Извращённая любовь

Глава 31

Алекс

Железные ворота раздвинулись, открывая длинную подъездную дорожку, усаженную северными красными дубами, ветви которых были голыми и коричневыми от сурового зимнего холода, и большой кирпичный особняк, возвышающийся вдали.

Дом моего дяди - и мой дом тоже, до моего переезда в Вашингтон - стоял за виртуальной крепостью на окраине Филадельфии, и это ему нравилось.

Я не хотел оставлять Аву так скоро после дерьмовой истории с Майклом, но я достаточно долго откладывал встречу с дядей.

Я нашел его в его кабинете, он курил и смотрел русскую драму на телевизоре, висевшем в углу. Я никогда не понимал, почему он настаивал на том, чтобы смотреть телевизор здесь, когда у него была отличная берлога.

- Алекс. - Он выпустил в воздух кольцо дыма. Перед ним стояла полупустая чашка зеленого чая. Он был одержим этим напитком с тех пор, как прочитал статью о том, что он помогает похудеть. - Чем обязан такому сюрпризу?

- Ты знаешь, почему я здесь. - Я опустился в мягкое кресло напротив Ивана и взял в руки уродливое золотое пресс-папье на его столе. Оно было похоже на деформированную обезьяну.

- Ах, да. Я слышал. Шах и мат. - Мой дядя улыбнулся. - Поздравляю. Хотя я должен признать, что это было немного разочаровывающе. Я ожидал, что твой последний ход будет более... взрывным.

Моя челюсть сжалась.

- Ситуация изменилась, и мне пришлось адаптироваться.

Взгляд Ивана стал понимающим.

- И что же изменилось в ситуации?

Я молчал.

Я разрабатывал свой план мести более десяти лет, перемещая и манипулируя каждой фигурой, пока не получил их там, где хотел. Всегда играйте в долгую игру.

Но даже я должен был признать, что в последние несколько месяцев я стал... рассеянным. Ава ворвалась в мою жизнь, как рассвет после наступления темноты, пробудив в моей душе чувства, которые, как я думал, давно умерли: чувство вины. Совесть. Раскаяние.

Это заставило меня усомниться в том, что цель оправдывает средства.

Рядом с ней моя жажда мести ослабла, и я почти- почти отказался от нее, хотя бы для того, чтобы притвориться мужчиной, которым она меня считала. У тебя многослойное сердце, Алекс. Золотое сердце, заключенное в ледяное сердце.

Острые края пресс-папье впились в мою ладонь.

Ава знала, что я совершил свою долю неблаговидных поступков для Archer Group, но это был бизнес. Она не оправдывала и не одобряла этого, но и наивной не была. При всех ее романтических представлениях и мягком сердце, она выросла рядом с гадючьей ямой округа Колумбия и понимала, что в определенных ситуациях - будь то бизнес или политика - есть или быть съеденным.

Но если она узнает, на что я пошел ради того, чтобы нанести вред тем, кто виновен в смерти моей семьи - независимо от того, насколько они этого заслуживали, - она никогда меня не простит.

Есть некоторые границы, которые никогда нельзя переступать.

На моей руке расцвела маленькая лунка крови. Я выпустил пресс-папье, вытер кровь о свои удобные темные брюки и поставил его обратно на стол.

- Не беспокойся об этом, дядя. - Я сохранял спокойное выражение лица и позу. Я не хотела, чтобы он узнал, как сильно Ава засела в моем сердце.

Мой дядя никогда не был влюблен, не был женат и не имел собственных детей, он не смог бы понять мою дилемму. Для него важны были только богатства, власть и статус.

- Ах, но я беспокоюсь. - Иван затянулся сигаретой, слегка нахмурившись. Он зачесал волосы назад и надел костюм и галстук, хотя был один в своем офисе и смотрел глупую драму о шпионах холодной войны. Он всегда следил за своим внешним видом, даже когда рядом никого не было. В следующей части нашего разговора он перешел с английского на украинский. - Ты вел себя не как обычно. Ты был рассеян. Расфокусированным. Каролина упомянула, что ты бываешь в офисе только несколько дней в неделю, и каждый раз уходишь до семи.

