Зерг по имени Маша

Глава 19

По началу ничего не происходило. В общей суматохе и неразберихе никто не услышал взрывов. Даже люгер с гидралисками не перестали методично колупать броню Третьей и попутно играть с ней в жмурки. Виброволна, которую испустил люгер, попросту взорвала ей глаза. Третья упорно отказывалась спокойно сдохнуть и, как могла, перешла в атаку. В слепую она пыталась нащупать своих обидчиков. Её спасало только то, что у неё был особенно толстый и прочный панцирь, да и биомасса, видимо, всё ещё плескалась в её утробе, поэтому она частично восстанавливала получаемый урон.

Всего Маша установила семь линий взрывчатки, на расстоянии километра друг от друга, с периодичностью взрывов в тридцать секунд. Испуганный зерглинг способен бегать как спортсмен на стометровке, десять метров в секунду или тридцать шесть километров в час. От места закладки первой линии до перекрёстка около пятнадцати километров, так что ориентировочное прибытие диких — минут семь. Но то, что кто-то приближается, стало слышно уже через пять. По началу Маша подумала, что что-то случилось с детонаторами, и самые ближние заряды взрываются по отдельности, а не одновременно. Но посчитав толчки и ощутив сильную вибрацию, которую не могла заглушить смягчающая поверхность крипа, она поняла, что это не взрывы.

На театре военных действий появилось новое действующее лицо. Маша своей ловушкой загнала в подземелье дикого ультралиска. Ещё на земле игроки StarСraft сравнивали их с танком терранов. Мол, по мощности это тот же танк, только на ножках — большой бронированный и наносит много урона. Но какой, к демонам, это танк, когда у него рост за двадцать пять метров? Скорее уж, ходячий дом, многоэтажка. Могучие аберрации, которые напоминали Маше великанов, по сравнению с этой гигантской тушей теперь казались карликами. Ультралиск даже не пытался атаковать, его слишком сильно напугали взрывы. Ворвавшись на поле битвы, он просто стал топтать кого попало.

Видимо, не зная, как остановить творящееся безумие, командование чужой стаи отдало приказ гидралискам и люгеру атаковать ультралиска. Зря они это сделали. Раньше ультралиск просто в панике метался по полю битвы, делая из зерглингов фарш, а теперь он, похоже, определился со своими обидчиками и целью, на которых можно было выпустить свои страх и ярость. Первым, что он сделал, это наступил на Третью.

— Мир твоему праху, Третья. Мы не были друзьями, но я желаю тебе в следующий раз более удачного перерождения, — тут же помянула Третью Маша.

Дальше интереснее. Ультралиск не стал наклоняться за каждой наглой букашкой, мельтешащей у него под ногами, а выпустил из своей короны четыре громадных, увешанных бронёй щупальца. Своими новыми конечностями он стал активно перемешивать зергов с грунтом до состояния однородной массы. Выглядело это одновременно гротескно и завораживающе, будто хозяйка взбивает яйца в миске для того, чтобы сделать сладкий крем для торта. За всем этим зрелищем Маша как-то не сразу заметила, что всё это время за гигантом, помахивая крылышками и активно стараясь уцепиться за пластину брони, несётся трусливый ЖопоКрыл. У него это, правда, не очень получалось, пластины были толстыми и цепляться за них получалось не очень. ЖопоКрыл был не самой храброй особью и представить причину, заставившую его бросаться на заведомо превосходящего врага, было сложно. Но то, что крылатый зерг постоянно был сзади, его спасло — ультралиск просто не замечал его. А когда зерглинг всё же умудрился зафиксировать себя за чешуйку на ноге, между громадных пальцев, то вообще оказался в самом безопасном месте во всей этой бойне.

