Русская идея от Николая I до Путина. Книга IV-2000-2016

Еще о международном опыте

Много чего еще Сибири как полномочному представителю России на Тихом океане придется заимствовать из мирового опыта, чтобы представлять ее там достойно. Понятно почему: именно в суровых сибирских условиях чувствительней, чем где бы то ни было, ощущается элементарная, в сущности, истина, что с развитыми странами нужно дружить, а не собачиться и что никакое импортозамещение не заменит международного опыта. Можно было бы опять все свести к простейшей формуле «поворот на Восток требует мира» — в обоих смыслах этого слова. И в первую очередь, мира именно с тем миром, где этот опыт создается.

С той же Канадой, допустим. В Торонто, например, создаются гигантские закрытые пространства, где человек может перемещаться между кондоминиумами, офисами, магазинами, ресторанами и кинотеатрами, не выходя зимой на улицу. Помимо тривиального удобства, это еще процентов на 30–60 сокращает затраты на теплоснабжение по сравнению с таким же объемом полезной площади, если бы все это находилось в отдельных помещениях.

Если города приходится строить за Полярным кругом, создаются подземные поселения, где намного проще поддерживать нормальную температуру, поскольку в 5–7 метрах под землей она значительно выше (минус 5–7 градусов по Е(ельсию), чем на поверхности (иногда доходит до минус 50 по Е(ельсию). Словом, как в брежневском СССР, «все для человека, все во имя человека», только не понарошку.

Но все-таки самый из всех упомянутых авторами чудотворный, не могу найти другого слова, пример того, что может сотворить международный опыт, это, конечно, постсоветская судьба Монголии. Небольшая страна (население три миллиона человек), зажатая между двумя гигантами, Россией и Китаем, народ с кочевой традицией (национальный герой — Чингисхан). Климатические условия те же, что и в соседней Тувинской республике, депрессивнейшем из регионов Сибири. В советские времена Монголия вообще воспринималась как провинция СССР. Чего, казалось бы, можно было ожидать от такого захолустья? Но демократические преобразования, не наткнувшись, в отличие от России, на сопротивление «Русской идеи», пошли стремительно.

Главной при выборе пути заботой было избежать влияния как России, так и Китая, которое легко могло трансформироваться в политический диктат. Способ нашли простой: выбрали австралийскую модель развития, пригласили инвесторов из Канады, Австралии, Японии и Англии (ни китайцев, ни русских не приглашали), дали им режим наибольшего благоприятствования. Никаких государственных монополий. Нефти и газа в Монголии, конечно, нет, но есть медь, уголь. Технологии добычи новейшие. И на этом, по сути международном, опыте построили экономику. И пошло так успешно, что авторы говорят: «У нас под боком растут новые “Арабские Эмираты”». За одно десятилетие ВВП на душу населения вырос в шесть (!) раз.

О населении, которому предстоял жесточайший слом жизненного уклада, позаботились. На индивидуальный счет каждого гражданина поступает часть прибыли добывающих компаний (в 2012 году эта часть составила около 10 % всех потребительских доходов каждой семьи). А от желающих инвестировать нет отбоя. Например, в крупнейшее в мире угольное месторождение Tavan Tolgoi в 2010 году было вложено $4,7 млрд, а к 2013-му-уже $10 млрд. В ближайшее время только за счет этого месторождения ВВП Монголии должен вырасти на 30 %. Планируется, что к 2020 году добыча увеличится с сегодняшних 16 млн тонн до 40 млн, а в перспективе-до 240 млн тонн.

Для сравнения: Элегинское угольное месторождение в Туве, несмотря на дотации, так до сих пор и не сдвинулось с начальной стадии освоения. Никакие дотации не могут заменить ни инвестиционный климат, ни международный опыт. Все это — лишь новые и новые иллюстрации того, как жизненно важны для Сибири (и для России, поскольку именно ее этому мегарегиону суждено представлять на Тихом океане) отмена имперской «Федерации» и перераспределение налогов, о которых мы подробно говорили в предыдущей главе. Без этого невозможно ни создание «монгольского» инвестиционного климата, ни эффективное использование международного опыта. Ни, следовательно, возрождение России как великой культурной державы.