Погребённые

XII. Проклятие

Расширяющиеся зрачки. Наливающаяся цветом радужка.

— Хватит! Ты... сопротивляйся!

Свежий, зверский голод, точь-в-точь как с другой стороны от неё. Не сбежать.

— Гермиона... Не могу... остановиться...

Зубы, смыкающиеся на шее, кровь. Боль, страх и несвоевременное сострадание. А затем — мощный удар в бок.

* * *

— Гарри! Господи боже, Гарри!

Гермиона с усилием поднялась, хотела влететь в него с объятиями, но Гарри отступил, спокойно сложив руки на груди. Её обожгли обида и растерянность, она вопросительно вскинула взгляд.

— Это плохое место, — произнёс Гарри негромким, холодным голосом, не таким, как обычно.

— Я знаю. Как ты здесь оказался? Я не хотела, чтобы ты шёл за мной, тебя тоже могли поймать.

— Это тебя поймали. Будет только хуже.

Гарри смотрел на неё взглядом, какого она еще ни разу не видела. Почти что хищно. По спине пополз холодок, Гермиона отступила на шаг. Она безотчётно покосилась на водопад, но Малфоя ещё не было.

— В чём дело, Гарри?

— Ты умрёшь, — ровным тоном сообщил Гарри, глядя ей прямо в глаза.

— Ч-что?

— Ты умрёшь, если не успеешь найти это, пока он не нашёл тебя.

— Что найти? Кто меня найдёт?

— Выход, Гермиона. Найди выход, пока существо не нашло тебя. — На его щеке дёрнулся мускул, глаза вдруг распахнулись, а голос прогремел. Оглушил. Гермиона задрожала.

— Найди кости, Гермиона. Или умрёшь.

Никаких сомнений не осталось. Гермиона выпрямилась.

— Кто ты? Ты не Гарри!

Даже не пошевелившись, он вдруг вырос прямо перед ней и ощерился. Гермиона в ужасе отшатнулась. Мужчина, который не был Гарри, легко провёл пальцем по её щеке, гадко улыбаясь.

— О, но ты не права. Я Гарри, а не Рон. Что это говорит о тебе?..

О чём он говорил? Если какие-то зловещие силы решили воплотиться в виде Гарри, при чём тут она?

— Вы похожи больше, чем тебе кажется, — продолжил Гарри, выводя дорожку по её ключицам, пока большим пальцем неласково давил на шею, где бился пульс. Поведение друга настолько выбивалось из картины мира, что Гермионе перекрыло горло всхлипом.

— С кем?

— Ты знаешь с кем.

С Роном? Прости господи, но у них не было почти ничего общего. Гермиона недоумённо покачала головой.

— Он принёс верность не тем людям, — твердил Гарри, цепкой хваткой сжимая ей шею. — Но она у него есть. Вы можете помочь друг другу. Одна ты не справишься. Одна ты умрёшь. — Его глаза выкатились, а ногти впились ей в кожу. — Найди кости или умри, Гермиона!

У Гермионы истощилось терпение. Она вырвалась, и лодыжка взорвалась от боли. Прикрыла глаза на секунду, выравнивая дыхание, а когда открыла, Гарри исчез.

Гарри не было.

Он даже не был настоящим, но у Гермионы всё равно сжалось сердце. Пока Гарри не начал говорить, она обрадовалась от одного его вида. И всё же хорошо, что ей явился не Рон. Вряд ли она выдержала бы такую же холодность от него.

Её внимание привлек плеск. Из-за водопада показался раскрасневшийся Малфой с дикими глазами. Застыл, едва завидев Гермиону у воды, оглянулся на водопад, на неё и опять туда-обратно, с каждой секундой озадачиваясь ещё сильнее.

— Что... как... — Она едва разбирала его сбивчивую речь на расстоянии.

— Малфой, не пей воду! Я только что видела Гарри, представь? Он стоял прямо здесь, а потом исчез!

На этих словах тревога Малфоя сменилась удивлением, затем — почему-то — явно сердитым взглядом.

— Он сказал что-то про...

— Грейнджер, — перебил Малфой, — захлопни рот.

Он развернулся к ней спиной и ушел в другую сторону обустраивать лагерь, оставив Гермиону пялиться на него в полнейшем недоумении.

