Марс выбирает смерть

Морган попытался проглотить возникший ком, но он только больше связал узлом глотку. Совершенно не зная Мелиссу, он испытывал к ней ненависть. И был уверен, что если бы и знал, то не изменил бы своего мнения. Накапливаясь с самого начала визита, это чувство росло, ширилось и, наконец, себя проявило. А потом вылилось в тягучую, удушающую обиду. Столько лет упорного труда, душевных и физических сил было вложено в Хамфрида, и все — впустую. Радостно улыбающийся с галографии человек не тренировал до посинения любившего улизнуть с тренировок мальчишку, не тащил его раненого на себе двадцать пять километров, скрываясь от идущих по следу тварей, и уж точно не бодрствовал несколько ночей подряд, каждые три минуты контролируя Пламя Хамфрида, когда тот переборщил с Тлением. Этот человек не сделал ровным счетом ничего. Она просто появилась однажды в его жизни и все испортила. Промыла Хамфриду мозги, превратив в мягкотелого тюфяка. Оставила зияющую, незаживающую рану внутри, которая в конце концов его убила.

— Что ты сделаешь с ключом? — сквозь пелену тяжелых мыслей прорвался голос Миллет, которая гипнотизировала безделушку красноватым, усталым взглядом.

Морган не ответил.

— Почему ты злишься? — спросила женщина, взглянув в напряженное, хмурое лицо наемника.

— Потому что все зло — от баб.

Женщина изменилась в лице. Скорбное выражение уступило недовольной, сердитой гримасе. Старческие морщины стали еще глубже. Губы Миллет сжались.

— Уходи, Жнец, — дрожащим голосом сказала она.

И он ушел. Не попрощавшись, быстрым, решительным шагом, будто куда-то спешил. Сжимая в широких ладонях ключ от так и не сбывшейся мечты. Морган забрал ее с собой. Потому что не захотел поставить точку в этой долгой, печальной истории. Потому что знал, что этот жест — лишь бесполезная попытка догнать ускользающее прошлое в море глупых ошибок. Это ничего не исправит, и легче никому не станет. Ни живым, ни мертвым. Уходя, Жнец уже знал, что никогда сюда не вернется.