере, не для Люцифера.

Как один, они все отступили от двери. Жутковато, как они двигаются вместе. Люцифер дергает меня за руку, пока я не оказываюсь перед ним. Мейхем протягивает руку, освобождает замок от двери, дергает ее и открывает, затем снова встает в строй. Люцифер стоит в центре со мной, двое парней стоят по обе стороны от нас.

Сначала я вижу Николаса, огибающего тротуар, потом моего брата у него за спиной, а за ним Кристофа и Трея. У всех у них пистолеты. У всех, кроме моего брата. Я закатываю глаза, но мое сердце подскакивает при виде их. Даже гребаный Кристоф. Я хочу выбраться отсюда.

Я хочу выбраться из этого дерьма. От моего прошлого. От того, что случилось. Я готова к тому, чтобы это закончилось. Они вчетвером входят в дверь по одному, и Трей пинком закрывает за собой дверь. Мы оказываемся в темноте, приглушенной только лампой, включенной в гостиной у нас за спиной.

— Мы можем сделать это легким путем, — говорит мой брат, — или трудным.

Люцифер отступает на шаг назад, и я слышу, как остальные Несвятые сдвигаются вместе с ним. Люцифер не направляет пистолет ни на меня, ни на них. Я уверена, что остальные тоже, но я не свожу глаз с Джеремайи, хотя он смотрит не на меня.

— Ты можешь отпустить её сейчас, и мы все уйдем от этого, или я разрежу твоего сына на куски и скормлю их тебе, один за другим.

Никто ничего не говорит. После слов моего брата наступает тишина. Никто не смотрит на меня, кроме Трея. Он выглядит почти извиняющимся. Но сейчас не время для этого.

— Ты кусок дерьма, — тишину нарушает грохочущий голос Эзры. Глаза моего брата переходят на его глаза.

— Ты ублюдок. Ты бросил нас, нарушил свою гребаную клятву и смеешь предъявлять нам требования? — Люцифер мрачно усмехается, и когда он говорит, я слышу улыбку в его словах.

— Ты продолжаешь принимать меня за человека, которому небезразличен этот ребенок. И Джули. Ты все это неправильно понял. Именно поэтому ты здесь, в этом положении.

Николас сплевывает на пол и работает челюстью.

— Неправильно? — спрашивает он, наклоняя голову, пистолет нацелен на Люцифера у меня за спиной. Кристоф и Трей тоже.

— Забавно, что для парня, которому все равно, ты ждал в тени дома ребенка. Ты вытащил Сид под дулом пистолета ради него. Привел своих дружков ради него. Не похоже это на человека, которому все равно, Люцифер.

Люцифер обхватывает меня одной рукой спереди и прижимает ее к груди.

— Прежде чем я рассмотрю твою просьбу, — говорит он спокойно, — что случилось с горлом Сид?

Взгляд Кристофа переходит на меня, и Люцифер замечает это. Этот чертов идиот только что выдал себя. Я чувствую, как Люцифер напрягается позади меня.

— Я собираюсь убить тебя, — тихо говорит он Кристофу.

— Отпусти меня, — это мой голос, присоединившийся к драке. Мне надоело, что меня используют как пешку.

— Отпусти меня, Люцифер. Ты не хочешь меня убивать. Конечно, ты можешь захотеть трахнуть меня снова. Использовать меня. Но ты не хочешь меня убивать, и они это знают.

— Осторожно, Лилит, — слова Атласа. — Я бы не стал говорить Люциферу, чего он хочет и чего не хочет.

— Пошел ты, — рычу я Атласу.

Это заслуживает неодобрительного щелчка языком от Кейна. Я поворачиваюсь в объятиях Люцифера, чтобы встретиться с темными глазами Атласа.

— Ты знал? — спрашиваю я его. — Ты знал, что он собирался изнасиловать меня той ночью?

Взгляд Атласа не отрывается от моего лица.

— Изнасиловать? — передразнивает он, улыбка кривится на его губах. — Мне показалось, что ты этого хотела, — я бросаюсь на него, но Люцифер крепко сжимает мою грудь.

— Я, блядь, вырежу твой язык и засуну его так глубоко в глотку, что ты подавишься им.

Это говорит мой брат. В кои-то веки мы на одной стороне. Но Атлас улыбается во весь рот, поворачиваясь к моему брату.

— Ты так и не сказал ей, да?

Это заставляет меня сделать паузу.

— Мне надоело, — начинает Люцифер, его голос звучит низко над моим ухом, но достаточно громко, чтобы все они слышали, — спрашивать тебя об одних и тех же вещах снова и снова, Сид. Кто он такой, — и я понимаю, что он имеет в виду Джеремайю, — для тебя? У вас одинаковые фамилии, но я знаю Джеремайю. Я знаю его, наверное, лучше, чем ты. Он гребаная грязь. Ты бы не вышла замуж за такое дерьмо, каким бы богатым он ни был. Кто он тебе, Лилит? И не надо мне врать.

От его дыхания на моей коже появляются мурашки на руках. По всему телу. Я встречаю взгляд Джеремайи в темноте. Его брови неровные, а лицо нахмурено. Он действительно выглядит обеспокоенным.

Я понятия не имею, почему.

Я понятия не имею, какое значение в данный момент имеет то, кем я являюсь для Джеремайи. То, что я его сестра.

По тому, сколько мускулов и оружия Джереми привез сюда, и по тому, что он последовал за мной сюда, ясно, что он готов убить за меня. Он может не заплатить выкуп, не уступить свою территорию или свой бизнес, но он выстрелит из пистолета в чей-то мозг ради меня.

Этого должно быть достаточно для Люцифера и Несвятых.

Но то, как Джеремайя смотрит на меня, и то, сколько раз Люцифер задавал этот вопрос… Я хочу знать. Я хочу знать, что это значит.

— Он мой брат, — шепчу я.