Наконец ультралиск закончил делать из своих врагов гоголь-моголь и успокоился. А для окончательного релакса он подхватил щупальцами тушу то ли люгера, то ли не самой мелкой матери стаи, забросил себе в рот и пошёл по своим делам. Когда он проходил мимо Маши, её зерглинги активно изображали трупы, а сама мать стаи постаралась слиться с окружающей средой. ЖопоКрыл всё же выдрал небольшую чешуйку. Гигант такой наглости даже не заметил и отправился по своим делам на поверхность, видимо, в подземельях ему было неуютно. Ну что ж большому кораблю — большое плаванье.

ЖопоКрыл с зажатой в пасти добычей безошибочно определил членов своей стаи и, довольно помахивая крылышками, побежал навстречу. Словно кот, хвастающийся перед хозяйкой, он выплюнул свою добычу перед Машей.

— Ненавижу ультралисков! — проворчала шевелящаяся чешуйка.

— Банзай, это ты что ли?

— Так точно, камрад старшая. Разрешите доложить, Ваше задание выполнено.

— Да, ребят, с вами не соскучишься. А что, Френк для тебя, как ездовой транспорт, недостаточно величественен, и ты решил пересесть на ультралиска?

— Никак нет. Всё это есть результат форс-мажора и импровизации, — даже замахал лапками Банзай. — Вот что бывает, когда исполняешь план, написанный на коленке.

— А поподробнее?

— Есть! Докладываю по форме. Прибывший на приманку дикий оказался ультралиском. Он незамедлительно стал пожирать приманку, но рядовой ЖопоКрыл во время этого процесса непрерывно испускал газы и выдал наше местоположение, а когда вероятный противник начал движение в нашу сторону, вообще обделался. К тому моменту я уже получил от вас приказ на подрыв и действовал согласно инструкции. Но вот только наша позиция и вектор движения ультралиска совпали. Испуганный взрывами дикий ультралиск просто наступил на меня, а этот, — Банзай с недовольством посмотрел на ЖопоКрыла, — к тому моменту также бежал в глубь подземелий, потому что не пересилии свой инстинкт самосохранения. Ультралиск не смог расколоть мою броню своей стопой. Меня в неё просто вдавило, а позже вытеснило, как прочий органический мусор к пальцам, где мне удалось закрепиться.

— Н — нда. Своей смертью, ребят, вы не умрёте. А зря ты его ругаешь, он всё же тебя спас.

— Потому, что не смог противиться приказу вышестоящего командования. Камрад старшая, я предлагаю расстрелять рядового ЖопоКрыла за трусость, согласно уставу военного времени.

ЖопоКрыл тут же поник, чувствуя, что ничего хорошего его не ждёт.

— Поторопилась я тебе имя давать.

— Почему?

— Лучше бы я тебя Комиссаром назвала, это тебе больше подходит.

— Почему?

— Почему — почему. Потому что! Они тоже любят всех расстреливать.

— Камрад старшая, какие будут Ваши дальнейшие приказы?

— Хм. Ну, во — первых, я велю заменить расстрел рядового ЖопоКрыла на зачисление его в штрафное отделение. И оставлю под твоим дальнейшим командованием. Так что в следующий раз не стесняйся, посылай его в атаку первым.

— Есть!

ЖопоКрыл ничего не понял из разговора, но каким-то шестым чувством догадался, что казнь откладывается и от этого воспрял духом.

— А во — вторых, пойдём сходим в разведку, может, там есть чем поживиться. Да и в гнезде надо будет отчитаться о том, что здесь произошло.

В общем-то, искать в этой мясорубке было нечего, ультралиск прошёлся тут как миксер. Да и что можно было взять с места, где столкнулись два отряда зергов? Только мясо, кровь, вывалившиеся внутренние органы и куски панциря. Весь этот ливер Маше был ни к чему. Можно было, конечно, попрактиковаться в хирургии и собрать очередную химеру из частей, что поцелее. Правда, с поиском лояльного мозга возникнут проблемы, да и чем Франкенштейнов клепать, легче и приятнее самой сделать. А ещё быстрее и проще подчинить себе одичавших зергов.

