5.10.2. Диссоциация
Другая характерная форма защиты у сексуальных преступников — это механизм диссоциации. Исследования указывают, что тяжело травмированные дети отщепляют болезненные воспоминания. Расщепление — это психический процесс, обеспечивающий полное или частичное удаление из сознательного восприятия тяжелых эмоциональных переживаний. Это форма процесса разобщения, а также защитный механизм, который дети и некоторые взрослые используют не только для избегания когнитивной реальности, но и для защиты себя от переживаний скорби и спутанности. В клинической практике диссоциацию в наглядной форме можно наблюдать у травмированных пациентов с диссоциативным расстройством, у которых в ряде случаев наблюдается множество интроектов (альтер Эго). Эти интроекты разобщены и не интегрированы с актуальной ситуацией, например, в случае с привычными нам социальными ролями. Этот же механизм характерен для жертв насилия. Собственное Я или Эго задействует механизм расщепления, который позволяет этим людям в момент конфликта или психической травмы жить словно в двух реальностях. Подобные диссоциации также наблюдаются в приведенных выше примерах: Майкл, Билл, Мейсон и Пол жили словно в двух мирах, обособленных друг от друга. Диссоциация приводит к когнитивному искажению реальности. Однако этот механизм функционирует не только у жертв насилия, но и у преступников. Хорошим примером является случай Билла. В течение 34 лет он жил в двух мирах. Механизм расщепления убеждает его в том, что стыд и другие эмоции, которые он в противном случае испытывал бы в подобных ситуациях, не возникают в момент осуществляемых им актов эксгибиционизма. Диссоциация искажает его восприятие[23] и позволяет ему отщеплять преступное поведение, продолжая при этом участвовать в социальной жизни (Билл посещал церковь, а также был женат и имел детей). Механизм расщепления позволяет ему оставаться эмоционально и когнитивно «слепым», а также убеждает его в том, что он осуществляет акты эксгибиционизма только перед «плохими девочками», которым обязательно понравится его поведение. Это также хорошо видно в случае Честена, который сказал, что до поступления на принудительное лечение он жил словно в тумане. Он также добавил, что лишь наполовину существовал на этом свете, остальные 50% его «пребывали в темноте, словно превратившись в оборотня». Когнитивные искажения позволяют преступникам совершать правонарушения, не испытывая чувства вины, потому что эти искажения реальности фиксируются в их сознании в качестве «систем или стратегии убеждений (сценариев)», согласующихся с их сексуальным вожделением. Билл чувствует себя вынужденным обнажаться, руководствуясь представлением о том, что проходящие мимо него девушки в любом случае были «испорченными», что приводило его в недоумение: «Так в чем же их проблема?!» Механизмы проекции и проективной идентификации также вызывают когнитивные искажения. Они же поддерживают внутреннее представление о полярных качествах («хорошее» и «плохое»). Диссоциация — это бессознательный процесс, не подвластный произвольному контролю. Именно этим он отличается, например, от принятия социальных ролей, поскольку последние хорошо интегрированы в нашу личность. Интроекты, возникающие в результате диссоциативного процесса, остаются неинтегрированными, разобщенными элементами, которые вызывают психическую нестабильность человека. Эту динамику можно проследить на примере матери Питера, чей внутренний отщепленный образ («садистская мать») манипулирует сыном и отвергает его.
