Погребённые

X. Высечено в камне

— Невозможно. Нет...

Неумолимый поток воспоминаний, обрушившийся со всех сторон: температура и синяки; темнота, каменные стены и неотступный взгляд; руки на её коже, вызывающие стоны, тёплое дыхание, губы на губах.

— Драко. Не шевелись.

Проницательный, знающий взгляд.

— Это ведь я, да?

* * *

По глазам ударил яркий солнечный свет, Гермиона еле разлепила веки и подавила икоту, когда к горлу подкатила тошнота. Однако едва она пришла в себя, беспокойство из-за самочувствия затмила новая проблема. Прямо рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки, уткнувшись носом в пол, спал Малфой. Волосы у него всё ещё не высохли, вся одежда была перепачкана. Благодаря удачу, что проснулась первая, Гермиона не шелохнулась, решая, как поступить дальше.

С достоинством из этой ситуации не выкрутиться. Она лежала на полу кухни вместе с Малфоем, с влажными волосами и... Почему у неё влажные волосы?

Ягоды! Ягоды, ягоды, ЯГОДЫ!

Малфой зашевелился, Гермиона машинально закрыла глаза, притворяясь спящей, а сердце стучало с такой силой, что все лесные жители должны были разбежаться в страхе. Малфой почему-то не откатился от неё, не начал ругаться. Кажется, повертелся, а затем взял и вообще замер. Гермиона старалась дышать ровно, убеждая саму себя, что ещё хотя бы не умерла и не пускает пену изо рта. Если ягоды — ловушка, то какого-то отсроченного действия.

Её лица коснулся легкий порыв воздуха, когда Малфой поднялся. Он не заговорил, как будто ничего особо не делал, застыл посреди кухни и, предположительно, уставился на неё. У Гермионы кружилась голова, в мыслях вертелись вопросы, что такого особенного он увидел и почему не двигается. Кажется, ей сейчас станет плохо. Спустя долгие минуты Малфой отправился к двери, бормоча что-то под нос. И опять остановился.

— Грейнджер, — тревожно позвал он.

Гермиона демонстративно потянулась и открыла глаза. Судя по мрачному виду Малфоя, представление его не обмануло.

— Что? — спросила она и тут же разозлилась на свой слабый голос. Ладно, неловкость и так зашкаливала, что поделать.

— Наколдуй что-нибудь.

— Что?

— Я что, заикаюсь? — рявкнул он. — Наколдуй заклинание.

— Зачем? — Гермиона почувствовала себя сломанным телефоном. Сдвинув брови, она вытащила палочку и выжидательно уставилась на Малфоя.

— Твою мать, Грейнджер, если ты сейчас же не...

— Силенцио, — направила на него палочку Гермиона.

Он раздражённо выпятил подбородок.

— Очень умно.

Гермиона охнула:

— Не сработало! — и с обидой воззрилась на палочку. — Такого ещё не было. Силенцио!

— Да хватит уже! — огрызнулся Малфой. — У меня тоже не получается.

Гермиона ещё раз изучила палочку, а потом раскрыла ладонь. На пальцах красовались розоватые пятна, а к линиям на коже пристали мелкие зёрнышки. Она мысленно выругалась от души, ужас поднимался в груди с каждой секундой, что она обдумывала последствия. Это худшее, что случилось с тех пор, как они вошли в лес.

— Это не из-за палочек, — глухо прозвучал её голос. — Это из-за нас.

Малфой изогнул бровь, ожидая продолжения.

— Посмотри на руки. Мы съели ягоды. Вот зачем они появились. У нас больше нет магии.

— Блядь. — У Малфоя округлились глаза — видимо, припомнил события ночи. — БЛЯДЬ! Что... Чем ты думала, твою мать?!

— Я? Это не я придумала!

— Да хрена с два! Я не такой тупой, чтобы тащить в рот...

— Ты напился не меньше моего. Ягоды тебя тоже звали. Ты правда помнишь, кто это предложил?

— Не я! — заорал он, побледнев от гнева, но не обманул её. Без предупреждения Малфой пнул стол со всей силы, и тот отлетел к другой стене. В воздух взвились щепки, Гермиона пригнулась.

