Клады великой Сибири

XXVII

Было раннее утро.

Всю ночь «Владыка» держался на поверхности моря, на прежнем месте, милях в сорока от Симоносеки.

Но едва лишь забрезжил рассвет, как Верлов, стоявший в это время на вахте, поднял всех своих спутников.

Машине был дан полный ход, и «Владыка» стрелой полетел по гладкой поверхности моря.

Но едва лишь на горизонте показался дымок парохода, Верлов спустился вместе с остальными в каюту, и корабль, опустившись на глубину пяти футов, пошел под водой, выставив над поверхностью моря лишь наблюдательную трубку.

Ход был убавлен.

Спустя полтора часа Верлов увидел в наблюдательную трубку зеленые берега Ниппона и Киу-Сиу.

А спустя еще полчаса «Владыка» уже подошел к проливу.

Однако войти в пролив было не так уж легко, как это думал Верлов.

Двигаться под водой приходилось с величайшей осторожностью по двум главным причинам.

Во-первых, ход в пролив в некоторых местах был минирован, и поэтому надо было смотреть не отрываясь в переднее окно, чтобы в случае надобности вовремя предупредить опасность, а во-вторых, по довольно-таки узкой неминированной части залива постоянно туда и сюда сновали торговые и пассажирские суда, заграждавшие путь.

Столкнуться с одним из них значило выдать себя и погубить все предприятие.

Трудность проникнуть внутрь пролива увеличивалась еще тем, что в некоторых местах пролив был не особенно глубок и в случае встречи с коммерческим пароходом «Владыка» не мог бы пройти под последним, не задев либо дна, либо парохода.

Приходилось идти самым тихим ходом, держа верхний конец наблюдательной трубки над водою.

А это было далеко не безопасно, так как трубку могли заметить с парохода или со шлюпки.

Принимая всевозможные предосторожности, «Владыка» вошел в пролив, выбрав минуту, когда движение по проливу стало слабее.

Опасное место было уже пройдено, когда навстречу им вышло какое-то коммерческое судно, и «Владыка» едва успел увернуться от него, круто положив руль на правый борт и нырнув глубже в воду.

Пройдя еще с милю по проливу, «Владыка» неподвижно замер под водой, выставив на поверхность лишь наблюдательную трубку.

Подойдя к ней, Верлов стал внимательно изучать поверхность воды, медленно поворачивая трубку во все стороны.

Сейчас же за городом пролив сильно расширялся и против города Накацу доходил до нескольких морских миль в ширину.

В этом-то самом месте и была военная гавань.

Там и сям, немного прижавшись к сторонке, чтобы не стеснять движения коммерческих судов, стояли военные суда, охраняемые со всех сторон береговыми батареями, вооруженными дальнобойными орудиями.

Как судовая стоянка, это было лучшим местом во всей Японии, и тут суда могли считаться в полнейшей безопасности.

Огромный, солидный броненосец «Шивашира», вооруженный самой новейшей артиллерией, гордо выделялся среди остальных военных кораблей.

Четыре толстых трубы его лениво курились, а огромные, длинные орудия грозно выглядывали из носовых и кормовых броневых башен.

На неуклюжих марсах сверкали скорострельные пушки, а бортовые орудия, словно из засады, осторожно выглядывали из-за стальной брони.

Вокруг броненосца, словно свита перед властелином, расположилось несколько крейсеров, миноносцев и миноносок, между ними то и дело шныряли паровые катера и шлюпки.

Долго, долго смотрел не отрываясь Верлов на грозное судно.

И когда он отнял наконец глаза от трубки, губы его жестко усмехнулись, а глаза сверкнули холодно, как сталь.

– Да, эта потеря будет для них чувствительна! – прошептал он. – Это удовольствие обойдется Японии миллионов в пятнадцать!

Он подошел к Бромбергу и спросил:

– Как глубок пролив в этом месте? Если вы еще не делали промера, то сделайте.

