Погребённые

XVII. Потерпевшие

— Я его? Хм-м. Я его что, Гермиона?

Мужчина без сознания в луже крови. Стоя на подрагивающих ногах, она касается плеча и чувствует под пальцами болезненную рану.

— Ты его?.. Ты... знаешь, о чём я.

Сощуренные глаза, отблеск обиды или уязвления. Пожатие плеч.

— Убил бы. Не было шанса.

Потревожившая тени фигура.

* * *

— Ты спятила? Откуда здесь маглы?

— А зачем тебе палка? — спросила одна из женщин, с любопытством указывая на Малфоя. Он выдвинул подбородок, а Гермиона постаралась не слишком сильно лучиться самодовольством.

— Это просто счастливый талисман, — вставила она, натягивая на лицо яркую улыбку. — Я Гермиона Грейнджер, а это Драко Малфой. Вы не расскажете нам... где мы вообще?

— Наш круизный лайнер выбросило на берег во время шторма, милая, — ответила та же женщина, остальные маглы удрученно покивали. Вокруг неё витала аура степенности, и, кажется, именно она была главной среди пёстрой толпы потерпевших кораблекрушение. — Мы всё ждём, когда нас спасут, а пока обустроили себе дом. Вам тоже не повезло с кораблём? Можете остаться с нами, конечно!

— Круизный лайнер? — недоумённо прошептал Гермионе Малфой.

— Вроде отдыха на корабле. Давай я буду говорить.

В кои-то веки Малфой не стал спорить. Гермиона торопливо подтвердила, что да, их корабль не пережил шторма. Волосы и одежда у них еще не высохли после грозы в горах, а это добавляло рассказу достоверности.

— Ох, тогда пойдёмте, пойдёмте, дорогие, — погнала их женщина вперёд. У нее было простое, доброе и деловитое лицо, до боли напоминающее Молли Уизли. — Я Агата Джонс. Скоро со всеми познакомитесь, а пока вы, наверное, хотите переодеться. У нас есть чудная свободная комната, отлично подойдёт для молодой пары...

— Упаси Мерлин! — воскликнул Малфой и яростно затряс головой, напугав Агату Джонс. Они с Гермионой отпрыгнули друг от друга, с опозданием понимая, что шли рядом, плечом к плечу. — Мы не... не...

— Мы не пара, — поспешно подтвердила Гермиона.

У Агаты заострился взгляд, затем она кивнула.

— Как скажете, дорогие. Рядом с площадкой для пикников есть две комнатки. — Она развернулась, указывая путь, и Гермиона услышала недоумённое бормотание: — Мерлин?

Они прошли сквозь деревья мимо поляны. Гермиона вытянула шею и, к своему изумлению, увидела процветающую деревеньку. Из одного конца лагеря к другому протянулись хижины из бамбука и пальмовых листьев, а на них устроили сложную систему блоков для сбора воды. Гермиона ощутила покалывание на шее и обернулась: один из маглов больше наблюдал за ней, чем с гордостью осматривал деревню. Он немного напоминал Перси Уизли, разве что не такого напыщенного.

Гермиона запомнила его внешность и выражение лица и сделала мысленную пометку поразмыслить об этом позже. А пока же Агата довела их до двух небольших чистых хижин на окраине деревни, устроенных в тени нескольких пальм.

— Едим мы все вместе, — сообщила Агата. — Такой небольшой междусобойчик. Сегодня ужинаем у костра. Если хотите, приходите на пляж, когда устроитесь. Мы бы послушали ваш рассказ.

Даже не оглядываясь, Гермиона знала, что Малфой закатил глаза. После десятка «спасибо» и «не за что» Агата разогнала остальных потерпевших по «домам». Парень, который наблюдал за Гермионой, уходя, задел её плечом и сунул что-то в ладонь. Когда он пропал из вида, она разгладила смятую записку.

«Пляж. Полночь. Приходи одна».

— Что это? — недовольно спросил Малфой. Гермиона вздрогнула. Она успела о нём забыть, а теперь, оставшись наедине, едва могла на него смотреть.

«Если твоя галлюцинация мне...»

