Сексуальные преступления и симбиотические отношения: научное психоаналитическое исследование

5.8. Пол

Пол — одинокий мужчина, которому слегка за сорок. У него есть два старших брата, отец с тяжелым недугом, позволявший матери полностью затмевать его. Пол жил с родителями до 25 лет. Он говорит, что это из-за того, что мать была очень тревожной. У нее были трудности с тем, чтобы позволить ему сепарироваться. Мать — единственный человек, с которым у него есть связь. Несмотря на то что Пол уже не живет дома, мать продолжает заботиться о нем. Она убирает его дом без спроса, следит, чтобы белье было чистым — и так же тщательно проверяет, не было ли у сына «гостей» женского пола. В детстве братья дразнили Пола, потому что он страдал энкопрезом. Вмешательство матери — не проблема для него, наоборот, он расценивает это как любовь и заботу. Пол всегда чувствует ее присутствие. Вот почему он предпочитает снять проститутку, так как после первого же «нормального» контакта с женщиной, мать тут же об этом узнала, сразу по его возвращении домой. Она не одобрила выбор партнерши. В средней школе Пол почти не контактировал со сверстниками. В периоды стрессов единственным доступным ему средством борьбы с фрустрацией была сексуальная разрядка (оргазм). Однажды он посмотрел эротический триллер и был сильно возбужден одной сценой. В моменты особо острого напряжения он искал снижающие стресс ситуации, а если не находил их то во обряжал. В случае Пола это был прицельный поиск женских широко раздвинутых ягодиц. Когда у него появлялись деньги, он шел к проститутке, которая вставала перед ним и раздвигала ягодицы. В трудные финансовые времена он искал своих жертв на улице. Вооруженный ножом и ножницами, он ездил по улицам на велосипеде и искал женщин, чтобы снять с них одежду. Разумеется, не стоит и говорить, что делал он это вовсе не с позволения женщин. Пол проявлял жестокость и агрессию, но не мог вспомнить об этом потом. Он искал обнаженные женские ягодицы как самоцель. Пол не интересовался ничем другим. Особый интерес к частям тела — это парциализм, описанный в главе 3. Содержание его фантазий всегда было однотипным с одинаковым концом. Годами выдумываемые картинки предшествовали развитию этого извращенного сценария. Его фантазия, таким образом, являлась прелюдией к преступлению, и одновременно его преступления подпитывали его фантазию.