Я подавила вспышку раздражения.

- Мой помощник не должен разглашать мое расписание другим.

- Я - генеральный директор, так что у нее не было особого выбора. - Иван затушил сигарету и наклонился вперед, его глаза были напряженными. - Расскажите мне об Аве.

При звуке ее имени на его губах по моему позвоночнику пробежало напряжение. Мне не нужно было спрашивать, откуда он знает о ней, не только у меня повсюду шпионы.

- Нечего рассказывать. Она хорошая любовница, - сказал я, слова отравляли мой язык. - Вот и все.

- Хм. - Мой дядя выглядел скептически. - Итак, твоя месть. И это все? -  Он так резко сменил тему, что мне потребовалось на полсекунды больше времени, чем обычно, чтобы ответить.

- Нет. - Я еще не покончила с человеком, которого уничтожил. Еще нет. - Это еще не все.

У меня был последний туз в рукаве.

Я хотел забрать все у человека, который забрал все у меня. Его бизнес, его семью, его жизнь.

И я сделаю это. Заберу.

Но стоило ли оно того?

- Хорошо. Я уж думал ты стал мягким. - Иван вздохнул и уставился на фотографию в рамке на своем столе, где он и мой отец были молодыми. Они только что переехали в США, и оба были одеты в дешевые, костюмы и одинаковые шляпы. В то время как мой дядя выглядел строгим и серьезным, глаза моего отца мерцали, словно он был посвящен в великую тайну, о которой никто не знал. Мое горло сжалось от этого зрелища. - Никогда не забывай, что случилось с твоими родителями и бедной маленькой Ниной. Они заслуживают всей справедливости в мире.

Как будто я когда-нибудь забуду. Даже если бы у меня не было HSAM, эта сцена навсегда запечатлелась бы в моей памяти.

- Не жульничай! -  крикнул я через плечо, побежав в ванную. Сегодня утром я выпил два яблочных сока, и меня вот-вот прорвет. - Я узнаю.

- Ты все равно проиграешь! - крикнула в ответ моя младшая сестра Нина, вызвав усмешку родителей.

Я показал язык, прежде чем захлопнуть за собой дверь ванной. Меня раздражало, что я никогда не побеждал Нину в "Эрудит для детей", хотя она была на два года младше меня, а у меня был "гениальный" IQ, по словам моих учителей и родителей. Она всегда была хороша в словах. Мама говорила, что она, наверное, вырастет писателем.

Я сходил в туалет и вымыл руки.

Этим летом я должен был находиться в специальном лагере для одаренных детей, но в лагере было так скучно. Все занятия были слишком простыми; единственное, что мне нравилось, это шахматы, но в них я мог играть где угодно. Я пожаловался родителям, которые вчера забрали меня и привезли домой.

Я сушил руки, когда услышал громкий взрыв вдалеке, за которым последовали крики.

Я побежал обратно в гостиную, где обнаружил, что мои родители ведут Нину к тайному проходу за камином. Это была одна из вещей, которую я любила в нашем доме - он был полон потайных ходов и скрытых уголков. Мы с Ниной проводили бесчисленные часы, исследуя каждый уголок; это делало игру в прятки более захватывающей, это уж точно.

- Алекс, иди туда. Быстро! - Мамино лицо сжалось от паники. Она схватила меня за руку, более грубо, чем когда-либо прежде, и толкнула меня в темноту.

- Что происходит? Кто здесь? - Мое сердце билось в быстром ритме. Я слышал странные голоса, и они становились все ближе.

Нина трусилась в проходе, прижимая к груди своего любимого кота Смаджеса. Однажды мы наткнулись на него во время семейного пикника в парке, и она плакала и умоляла, пока мои родители не разрешили ей оставить его в качестве домашнего питомца.