– Промер уже сделан, – ответил инженер. – В этом районе средняя глубина пролива равна пятнадцати саженям, а мы стоим на месте, где глубина равна двадцати саженям.

– В таком случае спуститесь на самое дно. Надо как следует подготовиться и осмотреть, все ли у нас в порядке. К минной пушке надо будет поднести запасную мину.

Бромберг нажал рычаг; «Владыка» медленно опустился на самое дно.

Вместе с Бромбергом Верлов осмотрел машину и пушку, зарядил ее миной и поднес запасную мину.

После этого они подошли к карте.

– Взрыв броненосца произведет, конечно, огромный переполох, – заговорил Верлов. – Мы могли бы свободно уйти тотчас же после взрыва, но мне хочется слегка задержаться.

– Это еще зачем? – удивился Бромберг.

– У нас мало мелиниту. В этом порту нет ни одной подводной лодки; следовательно, под водой, на глубине десяти – двенадцати сажен, мы будем в полной безопасности. Лишь только броненосец затонет, мы проберемся в водолазных костюмах в крюйт-камеры и запасемся там мелинитом, благо он укупоривается герметически в жестянки и не может подмокнуть.

– Но ведь вы пустите мину, вероятно, под крюйт-камеры.

– Зачем? Я потоплю броненосец сначала без взрыва, а затем, когда окончу в нем работу, я пущу вторую мину и взорву броненосец под водой.

– Ну что же, я хвалю этот план. Только… как мы выберемся впоследствии в открытое море из пролива? – спросил Бромберг.

– А что?

– Да то, что японцы слишком быстро овладеют собой. Правда, в первую минуту произойдет страшный переполох, но потом они поймут, что мы находимся в проливе. Они закидают все выходы из пролива минами, и тогда нам придется круто.

– Но мы можем взорвать их мины и очистить себе таким образом путь, – сказал Верлов.

– Так-то оно так, да не совсем! – покачал головой Бромберг. – Во-первых, мину легко прозевать, а во-вторых, береговая артиллерия будет зорко следить за выходами из пролива и тотчас направит массовый огонь туда, где заметит взрыв мины. Имейте в виду, что, хотя мы и будем находиться под водой, тяжелые снаряды все-таки будут опасны нам, так как мы не бронированы и материал нашего корабля чересчур мягок. Он не выдержит снаряда даже на глубине пяти-шести сажен. А углубляться больше нам не позволит в некоторых местах дно. Японцы все это сообразят. Я скажу даже больше. Они могут попросту непрерывно обстреливать наиболее мелкие места выходов из пролива, а в это время стянут от соединенной эскадры все подводные лодки, и тогда на нас пойдет форменная травля, из которой вряд ли мы выйдем победителями.

– Гм… доводы ваши серьезны! – задумчиво проговорил Верлов. – Но ведь иначе мы не можем никак сделать новый запас мелинита. А ведь неначиненными минами мы не сделаем ничего. Да мин у нас небольшой запас.

– Осталось двадцать штук.

– А из них сколько начиненных?

– Шесть.

– Вот видите! – проговорил Верлов. – Как хотите, нам не избежать пополнения запаса. Э, да будь что будет! Бог даст, как-нибудь да вынесем ноги!

– Как хотите! – ответил инженер, пожимая плечами. – Я за себя не боюсь. Назвался груздем, так полезай в кузов! Во всяком случае, вам не мешало бы посоветоваться с Верой Николаевной.

– Какие глупости! – воскликнула Вера, все время молча присутствовавшая при разговоре мужчин. – Я жена и охотно иду туда, куда меня ведет муж! Ведь если нам суждено погибнуть, то мы погибнем вместе. А вместе с любимым человеком и смерть не страшна!

– Вот это так женщина! – восторженно воскликнул инженер.

Верлов с любовью взглянул на свою жену, и его глаза засияли гордостью за любимую женщину.

