Погребённые

XIV. И опустится туман

Оскал. Она отлетает в сторону, вытаскивает палочку, но не прицелиться.

Клыки, когти, ярость и жажда крови. Нет выбора, нет выхода.

Слепой прыжок в гущу событий.

* * *

Стояла ночь, и Гермионе уже по традиции не спалось. Малфой устроил лагерь ещё дальше, чем прежде, до неё не долетало ни звука. Непонятно, когда она успела так привыкнуть к его присутствию. Даже малейший шум сейчас звучал раскатом грома, пугал возможным рыком хищника на охоте.

«Тебя я видел, Грейнджер!»

Да что такого мог натворить её двойник, что из Малфоя слова не вытянуть?

С самого перехода в горы он категорически отказался отвечать на все вопросы. Любопытство распирало изнутри, прямо как с делом об исчезновении Дамокла Чизвика.

На поляну опускался туман, Гермиона задрожала. Не вытерпев долго, она вынула дрожащими пальцами коробок спичек, зажгла одну и простёрла над огоньком ладонь. Устоявшаяся на поляне сырость не позволяла развести костёр. Когда огонёк погас, его отсутствие ощутилось до того остро, что Гермиона зажгла вторую спичку.

— Ты серьёзно?

Малфой приблизился неслышно. Он прислонялся к выступу у подножия крутого холма, следя за ней прищуренным взглядом. Видимо, прилетел, как мотылёк на огонь.

— Я отдала тебе половину спичек, Малфой. Со своей могу делать что хочу.

— Подумай еще раз. Мы застряли здесь, а если ты тратишь ценные ресурсы, то это и моё дело.

— Что сказала тебе галлюцинация?

Туман опустился до самой земли, скрывая лицо Малфоя легкой дымкой. Гермиона не могла разобрать его выражение. Она надеялась застать его врасплох вопросом, но Малфой и ухом не повёл.

— Немного, — наконец отозвался он.

— Что? Ничего? Должна быть какая-то информация!

— Что-то про поиск выхода отсюда, пока нас не отыскало существо.

— Гарри сказал то же самое, — расстроенно пробормотала Гермиона. — И всё? Я надеялась на подсказку.

— Нет, не совсем всё, — негромко произнес Малфой. В тумане его кожа почти что светилась. В голове у Гермионы стало легко-легко. Он нахмурился и вскинул глаза к небесам. — Что-то не так. Этот туман... Что-то не так.

Гермиона расхохоталась, сама не зная почему. Малфой был прав: туман обострял все ощущения. Она видела мельчайшие капли росы на траве, которые складывались в сине-серую мозаику, тянувшуюся вверх по холмам. Она чувствовала запах сырого дерева, и дождя, и свежести ночи и слышала далёкую песнь ветра. Волны ощущений грозили разорвать изнутри. Хотелось закричать от восторга. Слова жгли язык, желая сорваться с губ, и Гермиона прижала колени к груди, словно защищаясь от безудержного порыва.

Ощущение можно было сравнить с Империусом. Гермиона припомнила день, когда лже-Грюм учил их сбрасывать эффект этого Непростительного, и страшным усилием воли прочистила себе мозги.

— Так что еще сказало видение? — спросила она, радуясь, что сумела вернуться к теме разговора.

— Ничего не сказало, — без улыбки ответил Малфой.

Что? Он решил в загадки поиграть? Загадки Гермионе всегда нравились. Она втайне восхищалась тем, что решила задание профессора Снейпа, когда они спасали философский камень...

«Не отвлекайся!» — скомандовали разом мама и Гарри в голове.

— А, м-м, что оно делало?

Да! Отличный вопрос. Ну какая она молодец.

Малфой, казалось, был настолько же не в себе, как она. Склонил голову набок и шагнул ближе.

— Могу показать.

Гермиона растерянно моргнула. Малфой ступил ещё ближе, наклонился и двумя пальцами приподнял ей подбородок. Его взгляд вновь шарил по её лицу и даже по телу, а она видела каждую крапинку голубого в его серых глазах и дыхание, сливающееся с воздухом. Гермиона всегда воспринимала его как противника Гарри, а не просто человека, но сейчас, так близко, это было невозможно.

