Сексуальные преступления и симбиотические отношения: научное психоаналитическое исследование

5.4. Честен

Честен (24 года) имел очень тесные, почти удушающие отношения со своей матерью, которая чрезмерно опекала его с момента рождения. Она всегда была «для него», удерживая сына маленьким и зависимым. До 9 лет она называла ребенка «мой малыш». С рождения и до признания виновным с назначением принудительного стационарного лечения в свои 24 года Честен не получал никаких поручений от матери. Отец редко принимал участие в воспитании сына, а брак родителей трудно было назвать гармоничным. В возрасте 13 лет родители Честена развелись. Мать начала регулярно пить и предприняла несколько суицидальных попыток. Честен разевался между желанием оставаться близким со своей матерью и попытками изменить ее поведение. Он хотел освободиться от ее эмоциональных уз, но одновременно чувствовал себя виноватым (плохой самостоятельный ребенок), словно он был предателем. Несмотря на конфликт преданности и амбивалентное отношение к матери, Честен решил уйти жить к отцу, надеясь на более спокойное существование. Отец смотрел на Честена свысока, был очень отдален от него и редко бывал дома, а когда приходил, то не разговаривал с сыном, который был по вечерам совсем один. Иногда от скуки Честен болтался по городу, заглядывая в чужие дома[21]. В возрасте 16 лет он заметил, что заглядывание в окна и фантазии вызывают сексуальное возбуждение. Вуайеризм быстро сменился эксгибиционизмом. Поведение Честена стало требовательным и агрессивным. Он начал преследовать женщин и выкрикивать им непристойности. Он впадал в ярость, если они не хотели вступать с ним в сексуальные контакты, о которых он просил.

После ареста Честен сказал: «С 13 лет и до того, как меня поймали, я жил в тумане. Я лишь наполовину существовал на этом свете». В ответ на вопрос, не страшит ли его возможный риск рецидива, он ответил: «Это вполне возможно, если с матерью все будет плохо. Риск особенно велик, когда она много пьет. Потому что во мне потом что-то ломается, и связь матери и сына исчезает словно вспышка, теплота проходит [иллюзия симбиоза]». В этом случае декомпенсация матери всегда будет приводить к разочарованию, гневу и беспомощности сына. Случай Честена демонстрирует, что при угрозе потерять иллюзии симбиоза с матерью возникает риск рецидива преступления в надежде освободиться от того, что он называет «некоторым напряжением».