— Просто записка, — живо ответила она, пытаясь совладать с разбегающимися мыслями. — От того, кто может что-то знать.

Гермиона хотела сунуть записку в карман, но Малфой среагировал быстрее.

— Акцио! — И бумажка скользнула между пальцами разъярённой Гермионы в его руки. Довольное выражение его лица в миг изменилось, когда он прочёл слова.

— Почему он зовёт тебя одну? — в голосе Малфоя зазвучала неуместная враждебность.

— Не узнаю, пока не поговорю с ним, ну.

— Ты не пойдёшь.

— Что, прости?

— Мы появились тут вместе. Тебе не кажется подозрительным, что он хочет выманить тебя одну?

Гермиона фыркнула.

— Малфой, у меня есть палочка. Чего мне боять...

— Кто знает, что он задумал...

— Господи боже, я пойду и тебя не...

— Тогда я с тобой.

— В записке написано...

— Да и хер с ней!

«Если твоя галлюцинация...»

Гермиона прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Ещё посмотрим, — заявила она, вошла в свою хижину и рывком закрыла хлипкую дверь.

* * *

— Что ты наделала?

— То, что должна.

Холодная, неумолимая пустота, разделяющая двух осмотрительных людей в элегантной гостиной. Огонь, лениво потрескивающий в камине под присмотром целой группы существ с острыми ушами, которые ходят на цыпочках.

— Нарцисса...

— Ты восстановишь репутацию, Люциус. Начни с пожертвований на правое дело. Наладь связи с правильными людьми. И мы вернём Драко.

— Но объединиться с Гарри Поттером...

Заминка и усталый вздох.

— Мы пошли против него в прошлом, и чем это закончилось?

Прикрытые веки. Фигура, отшатнувшаяся, словно от удара.

— Ради Драко. Хорошо. Что... Как этот договор...

Неуверенность, разбежавшиеся слова.

— Сначала мне нужно выяснить, какой артефакт украли из нашего хранилища. Гоблины отказываются признать, что его взломали, но охранные чары...

— Да, да, пусть эльфы всё пересчитают.

Тревожная пауза.

— И пора тебе узнать, что Драко сделал во время войны.

— Что Драко сделал?..

— Для Панкхёрстов и многих других.

Резкий вздох.

— Ты ведь не имеешь в виду, что...

— Садись.

* * *

Вокруг весёлого костра расположились группки маглов, наблюдающие за закатом зачарованного солнца. Догадывался ли кто из них, что небо ненастоящее?

Гермиона сидела напротив Малфоя, избегая его взгляда, как чумы, и давила в себе неприятное чувство вины. Она до сих пор не рассказала ему о подозрениях, отчасти оттого, что ещё убеждала себя в их нелепости. Невозможности. Однако же, при всей своей абсурдности, тот разговор с Чизвиком нёс в себе больше смысла, чем всё происходящее с тех пор, как Гермиона попалась в ловушку этого бесконечного лабиринта.

«Подопытных необходимо уничтожить», — повторял Чизвик с жуткой истовостью. А в жилище у него была дыра, позволяющая следить за положением звёзд. Он вырубил её, не успела Гермиона договорить слово «оборотень».

Она смотрела, как Малфой пьёт кокосовое молоко из скорлупы, игнорируя все попытки маглов увлечь его беседой, и думала о сумасшествии Чизвика...

— Гермиона, дорогая, попробуй кабана. У тебя одна кожа да кости! — воскликнула Агата, впихивая ей лист с кусочком жареного мяса. У Гермионы скрутило желудок. За две прошедшие недели она едва ли что съела, и теперь её даже затошнило от насыщенного запаха.

— О, м-м, спасибо, — стеснённо поблагодарила Гермиона, но Агата уже прицепилась к Малфою. Тот, что удивительно, молча принял мясо. Однако, едва Агата повернулась спиной, избавился от кабана ленивым взмахом палочки.

— Малфой! — встревоженно пискнула Гермиона. — Можно тебя на минутку?

С выражением полнейшего безразличия Малфой отошёл с ней за полосу деревьев. Под прикрытием пальм Гермиона всплеснула руками и потрясла головой.

