Сексуальные преступления и симбиотические отношения: научное психоаналитическое исследование

б) Детоксикация и десексуализация «плохого инцестуозного ребенка», поскольку мальчик отождествляет себя с «матерью, тоскующей по ребенку» и в своей фантазии, предлагает себя в качестве сексуального объекта отцу. Таким удивительным образом ребенок пытается стать «лучшей женой для отца, чем мать», и одновременно обеспечивает реабилитацию образа «слабого отца», позиционируя его как «хорошего мужа для матери». Таким образом, мальчик дистанцируется от своей сексуальной идентичности, но освобождает творческую часть сексуальной энергии, которая была заключена внутри «плохого инцестуозного ребенка» и не могла быть раскрыта из-за ее сексуально-инцестуозных коннотаций. Ситуация резко меняется, однако, как только отец плохо себя ведет, резко превращаясь в «плохой объект» в глазах ребенка. Фантазийное идеальное решение больше неприменимо. Вместо него мальчик выбирает следующее решение.

в) Гнев и пожелания смерти в отношении отца, который видится не только жалким, но и жестоким, вызывают у мальчика такое сильное чувство вины, что он чувствует необходимость подавить эти чувства. Он делает это в своей фантазии или в реальности, подчиняясь отцу, а не матери, как «сексуальный раб». Однако мальчик может также отождествлять себя со своим отцом, «требующим сексуального удовлетворения», и затем требовать от других (в основном мальчиков, но иногда и девочек) удовлетворения, которого отец лишает его в его фантазии. Проективную идентификацию жертвы с виновной частью собственного Я можно описать как «ребенка, который должен преподнести отцу сексуальное удовлетворение и подчинение». Это может формировать преобладающий механизм у преступников-педофилов. Полная («нарциссическая») идентификация с «жалким, требовательным отцом» часто проявляется как явное отсутствие угрызений совести или чувства вины по отношению к жертве.