- Все будет хорошо. - У папы в руке был пистолет. Он всегда держал его в доме, но я никогда не видел, чтобы он им пользовался. От вида этого блестящего черного металла, сверкающего под светом, у меня кровь стыла в жилах.

- Иди туда со своей сестрой и мамой и не издавай ни звука. Все будет хорошо… Люси, что ты делаешь?

Мама замахнулась закрыть проход, а мы с Ниной уставились на нее широко раскрытыми глазами.

- Я не оставлю тебя здесь одного, - яростно сказала она.

- Черт возьми, Люси. Ты должна…

Звук разбившейся вазы об пол прервал папу и испугал Смаджеса, который зарычал и вырвался из рук Нины. Он бросился в сужающуюся щель между стеной и дверным проходом.

-  Смаджес - крикнула Нина, бросаясь за ним.

Я попытался схватить ее, но она вырвалась из моей хватки и побежала за ним.

- Нина, нет, - прошептал я, но было уже слишком поздно. Она ушла, и дверь захлопнулась, окутав меня темнотой. Я сидел там, кровь шумела в ушах, а глаза пытались привыкнуть к темноте.

Мама и папа поместили меня сюда не просто так, и я не хотел тревожить их своим уходом. Но мне также нужно было знать, что происходит, хотя что-то кричало мне отвернуться, закрыть глаза и спрятаться.

Я прятался, но не закрывал глаза.

В каминном проходе был глазок, замаскированный под глаза на картине, висевшей над камином. Я был слишком маленького роста, но если встать на цыпочки и сильно потянуться, то можно было заглянуть в гостиную.

То, что я увидел, заставило мою кровь похолодеть.

В гостиной находились двое незнакомых мужчин. Они были в лыжных масках и с пистолетами - большими, чем тот, что был у папы, и который теперь лежал у его ног. Один из этих пистолетов был направлен на папу, другой - на маму и Нину. Мама защищала Нину, а моя сестра плакала и крепко обнимала Смаджеса. Кот испугался и завыл во всю мощь своих легких.

- Заткни эту чертову штуку, - прорычал один из мужчин. - Или я сделаю это за тебя.

Нина заплакала сильнее.

- Берите все, что хотите, - сказал папа, его лицо побледнело. - Только не трогайте мою семью.

- О, мы возьмем все, что захотим, - сказал второй мужчина. - К сожалению, я не могу гарантировать вторую часть. На самом деле, давайте сделаем это быстро, хорошо? Нет смысла затягивать неизбежное. Нам не платят по часам, знаете ли.

Раздался выстрел. Где-то закричали мама и Нина. Я тоже должен был закричать, но не закричал. Я мог только смотреть, широко раскрыв глаза и застыв, с горящими ногами от того, как долго и упорно я стоял на цыпочках, как на груди папы расцветает ярко-красное пятно. Он пошатывался, его рот двигался, но не мог произнести ни слова. Возможно, он пережил бы один выстрел, но потом раздался еще один выстрел, и еще, и еще, пока большое, сильное тело папы не рухнуло на землю. Оно лежало не двигаясь.

"Оно", а не "он". Потому что труп не был моим папой. У него было его лицо, волосы и кожа, но папы больше не было. Я видел, как он уходил, как свет исчезал из его глаз.

- Нет! - завопила мама. Она поползла к папе, но прошла только половину пути, прежде чем ее тело дернулось, а рот открылся. Она тоже упала, ее кровь залила пол.

- Черт, зачем ты это сделал?- пожаловался первый мужчина. - Я хотел сначала немного поразвлечься с ней.

- Сука действовала мне на нервы. Не могу выдержать всех воплей, и мы здесь ради работы, а не твоего члена - прорычал второй.

 Первый нахмурился, но спорить не стал.

Напарники уставились на Нину, которая плакала так сильно, что ее лицо стало ярко-красным, а тело сотрясалось от рыданий. Смаджес шипел на мужчин, его глаза свирепо сверкали на маленькой мордочке. Это был котенок, но в этот момент в нем были все признаки льва.