* * *

Малфой старательно её игнорировал. Гермиона не понимала, что такого сделала, и в конце концов списала всё на его скверный характер. Ситуация стала гораздо более неутешительной, когда она поняла, что ловить рыбу для неё никто не будет. Время шло, лодыжка распухла, превысив границы разумного, а выход из воды сравнялся по ощущениям с пыткой.

К своему величайшему облегчению, Гермиона наконец сумела поймать увесистую форель, а потом ещё два часа убила на разжигание костра. Когда слабенькое пламя всё же лизнуло ветки, она уставилась на него пустым взглядом, затем ахнула так потрясённо, что даже привлекла внимание Малфоя.

— Это магия! — воскликнула Гермиона, пока он наблюдал за ней серыми глазами. Малфой отвернулся, но её было не так просто сбить с толку, ведь она поняла...

Гермиона успела зафиксировать лодыжку двумя кривыми ветками и куском ткани от мантии, и теперь довольно быстро пропрыгала вокруг озера.

— Тебе не кажется странным, что я вылечила тебя без нормальных ингредиентов? — Малфой поджал губы и не ответил, Гермиона нетерпеливо щёлкнула пальцами у него перед носом. — Малфой, дуться потом будешь! Как я тебя вылечила?

— Я не собираюсь играть в двадцать вопросов, — процедил он.

— Да никак не вылечила! — взорвалась Гермиона. — Не совсем. Ты был на грани смерти, Малфой, а утром проснулся как ни в чём не бывало. Я помогла сбить температуру, но этого мало. С тобой что-то случилось.

— У меня всё просто замечательно, ничего не случилось.

— Ой, хватит. Слушай, а то, что я не поймала ни одной рыбы в ручье, а ты запросто, тебя не смущает?

— Значит, ты ни хрена не умеешь ловить рыбу, вот и всё. Не всё же тебе делать идеа...

Гермиона раздражённо вздохнула и перебила:

— Я отлично ловлю рыбу! Иначе бы сто раз уже оголодала. Но как только я вошла в тот ручей, рыба просто испарилась. То же самое с птицами и белками. Лес принял меня за чужую, но не тебя, потому что... потому что ты заболел и... а теперь я не могу колдовать, и сила этого места не обращает на меня внимания. Поэтому я сумела поймать рыбу!

— Отличная теория, Грейнджер. Жду от тебя эссе длиной три фута к понедельнику.

Гермиона прыснула, но тут же спохватилась и нахмурилась.

— У тебя есть предположение получше?

— Сама строй теории, ты ведь течёшь, пока несёшь весь этот бред...

— Хватит! — взвизгнула она, рот сам собой приоткрылся от шока. Щёки загорелись от ярости на Малфоя, не желающего воспринимать её слова всерьёз. — Это не бред. Ягоды и вправду могли быть ответом на твоё желание, своеобразной помощью. Мы лишились магии, зато теперь можем себя прокормить.

Малфой тяжело вздохнул и отвернулся к своему жалкому подобию лагеря.

— Я говорю, что магию можно вернуть! — во все горло закричала Гермиона.

Малфой наконец заинтересовался: встал к ней лицом с легкой складкой между бровей.

— Как?

— Когда у волшебниц или волшебников пропадают магические способности, обычно из-за стресса или чего-то такого, их можно вернуть шоковой терапией. Угрозой жизни или здоровью...

Малфой с прищуром разглядывал её аж тридцать секунд, затем отрывисто кивнул.

— Ясно. Напади на меня.

— Что, прости? — поперхнулась Гермиона.

— Давай, напугай меня. — Гермиона не пошевелилась, и Малфой закатил глаза. — Твою мать, Грейнджер, не мне же на тебя нападать, пока ты хромаешь! Думай быстрее.

Гермиона окинула его задумчивым взглядом. Быть может, стоило решить проблему в лоб. Попытаться.

— Закрой глаза.

Малфой скривился, но послушался. Она представляла, как сложно ему было на это решиться. Гермиона тоже ему не доверяла. Как можно тише она нагнулась, подобрала тяжёлый камень и, проковыляв вокруг лагеря, встала у Малфоя за спиной. Рёв водопада заглушил её шаги.