— Не можешь остановиться, да? — сказала она, даже не удивившись, что шепчет. Малфой озадачился. — Туман зачарован. Наверное, какой-то аналог сыворотки правды.

Его лицо озарилось пониманием, но он не отпустил. Нет, Малфой обхватил её подбородок и покрутил в одну сторону, в другую, заглядывая в глаза.

— Твоя правда, Грейнджер, — протянул он. — И раз уж появилась такая возможность, расскажи мне кое-что. Как вы умудрились взломать ячейку Лестрейнджей в «Гринготтсе»?

— П-почему ты спрашиваешь?

Из всех вопросов...

Малфой недовольно скривился, но ответил, пусть слова и вытаскивали из него будто клещами.

— Я же говорил, что пытался кое-что забрать из Отдела тайн. Этот предмет украли из нашей ячейки в банке. А там такая же защита, как у Лестрейнджей. Не всякий с ней разберётся. Как вы это сделали?

— Я обернулась твоей тетушкой Беллатрисой, — без запинки отозвалась Гермиона. Затем нахмурилась. — В газетах не писали о проникновении в «Гринготтс». Почему ты сразу не рассказал?

Малфой фыркнул.

— А ты стала бы помогать? Нет, Грейнджер, ты обманула бы.

Ей очень хотелось возразить, но врать язык не поворачивался. Не только фигурально. Да, наверное помогать она не стала бы. Гермиона открыла рот спросить, что же утащили из ячейки, но Малфой приложил палец к её губам, не позволяя говорить. Кожу закололо.

— Ты обернулась Беллатрисой? — резко спросил он.

— Оборотное, — довольно улыбнулась Гермиона. — У меня хорошо получается. Варила его на втором курсе, чтобы Гарри и Рон превратились в Крэбба и Гойла и допросили тебя. Мы думали, ты наследник Слизерина.

А вот сейчас не стоило тешить его самолюбие. Гермиона сама от себя пришла в ужас, но не могла остановиться. Малфой глядел на неё, как зачарованный. Подушечка его пальца скользнула на нижнюю губу, замерла там, словно что-то проверяя, обострённые чувства Гермионы вспыхнули, тело охватила дрожь, не имеющая ничего общего с прохладой ночи.

Слепой прыжок в гущу событий.

И в этот миг им на головы опустилась тяжелая сеть, прибивая к земле.

* * *

Седой мужчина на деревянном стуле в центре круга из фигур в капюшонах с палочками в руках. Аура неестественного спокойствия.

— Нам очень жаль, что пришлось прибегать к таким мерам, мистер Робардс.

— Не сомневаюсь.

Сутулый от старости человек, ковыляющий к центру круга. Рука, достающая из кармана пригоршню искрящегося чёрного порошка.

Помещение, вдруг погрузившееся в непроницаемую тьму. Свист заклинаний, серия взрывов и испуганный вскрик.

— Какого Мерлина...

Дневной свет, вдруг явивший худого парня в очках, с растрёпанными черными волосами на месте Робардса, а рядом с ним — рыжего. Единственный оставшийся человек в капюшоне перед ними на коленях.

— О, сожри меня огонь! Мне конец!

— Не драматизируй. А теперь отведи нас к главному.

— Без шансов.

— Давай скажу по-другому. Ты будешь слушаться, иначе я сделаю так, что тебя бросят в камеру в самой глубине Азкабана. Спецблок «Д» подойдёт. Рон, напомни, кто там заключён?

— Сивый. Лестрейндж. Макнейр.

Лицо, от которого отхлынула кровь. Удушающая страхом тишина.

— Ладно, если тебе так хочется...

— Я... нет, стойте! Я помогу!

Довольная улыбка.

— Другое дело.

* * *

Гермиона и Малфой висели в воздухе, прижатые друг к другу до ужаса близко, и покачивались, отчего кружилась голова. Лодыжка попала в петлю и посылала болезненные импульсы вверх по ноге. Малфой не затыкался, зачем-то напоминая, что было бы лучше, имей они возможность пользоваться магией. Да будто она сама не знала...