— Я волшебник! — проревел он так, что зазвенело в ушах. Гермиона впервые видела его в таком неподдельном отчаянии. — Дерьмо!

— Малфой, пр-просто успокойся, — запнулась Гермиона.

— Не приказывай мне!

— Магия ушла не навсегда, — убеждала она как можно более невозмутимо. Еще чуть-чуть, и его паника перекинется и на неё. — Магия в нашей ДНК, ей некуда деться. Чтобы лишиться её, надо по полной перепрограммировать гены. А ягоды... ягоды, наверное, как-то подавляют магию. Может, когда они выйдут из организма, всё вернётся на места.

Перед глазами мелькнули лица сокурсников, которые с мрачным видом выслушивали её длинные заумные объяснения. Стоило ли перефразировать для Малфоя? Но он опять удивил её, не потребовав пояснений. Её слова как будто даже успокоили его, пусть и самую малость, и хотя бы мебель была спасена от приступа его ярости.

— Всё не так уж плохо, — подбодрила Гермиона. Себя она пыталась в этом убедить не меньше. Гермионе, на самом деле, было очень и очень не по себе. Что ей делать без магии?

Малфой беспощадно ухмыльнулся. Упиваясь собственной бедой, он, похоже, не понимал, что Гермиона пытается помочь.

— Легко тебе говорить, — окрысился он, запустив руку в волосы, а другой закрутил палочку, и сам не заметил. — Какая тебе разница? Ты вообще росла маглой.

Гермиону удивил собственный гнев, обжёгший грудь. Ах вот что он думал?! Что она не чувствовала себя чужой, потерянной всю жизнь, пока не оказалась в Хогвартсе, в мире, предназначенном и для неё? Неужели считал, что она не ценит магию так же сильно, как он сам?

— Да пошёл ты, — очень тихо произнесла Гермиона и оттолкнула Малфоя с дороги, всей душой желая оставить его и коттедж позади. Оказавшись здесь в ловушке, она приобрела пагубную привычку спорить с Малфоем, но понимала, что такое общение нездоровое — и затягивающее. Нужно было взять себя в руки.

Но не успела Гермиона обхватить дверную ручку, как закричала от расколовшей голову боли. Подумалось, что это от похмелья, но в следующий миг она вспомнила, когда ещё испытывала подобное. Лишь один раз.

— О нет, — с мольбой прошептала Гермиона и в тщетной надежде ошибиться толкнула дверь. — Нет, нет, только не снова.

На крики прибежал Малфой, Гермиона обернулась к нему, позабыв о ссоре. На его лице было написано такое же отчаяние.

Выход из домика больше не вёл обратно в лес. Там, за порогом, открылось черное болото, затянутое тучами небо, поваленные деревья и недовольные крики пока не видимых обитателей.

* * *

Ночь, сырой магловский склад, приоткрытые двери. Встреча двух незнакомцев под прикрытием теней.

Стук каблуков по асфальту, сделанная украдкой запись кислотно-зеленым пером.

— Мне сообщили, я встречусь с Гарри Поттером.

— А мне сообщили, я встречусь с министром магии.

— Министр не имеет права обсуждать обстоятельства дела, как и ставить под угрозу личную безопасность, появляясь здесь без охраны.

Понимающая улыбка.

— Гарри Поттер сейчас загружен работой, пока ищет неуёмную Гермиону Грейнджер.

— Гермиона Грейнджер в отпуске по собственному желанию. Это известно.

— Конечно, дорогуша. Всем всё известно. А вам может быть известно, что я представляю Гарри Поттера и не имею намерения уйти без материала.

— Материала?

— Материала, информации. Снитчей и сниджетов. Называйте как хотите. Мы склонны верить, что мисс Грейнджер заставили замолчать так же, как Дамокла Чизвика.

Сознательная пауза. Усталый стрёкот цикад.

— Дело, которым вам стоит интересоваться, мадам Скитер, это исчезновение Драко Малфоя.

— Никаких имён. Или, может, представитесь?

