Огненный князь

В общем, в своем мире я был практически равен магистру, а в этом Тимофей достиг всего лишь уровня подмастерья. Что ж, думаю, мне несложно будет вернуть свои прежние кондиции и даже подняться выше.

Домой я добрался без происшествий, хотя, помня о нападении, был начеку и не позволял себе расслабиться. Кроме того, сопровождавшие меня машины с магами вселяли надежду, что повторно ударить по нам не рискнут.

Уже в поместье Мила вручила мне иглы и рассказала, что начальник охраны школы и директор арестованы, им предъявлено обвинение в халатности, что едва не повлекла за собой убийство одаренного. Скоро состоится суд над всеми участниками дела, на котором я обязан присутствовать в качестве потерпевшей стороны. Также в зале суда со мной будет находиться и отец, который, судя по всему, воспользуется ситуацией в свою пользу и обдерет виновников как липку, а после, немного поправив своё изрядно пошатнувшееся финансовое положение, типа проявит милосердие и оставит им жизнь.

Вот только тут есть один нюанс — он сам развязал мне руки, официально предупредив, чтобы я сам решал эту проблему. А значит, и что делать с напавшими, буду решать я. Хотя, как поступить с ними, я пока не решил. Но то, что отцу от них ничего не обломится, это было точно.

Представляю его ярость, когда он это поймет. Однозначно захочет меня грохнуть, просто из принципа. Любому надоест, что какой-то сопляк постоянно ломает его планы.

Ну, да и черт с ним. Все равно убить он меня не сможет, по крайней мере, пока я на контроле у Тайного Сыска. Эти волки любому аристократу горло перегрызут, если тот попробует рот против них открыть. Отдел Тайной Канцелярии, подчиняющийся лично или его главе, или императору, был на особом положении в империи и власть его была огромной. Связываться с ними боялись, потому как авторитетов для них не существовало и на колени они могли поставить любого — будь то хоть простой барон, хоть князь империи.

Говорят, у них даже Громовы служили, прямые родственники императора. Преданные империи, они каленым железом выжигали любую мерзость. В общем, физической расправы со стороны отца я не боялся, а на его ругань можно не обращать внимания.

Быстро поужинав, мы с Милой поднялись ко мне, и я стал просвещать ее в свой план. Иглы к этому времени были простерилизованы и готовы к применению.

Вообще, всего видов игл насчитывалось девять. Были и круглые иглы, и длинные, и тонкие. Для обороны я использовал остроконечную, у которой был трехгранный конец. Но сейчас мне нужны были тупые иглы или ди чжэнь, как называл их мастер. Странно, кстати, что японец использовал названия страны Хань, а не пользовался своими.

Итак, именно ди чжэнь использовалась при акупрессуре меридиана, массаже мышц, для улучшения циркуляции энергии и крови, рассеивания патогенных факторов при лечении различных заболеваний.

Раздевшись до пояса, я нарисовал прямо на зеркале сложный узор, который нужно было перенести мне на спину. Соединив все линии, мы найдем точку Ци, отвечающую за циркуляцию энергии и эфира в теле. Этот рисунок Мила должна была с идеальной точностью перенести на мое тело.

Взяв красный маркер, она смешно высунула язык от усердия и принялась рисовать на мне, вызывая щекотку и дикое желание заржать. А еще меня веселило ее напряженное выражение лица, которое ей вообще не шло. Только огромным усилием воли я держал себя в руках и стоял с каменным лицом и стояком. Да, нежные прикосновения девушки не на шутку возбудили меня, но я терпел.

Провозились мы пару часов. Все-таки рисовать на теле совсем не то, что рисовать на твердой поверхности. Несколько раз рисунок приходилось стирать. На мою беду, маркер оказался очень стойким и каждый раз надо было хорошо тереть мочалкой спину, чтобы смыть его следы. В один момент я не выдержал, и мы с Милой занялись сексом прямо в душе, после чего продолжили на кровати. Час времени пролетел незаметно, я очень неохотно отпустил девушку, и она опять принялась осваивать работу художника по телу.

Наконец, у нее получилось и она, помня мои инструкции, резко и точно вогнала иглу в тело, а после удерживая ее, стала вливать в нее эфир по каналу, расположенному внутри.

Опять мое тело взорвалось болью, опять остатки каналов внутри пошли в разнос. Огромным усилием воли стараясь не отключиться, я направил эфир в поврежденный источник. Продолжалось это минут пять, при этом меня всего трясло, как от озноба. Зубы стучали, выступил холодный пот. Запикал телефон, давая последний отсчет, и Мила вырвала иглу, приложила руку к ране, продолжая вливать эфир и стабилизируя потоки. Место прокола горело огнем и кожа будто плыла образуя язву.

Внутренним взором я видел, как каналы приходят в норму, как укрепляются стенки, как мой разбитый кувшин начинает обрастать стенками. Пока еще маленькими и хрупкими. Но это только начало. Дальше я уже смогу все сделать сам. Процесс запущен и его не остановить.

— У нас получилось, — устало улыбнулся я Миле, после чего меня накрыла тьма. В последнее мгновенье я успел увидеть, как рядом со мной ложится уставшая девушка с черными кругами под глазами. Завтра, все остальное завтра, а сейчас спать...