– Я ожидал от тебя именно такого ответа, Вера, – сказал он. – Итак, решено: сейчас мы нападаем. Двумя минами я пущу ко дну броненосец, даже не взрывая крюйт-камер. Лишь только я пущу вторую мину, надо будет моментально отвести корабль слегка назад. Затем вы опуститесь на дно и зажжете электричество. Мы уйдем, а ты с Нянь-Си останешься на корабле и подождешь нас.

– Хорошо, – ответила Вера так спокойно и просто, словно разговор шел о театре или каком-нибудь зрелище.

– Ну и мы пойдемте переодеться. На всякий случай захватите с собой инструменты для взлома, – сказал Верлов, обращаясь к инженеру.

Оба мужчины удалились в машинное отделение и стали надевать на себя водолазные костюмы.

Это были совершенно особые приборы, не требовавшие нагнетания воздуха сверху, так как резервуары со сжатым воздухом помещались на спинах и количества воздуха в них смело хватало на целый час.

Воздух вдыхался носом из-под колпака, куда воздух шел из резервуара, и выдыхался ртом, через особую трубку, прямо наружу.

Тяжесть костюма была рассчитана так, что человек мог свободно идти по дну, а для поднимания служил выдыхаемый воздух.

Стоило только к выходному отверстию трубки, через которую выдыхался воздух, привинтить особый мешок, и тогда выдыхаемый воздух попадал в мешок, надувал его постепенно, и через несколько минут мешок, прикрепленный, кроме того, ремнями к плечам, начинал поднимать человека на поверхность.

Нарядившись в эти костюмы, но не закупоривая еще лиц, Верлов и Бромберг вышли в каюту и стали каждый на свои места.

– Подняться для наблюдения! – скомандовал Верлов.

«Владыка» медленно поднялся, а Верлов припал к стеклу наблюдательной трубки.

Определив направление, он скомандовал:

– Ход пятнадцать узлов!

Винты заработали, и Верлов, усадив к наблюдательной трубке Бромберга, сам подскочил к минной пушке, крикнув:

– За сто сажен до броненосца погрузитесь на пятнадцать футов и дайте самый малый ход!

Атака начиналась.

Сначала корабль быстро шел вперед, миновал благополучно стоявший немного в стороне крейсер, затем машина вдруг застопорила, и корабль, углубившись до пятнадцати футов, пошел едва заметным ходом по прежнему направлению.

Верлов все время смотрел в переднее окно.

Но вот, наконец, перед ним в воде выросла черная темная масса подводной части броненосца, стоявшего беспечно, без опущенной контрминной сетки и совершенно не ожидавшего нападения.

– Стоп! Малый ход назад! Стоп! – скомандовал он.

Несколько минут он присматривался к темной массе, желая определить, против какого места броненосца находится «Владыка».

Но вот он рассмотрел, и снова в каюте раздались его отрывистые команды:

– Руль направо! Малый ход вперед! Стоп! Право на борт! Малый ход вперед! Стоп! Лево на борт! Прямо! Довольно!

Быстрым движением руки он повернул рукоять минной пушки, и страшный снаряд устремился в кормовую подводную часть броненосца.

– Ход назад! – крикнул в ту же секунду Верлов.

Страшный взрыв всколыхнул воду и глухим ударом отозвался в каюте подводного корабля.

– Задний ход! Руль вправо! Довольно! Малый ход вперед! Прямо! Стоп! – скомандовал снова Верлов и снова подскочил к окну.

Через несколько секунд он разглядел тот же борт сильно накренившегося броненосца и зиявшую слева огромную подводную пробоину, из которой клубами вырывался воздух, вместо него в раненый броненосец потоком лилась вода.

Снова рука Верлова опустилась на рукоять и через несколько секунд новый взрыв потряс морскую глубь.

– Полный ход назад! – крикнул Верлов.

«Владыка» вздрогнул и быстро попятился назад, работая всеми винтами.

Это было сделано как раз вовремя.