Зерг по имени Маша

Глава 6

— Ну, ну, Дружок хочет косточку?! — Маша помахала перед Дружком подобием косточки, слепленной из уплотнённого крипа. Дружок радостно вилял хвостом, счастливо пускал слюну и радостно подпрыгивал, когда Маша махала косточкой прямо у него перед носом. — Да! Теперь давай, принеси косточку.

Маша швырнула её метров на пятьдесят, особо не напрягаясь — мышцы 2 уровня неплохо себя показывали. Счастливый Дружок умчался искать косточку, затерявшуюся среди камней.

Сейчас её основные параметры выглядели примерно следующим образом:

Мать стаи 2 уровень.

Утроба 3 уровень.

Резервуар утробы 2 уровень.

Мышцы 2 уровень.

Панцирь 2 уровень.

Когти 2 уровень.

Дротики 2 уровень.

Интеллект 3 уровень.

Псионный потенциал: 450 баллов.

Маша совершила не одну мутацию, а сразу две: одну за другой. В первую мутацию она улучшила интеллект, утробу, и пришлось брать резервуар, чтобы на следующей мутации приобрести всё, что не взяла на первой. Правда, пришлось немножко разжиреть: до Четвёртой ей ещё далеко, но уже и Дюймовочкой не назовёшь. Если раньше она в высоту была где-то метр девяносто, почти как высокий человек, то сейчас уже два двадцать, и в объёмах увеличилась. Теперь Маша понимала стенания Четвёртой по поводу её фигуры. А за всё спасибо эффекту уникальной особи. То, что обычные матери стаи улучшали за три — четыре мутации, она сделала за две. Глядя на то, как младшая сестра стремительно растёт, набирает в ширь и в высь, а главное, со страшной скоростью потребляет биомассу — всё-таки больше тысячи норм за два дня — это не шутка, сёстры серьёзно обеспокоились. А может, Азра что-то почувствовала и напряглась по поводу того, что Восьмая вплотную подошла к грани псионного потенциала: если разница в 100 баллов скорее всего убила бы Машу, возьмись та бунтовать, то 50 баллов — это уже под вопросом. После мутаций её псионный потенциал составлял 550 баллов, и так было бы до сих пор, если бы не один постыдный случай. Хорошо, что Азра не может просматривать их параметры, или может? В общем, Маша сама почувствовала, как внимание Азры сместилось с Седьмой на неё. Сестры собрались на, мать его, ГОЛОСОВАНИЕ, в очередной раз ломая Маше шаблоны, просто Зерги и демократия для неё было очередным взрывом мозга. Само собой, главную ноту сыграло мнение Азры, но видимость демократии была соблюдена. Этот баб — совет проголосовал за то, чтобы запретить Восьмой мутировать. И ей доходчиво объяснили: «Мол, ты никто и звать тебя никак. Без году неделя в коллективе, а нажираешь столько, что не оправдываешь оказанного тебе высокого уровня доверия». В общем, от общинной кормушки Машу отлучили и посадили на талоны, харчеваться с общего стола она могла, но так, чтобы не сдохнуть с голоду. Похоже, высокое потребление Маши и не очень сдержанный язык не на шутку разозлили Азру. Чтобы и дальше не гневить королеву, сёстры услали Машу на восток — поближе к выходу из тоннелей на поверхность. Тут она должна была охранять рубежи стаи: уничтожать маленькие стаи диких Зергов, прущих с поверхности, чтобы Третья, Пятая и Шестая не отвлекались на такие мелочи и могли заниматься более важными делами. А в случае нашествия большой стаи, Маша должна была отступить в гнездо и предупредить сестёр об опасности. Естественно, одну её в такие дали не послали, а выделили целых девять Зергов, восемь зерглингов и одного трутня, Маша сама его попросила. Трутень ей понадобился после разговора со Второй, когда они обсуждали детали её постовой службы на восточном рубеже.