Гермиона оглядела темнеющие холмы, стараясь взять под контроль мысли, которые всё разбегались в разные стороны под влиянием тумана. Ждать пришлось долго, но в конце концов из-за холма показался человек, который остановился прямо под сетью и вскинул дрожащую палочку.

— Чего вам надо?! — голос у него надломился. Он казался знакомым, но в темноте не получалось разглядеть детально.

— Чтобы нас опустили, — ответила Гермиона, заглушая не столь вежливую реплику Малфоя. — Мы ничего вам не сделаем, смотрите. — Она вытащила палочку и, взмахнув, прокричала несколько заклинаний. Распахнув глаза, мужчина покачнулся и что-то забормотал. После жаркого спора двух личностей, обе из которых жили, по-видимому, в его голове, он поднял палочку, и Гермиона, вповалку с Малфоем, рухнула на беспощадную землю.

— Молчи, я буду говорить, — прошипела она ему на ухо, торопливо поднимаясь на ноги. Радости это предложение Малфою не прибавило. Гермиона всмотрелась в стоящего перед ними мужчину, наконец узнала и неласково ткнула Малфоя локтем в ребра. Они смогут договориться, точно-точно.

— Кто вы? — требовательно спросил этот грязный, оборванный человек, размахивая палочкой с таким исступлением, что вряд ли вспомнил бы, что ей можно воспользоваться.

«Говори правду, но уклоняйся от ответа как можно сильнее».

— Я Гермиона Грейнджер, а это Пожиратель смерти.

Стоящий рядом Малфой окаменел, но промолчал. Мужчина отшатнулся, оглядывая того с лютой ненавистью, которая исходила от него волнами. Если прищуриться, можно было разглядеть цвет его эмоций — грязный тёмно-фиолетовый.

«Прекрати!» — одёрнула Гермиона себя же. Вся эта ситуация с путающимися мыслями серьёзно выбивала из колеи.

— Вы ведь Дамокл Чизвик? — Когда мужчина не ответил, она добавила: — Я понимаю, вы нам ничего не должны. Вы же сами зачаровали этот туман? Потрясающая работа. Я узнала вас по фото в «Ежедневном пророке». Вас несправедливо осудили.

— Я должен найти подопытных! — вдруг взвизгнул Чизвик, а из кончика палочки посыпались искры. — Я должен уничтожить их всех, уничтожить проект!

Первая палочка был прав! Будут лишь смерть и страдания!

Он выпустил ярко-красный луч, пролетевший на волосок от Гермионы. Малфой дёрнулся, но она едва заметно покачала головой.

— На вашем месте я бы нас не трогала, — предостерегла Гермиона, кивая на Малфоя. — Он опасен. Сам Волдеморт отправлял его убивать неугодных. Он проклинал и пытал множество людей.

Она надеялась, Малфой понимал, что всё это сказано, чтобы обеспечить ему побег. Гермионе не очень нравилась резкость собственных слов. Малфою было ощутимо неприятно. Волны светлого серебряного цвета, сливающиеся с туманом...

Постоянная бдительность! Чизвик едва-едва опустил палочку.

— Не... подопытный?

— Ну, э... я не особо понимаю, о чём вы.

Чёрт, а ведь так хорошо шло! Но ответы срывались с языка, не успевала она их остановить. Не стоило показывать неосведомлённость. Чизвик тут же заметил её ошибку.

— Значит, он один из тех? — вскричал он, вновь замахав палочкой.

Его губы уже выговаривали заклятие, Гермиона безотчётно загородила собой Малфоя, но оступилась, когда лодыжку ужалило болью. Взгляд Чизвика мигом переместился на её ногу.

— Слабая, — отметил он себе под нос. — Подопытная!

— Что? Нет, я...

— Импедимента! — заорал Чизвик, и заклятье, попав точно в грудь, откинуло Гермиону на Малфоя. Её словно с размаху ударили железным кулаком, и, несмотря на все усилия, пошевелиться получалось медленнее, чем у улитки. То же ощущение, когда пытаешься бежать во сне. Малфой удержал Гермиону за плечи и, явно растерявшись, смотрел на неё круглыми глазами.