— Ты что творишь? — в её голосе послышались пронзительные нотки. — Нельзя колдовать перед маглами!

Малфой одарил её таким взглядом, словно она вдруг обернулась флоббер-червём.

— Да кому какое дело? — недоверчиво уточнил он. — Сотру память, и дело с концом.

— Это аморально! Нельзя копаться в чужой голове из сущей прихоти...

— Можно, Грейнджер. Или ты не заметила? Я обладаю магией в отличие от них.

— Это не значит, что можно вытворять, что душе угодно! Веди себя ответственно!

Малфой ехидно прищурился.

— Мы в ловушке на острове, какая ответственность? За маглами что, присматривать надо? То есть ты имеешь в виду, мы умнее их?

— Я... нет, конечно! Не перевирай мои слова!

— Мне и не надо. Ты сама справляешься.

— Хватит, просто хватит! Я не дам тебе использовать этих людей. Людей, Малфой, как ты и я.

— Грейнджер, — вдруг перебил Малфой. — Ты знала, что, когда злишься, у тебя встают соски?

У Гермионы открылся рот, из горла вырвался звук, порожденный мучительным стыдом, и она скрестила руки на груди. Бельё и хогвартская блузка знатно поизносились за время путешествий, но в их обстоятельствах внешний вид заботил её в последнюю очередь.

— Я... что... я — захлебнулась она словами, на что Малфой вскинул бровь с весёлыми искрами в глазах.

— Чего ты возмущаешься? В тебе есть огонь. Логично, что ссоры тебя заводят. Трахаться, спорить — это в принципе одно и то же.

— Что это за... за средневековая философия... Я даже не... — смущение Гермионы грозило лишить её дара речи.

Малфой покачал головой.

— Я в курсе, что Уизли идиот, но правда... Если бы он вёл себя как надо, ты бы знала, о чём я говорю.

Гермионе хотелось одновременно провалиться сквозь землю и придушить Малфоя. Ещё хотелось отбрить его язвительной шпилькой, но язык не поворачивался вслух заявить, что Рон — прекрасный любовник. Если эти три слова в таком порядке сорвутся с губ, она покраснеет как рак. Щёки и так уже горели.

— Рон правда... Мы...

Господи боже, почему она позволила себя отвлечь? Не с Малфоем же об этом говорить! Гермиона спала с Роном всего пару раз, если уж на то пошло, всё было довольно приятно и мило, пусть и чуть неловко в начале. Так, как она ожидала. Она никогда не верила в сказочную страсть, которой отдавались герои в романах. Ей приносило радость просто быть к Рону как можно ближе. Давным-давно, когда большую часть времени они переживали за Гарри или переругивались, при ссорах с Роном у неё кипела кровь и дыхание учащалось, прямо как сейчас. Но после войны динамика их отношений стала сердечнее. Как и должно быть.

В голове не укладывалось, почему Малфой убеждал её, что такие отношения... неполноценные?

— Знаешь, что... занимайся своими делами! — и Гермиона умчалась в лес на поиски своей хижины.

* * *

Гермиона притворилась, что спит, на лишних пять минут после полуночи, надеясь обмануть Малфоя, что и не думает встречаться ни с каким маглом на пляже. Он подходил к её двери, замер на несколько минут, видимо, чутко вслушиваясь в звуки. Уверившись, что Малфой ушел, Гермиона вылезла из хижины и на цыпочках пробралась к берегу, на всякий случай сжимая палочку в кармане.

— Я уже боялся, ты не придёшь, — раздался приятный голос, и из-за пальм выступил парень.

— Меня задержали. — Гермиона с опаской протянула руку. — Я Гермиона.

— Терренс Уайт, — он уверенно и быстро пожал ей руку. — За тобой следили?

— Нет, но можно узнать, почему ты хотел поговорить наедине? Без моего спутника?

— Видел его глаза. Ему нельзя доверять. Он заражён.

— Заражён? Чем?

Терренс Уайт внимательно на неё посмотрел.

— Ты не похожа на других. Ты что-то знаешь. Что-то о том, почему мы здесь.