Ультралиск раздавил домик, который она построила, в нём хранились запасы биомассы, но об этом она думала меньше всего. Скоро всё здесь зарастёт крипом, на такой подпитке он быстро залечит свои раны, нанесённые ультралиском. Маша отдала приказ о разведке, чисто из — за человеческой любви к мародёрке. Инстинкт. Там, где дерутся люди, всегда есть что взять: оружие, доспехи, боеприпасы, продовольствие, различного рода личные ценности, на крайняк можно с трупа сапоги стащить. Конечно, великие гуманисты будут смотреть на такой процесс, с презрением и брезгливостью. Но сколько этой гуманистической идее о цивилизованном человеке лет? Ну наверное, около двухсот. А сколько лет насчитывает история человека? Пару миллионов лет. Всё это время человек не брезговал. И потом, желание мародёрствовать не на пустом месте возникло, чистая практичность. Мёртвым уже не надо, а нам ещё выживать. Вот только между мародёрством и грабежом очень тонкая грань.

Маша направилась в бывший тыл пришедших сюда чужаков. Стая явно не была дикой, слишком хорошо организованна. Чего они хотели — просто отдохнуть, ограбить кладовую Третьей или забрать эти земли себе, было непонятно. Она надеялась найти какого-нибудь разумного зерга, чтобы его допросить. Но таких не оказалось. Все, кто мог убежать, убежал или был уже мертв.

Нашла Маша и труп Третьей. Жуткое зрелище: глаза от виброудара вытекли, от рук — одни обрубки, брюшко раздавлено, из отверстия для откладки яиц показались внутренние органы. А корона на голове треснула, выставляя на всеобщее обозрение слегка помятый мозг. Не таков был план. Но получилось то, что получилось.

— Камрад старшая, что Вы собираетесь делать? — спросил Банзай, забравшийся Маше на плечо, словно попугай.

— Восточный рубеж пал. В гнезде я должна буду рассказать о том, что здесь произошло и, в подтверждение своих слов, предоставить доказательства смерти Третьей.

— Вы хотите взять часть её тела?

Маша задумчиво потеребила военный жетон Кристины — призрака, который она взяла себе на память о мёртвой девушке, подарившей ей такую полезную способность, как отвод глаз.

— Да. Я думаю, сёстры захотят проститься с ней. Пожалуй, я принесу им голову Третьей. Её корона имеет весьма примечательный рисунок.

— Позвать зерглингов?

— Да не, сама сделаю всё, что нужно.

Маша выпустила когти из рук. Шея у Третьей, как и всё тело, была в прочной броне, и чтобы отпилить голову, придётся повозиться.

Когда Маша начала пилить, то схлопотала псионный пресс по мозгам. Теперь уже не очень сильный, его даже можно было перетерпеть. Но пресс бил по мозгам тогда, когда младшие сёстры восставали против старших и сознательно, или нет, пытались нанести вред сёстрам со стаи. Простая система контроля, делающая стаю единой. А это значит только одно — жизнь в этой изувеченной туше ещё теплится.

От боли в голове Маша отшатнулась, а её клинки спрятались обратно в руки.

— В чём дело, старшая?

— Она ещё жива. Если я её убью, то автоматически исключу себя из стаи Азры и стану врагом для бывших союзников.

— Мы оставим её здесь? — Банзай спрашивал не спроста. Этот разумный зерг был предан исключительно Маше, а не стае. Он понимал, что отдать приказ на ликвидацию члена стаи его хозяйка не может, но и судьба Третьей его не очень заботила. Поэтому он был готов исполнить любой приказ.

Маша задумалась. Убить члена стаи и бросить его на смерть — для сети контроля не одно и то же. Если первое было табу, то второе запросто, это и делало заговоры возможными, поэтому и случались восстания в стаях. Матери стай выкручивались и интриговали как могли, их стая не была исключением. Но однако, что делать ей с этим недобитком? В теле Третьей даже биомассы для регенерации не осталось. Бросить её без помощи или убить — сейчас это, по сути, одно и тоже.