— Открой, — пробормотала она.

Малфой напрягся. Когда он стремительно повернулся, Гермиона уже метила камнем ему в голову, всем сердцем надеясь, что погасит инерцию удара, если магия не защитит его.

Волноваться не стоило. Рефлексы не подвели Малфоя, и он без труда пригнулся. А магия, к сожалению, не очнулась. Расстроившись до горечи, Гермиона уронила камень.

— Попытка не пытка, — сказала она, но Малфой уже расправил плечи и отвернулся.

Той ночью Гермиона спала урывками. Из-за всех забот она плохо счистила с рыбы чешую, на языке и в горле остался неприятный илистый привкус. Когда её наконец сморило, во снах за ней гонялись злобные тени, которые хватали её за горло нереально длинными пальцами, поселяя в сердце холод. А потом одна из теней наклонилась, блеснули клыки, вспороли кожу и...

— А-а-а-а! — завизжала Гермиона, увидев прямо перед собой чьё-то лицо. Не соображая, что происходит, она вскочила, царапая ногтями всё, до чего доберётся. Пальцы судорожно корчились, ища глаза обидчика, когда её запястье сдавили тисками. Гермиона дёрнулась, пихнула кого-то вперед и прижала Малфоя к стене пещеры.

— Ой! — вырвалось у неё, она от удивления уронила руки и покачнулась. По щеке Малфоя тянулись царапины — её заслуга. Он пылал от гнева.

— Дерьмовая у тебя теория, Грейнджер, — с усилием выдохнул Малфой.

— Ч-что...

— Я решил, что, если не знаешь о нападении, так больше шансов, — выдавил он. — Не сработало.

— Ты до смерти меня напугал, — попеняла Гермиона. «Могла бы извиниться», — вставило её воспитанное альтер эго. Всё-таки план был хороший. Но Гермиона еще до конца не проснулась, не отдышалась, боль в лодыжке убивала, и она забыла отступить от Малфоя, который глядел на неё пристально-пристально.

— Есть какой-нибудь другой способ?

— О чём ты?

— Другой способ встряхнуть магию.

Гермиона нахмурилась.

— Наверное, если вызвать эмоциональное потрясение... С Тонкс так было, но...

— С кем?

— С Нимфадорой Тонкс, твоей кузиной. Дочерью Андромеды. Андромеда вышла замуж за маглорождённого, их за это выжгли с родового дерева Блэков...

Не дослушав до конца, Малфой без предупреждения развернул их и теперь сам прижимал Гермиону к стене всем телом. Не успела она узнать, какого Мерлина происходит, как он зафиксировал её запястья по бокам и просунул колено между ног — вес сместился, бедная лодыжка получила отдых. А потом Малфой нагнулся ниже, грудью вжимаясь в её грудь, и прошептал на ухо, задевая кожу:

— Так трахнуть того, кого не одобряет семья, значит подхлестнуть магию?

— Я... что... — растерялась Гермиона, а он выпустил её руку и провёл ладонью по талии. Вслед за прикосновением побежали мурашки и с чего-то вдруг стало очень жарко.

«КАКОГО ДЬЯВОЛЬСКОГО ДЬЯВОЛА?!» — заорал воображаемый Рон. Но Гермиона была слишком ошарашена, чтобы реагировать, да и вообще Рон лишился всех прав на неё, когда уехал.

Ладонь Малфоя скользнула под мантию, и тут Гермиона наконец отмерла, толкнув его изо всех сил. Это не оказало на него никакого эффекта, он лишь качнулся с пятки на носок и поднял её палочку, покачивая ею перед носом. Стащил из внутреннего кармана! От возмущения Гермиона потеряла дар речи, а Малфой протянул палочку обратно со злым блеском в глазах.

Она всё поняла и выдохнула от облегчения пополам с раздражением.

— Импедимента, — Гермиону напугала дрожь в собственном голосе.

Ничего. Она расстроенно опустила палочку, а Малфой пожал плечами.

— Попытка не пытка, — бросил он её же слова и, кивнув, отправился в свой лагерь. Прошло много времени, прежде чем Гермиона опомнилась и вернулась к себе.

* * *