Мрачный грудной смешок.

— Вы не узнаете моё имя, мадам. Можете звать меня Первой палочкой. Ваша обличительная книжка про Дамблдора — ничто в сравнении с тем, куда вы лезете сейчас. Собираетесь рыть глубже — готовьтесь к тому, что обнаружите.

— И это?..

— ...Куда ходил Драко Малфой перед исчезновением, мадам Скитер. Разузнайте об этом.

— Почему Малфой? Или мне стоит передать Гарри Поттеру, что его информатор отказался сотрудничать?

— В магическом мире с тысяча шестьсот девяносто второго года существует тайная организация, чьи действия не известны широкой общественности...

— Невыразимцы...

— Нет, нет. Невыразимцы Министерства и рядом не стояли. Организация нигде не зарегистрирована. Её члены — наше смертоноснейшее орудие, оплот последней надежды.

— И почему же этот «оплот последней надежды» не почесался, чтобы помочь, когда Сами-Знаете-Кто расшатывал Министерство?

— Этот конфликт был между Темным Лордом и Гарри Поттером. Вмешательство организации осталось незамеченным. Кто, по-вашему, устроил так, что Тот-Кого-Нельзя-Называть узнал о существовании Бузинной палочки и отправился в турне по зарубежным странам, а Гарри Поттер получил возможность завершить своё дело?

Резкий вздох. Яростный скрип пера.

— Мадам, в течение суток все записи этого разговора должны быть уничтожены.

— Ладно, ладно. Но при чем здесь Драко Малфой?

— Мне известно не всё. Мне пришлось покинуть организацию несколько месяцев назад, когда я не согласился... с некоторыми разработками.

— Разработками тёмного толка?

— Экспериментами. На живых подопытных. Организация готовила оружие, которым можно победить нового Темного Лорда, если вновь возникнет необходимость.

— И причастность Драко Малфоя...

— Примените свои журналистские навыки, мадам. Большего я не скажу.

Сбивчивая просьба. Удаляющиеся шаги. Шёпот на пустой улице.

— Ох, мисс Идеал, куда же ты нас втянула?

* * *

Знающий взгляд.

— Это ведь я, да?

Гермиона падала.

Катилась между колючими кустами ежевики, ударялась руками, ногами и головой о выступающие камни и отчаянно цеплялась за чужую ладонь. Она кричала, как и Малфой, и их сдвоенный крик отдавался от каменных сводов, пока они падали всё глубже и глубже.

Выбора не было, пришлось продираться сквозь болота вокруг коттеджа. Малфой рванул вперёд, будто собирался бросить её одну, но всё же маячил в поле зрения. Довольно скоро кроссовки пропитались мутной зловонной водой, а сама Гермиона замучилась спотыкаться об упавшие ветки больных, усохших деревьев. Усевшись на относительно сухую кочку и дождавшись, пока Малфой отойдёт подальше, она позволила себе пролить пару слезинок.

Без магии Гермиона чувствовала себя уязвимой. Не могла ни защититься, ни позаботиться о простейших нуждах, ни устроить лагерь. Стала обычной маглой. От собственных неприятных мыслей подурнело. Они слишком сильно перекликались с нападками Малфоя. Но Гермионе пришлось признать, что уже многие годы между ними с родителями рос разрыв. В её жизни было столько всего, чего они не понимали. Да они даже не подозревали, что она застряла в лесу! Потому что Гермиона попросила Гарри не рассказывать им.

Большего всего она нуждалась в компании друзей. В их неиссякаемых шуточках и находчивости. В тепле «Норы». Её обрадовала бы даже тревожная суета Ордена Феникса, дружеские лица и необыкновенные умы, с которыми можно поделиться проблемами.

— Постоянная бдительность, Гермиона, — безотчётно пробормотала она и усмехнулась дрожащими губами.

— Грейнджер, где ты... охренеть, ты плачешь?

Малфой подкрался незамеченным. Гермиона отвернулась, но поздно. Малфой глянул на неё брезгливо, закатил глаза так сильно, что странно, как не порвал зрительный нерв.