— Восточные рубежи — это же очень далеко, два дня пешкодралом! А если моих зерглингов повыбивают, откуда мне брать подкрепление?

Вторая закатила глаза и сделала себе фейспалм.

— Ну ты же мать стаи, давай, соображай, Восьмая.

Маша сообразила, что новых рекрутов она должна была производить сама. Яйца могут проклюнуться и без прудов рождения, правда, тогда процесс растягивается на недели, а в прудах это проходит быстро, день-другой и привет, новый член стаи. Поэтому она и выпросила у сестёр трутня, чтобы он обустроил ей небольшой прудик рождения, следил за яйцами и собирал биомассу. Правда, яйца ей откладывать пока надобности не было, сейчас в её свите вместе с Дружком было пятнадцать Зергов. И пополняла она свою свиту немного необычным способом — за счёт подчинения диких Зергов. Её псионого потенциала на это вполне хватало. Тут она была, что называется, на подножном корму. Так далеко трутни их стаи за биомассой не заходили. Местные земли вообще были покрыты крипом с целью того, чтобы дикие Зерги объедали эти области и не заходили в глубь территории стаи. Стая подросла, и теперь эти территории тоже могут быть востребованы, жрать-то что — то надо. Правда, кто — то надёжный должен руководить этими землями, под такую характеристику Маша не попадала, но на ней Азра поставила эксперимент, справится, не справится, там видно будет. Вообще жадность Азры Машу поражала, Фиор опухал от накопленной в нём биомассы, а ей было всё мало, она отслеживала среднее и максимальное потребление ресурсов, словно государственный казначей. Маша бы не удивилась, если бы увидела Азру, вычерчивающую когтем на уплотнённом крипе графики, чтобы составить прогнозы потребления и прихода на следующий квартал.

— Жадная, как начальник ЖКХ, и дотошная, как главбух! Вот что для неё какая — то тысяча норм биомассы?! Ну ладно, полторы тысячи! — ляпнула про неё Маша. — Она что, на свой улей биомассу копит?

Сёстры смысла слов не поняли, но суть как всегда уловили чётко, и, от греха подальше, стали форсировать командировку Восьмой в далёкие дали. Хотя, конечно, зря так Маша резко взялась за своё улучшение, так-то глядишь, и не отправилась бы в ссылку, ну просто, когда в игре вводишь чит на бесконечные ресурсы, в каждом геймере просыпается шопоголик, хочется всего и побольше. Но зато теперь, вместе с интеллектом третьего уровня, для неё открылась псионная способность «Эмпатия», позволяющая читать чувства существ, у которых псионный потенциал меньше Машиного. Утроба третьего уровня удешевляла создание жидкого веспена вдвое, а он, как оказалось, необходим для улучшений выше второго уровня. И теперь она могла откладывать яйца бронированных «тарков» — те же зерглинги, только стоят дороже, увешаны бронёй и плюются кислотой. Тарки немножко Машу разочаровали, усиленный Зерг, производимый на втором уровне утробы и хорошенько прокачанный, мог разделать тарка под орех, правда, прокачка стоила значительно дороже, но их можно было прокачивать, а тарков — нет. Не оправдались Машины надежды и на возможность производить гидралисков на третьем уровне, так как они открывались на четвёртом. Но зато теперь открылась опция «редактора поименованных особей». То есть, после того, как Маша дала Дружку имя, она уже могла всячески издеваться над ним: сделать зубы и лапы длиннее, передвинуть хитиновую броню, тем самым прикрывая уязвимые места, размазать хитин по телу или собрать его в толстые непробиваемые пластины. Машиными стараниями Дружок стал похож на помесь панголина с крокодилом: весь в броне с большой пастью, без жвал, приземистый и шустрый. Стоила такая особь как два обычных тарка или уже как один гидралиск. От такой расточительности сёстры охреневали ещё сильнее, но договорились помалкивать, а то Азра Восьмую всё же убьёт чисто по экономическим интересам.

Вторая мутация происходила не так, как первая. Когда Маша окуклилась в хризалиду, то её опять перекинуло в интерфейс, где она должна выбрать доступную ей броню и разместить её по телу. От сплошного панциря, как у Пятой и Шестой, она отказалась: это, конечно, выглядело красиво, но, наверно, стесняло движение. Отказалась и от пластин внахлёст, как у Второй с Третьей, сочтя это более удобным, но с её уровнем недостаточно эффективным. На самом деле, Маше просто нравилось испытывать тактильные ощущения, когда она играла с Дружком или когда Седьмая прикасалась к ней, а оказаться в глухом панцире, который невозможно снять, было страшно. Но и без брони оставаться было неразумно. Пример брони она взяла с того же панголина, покрыла своё тело тонкими чешуйками разных размеров. На груди и спине они были самые крупные, а на тыльной стороне ладоней — самые маленькие. На внутренней стороне ладоней чешуи не было вообще. Маша убрала с внутренней стороны ладоней даже ту броню, которая там была изначально, и теперь она могла чувствовать руками то, к чему прикасается. Тот ещё кайф, ей не хватало тактильных ощущений, как сахара в чае. То есть, пить можно, но уже не то.

С когтями пришлось заморочиться. Маша не хотела терять функциональность своих рук и превращать их в подобие смертоносных кос, что носила Третья. Поэтому когти пришлось трансформировать в кинжалоподобную форму, что пряталась в руке, как у Росомахи из "Людей Х", и вылезала, когда в ней есть потребность. Когти получились очень острые, но короткие, всего-то сантиметров двадцать длинной, по сравнению с метровыми косами Третье — это ничто, и, к сожалению, ломкими. Пришлось пожертвовать прочностью ради сохранения функциональности рук.

После улучшения резервуаров и навеса брони, интерфейс сообщил, что из — за возросшей массы тела скорость будет уменьшена на 20 %. Поэтому мышцы в основном пришлось вложить в ноги, чтобы компенсировать нагрузку и дебаф к скорости.

Информация о мышцах третьего уровня вообще порадовала, и Маша пожалела, что не стала их качать в ущерб утробе. Дело в том, что на третьем уровне открывалась способность к вибрирующим мышцам, позволяющим быстро закапываться в песок, щебень и неплотный грунт. И совершенно очевидно, что эту способность можно использовать в борьбе с людьми. Не то, чтобы она собиралась с ними воевать, но они тут есть, и если нельзя с ними справиться, то надо хотя бы научиться прятаться от них. Проковырять броню людской техники их когтями и дротиками — нереально, а вот раздробить её или растворить в кислоте — уже что — то. Правда, при вибрации Зерги вместе с бронёй дробят свои кости, но с этой проблемой справляется регенерация.

Зерги вообще обладали большим арсеналом биологического оружия. На третьем уровне дротиков открывается возможность стрелять полыми дротиками, заполненными жидкостью, аналогичной той, что заставляет гиблингов взрываться. А это значит, что уже можно повоевать, если не с танками, то хоть со стервятниками или людьми в тяжёлых бронескафандрах.

— Какое приятное слово — ви — бра — ция. — мечтательно сказала Маша и томно вздохнула.

Она находилась на восточных рубежах неделю, примерно столько же ей оставалось тут быть ещё, если, конечно, и дальше всё будет так спокойно и ничего не произойдёт. По опыту, Четвёртая говорила, что личный зверёк Азры — жаба, которая её душит по поводу и без — будет душить её недели две, и желательно, это время Восьмой не показываться ей на глаза. Всё, конечно, может измениться, и королева сменит гнев на милость, если Восьмая неожиданно вернётся с богатым уловом, окупающим вложенные в неё ресурсы. Но как припереть в гнездо этот «богатый улов» и что под "богатым уловом" подразумевают сестры, а главное, почему Маша должна делиться и не приватизировать всё себе? Той странной коммунистической формы отношений, что царила в их стае, где всё общее, но одновременно всё принадлежит Азре, Маша не понимала и не разделяла.