История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Популярность Пьюзея и его взгляды широко распространились в Англии, и Кебл стал более близок со своими друзьями в Лондоне, Винчестере и провинциальных городках. Под его влиянием воспитались новые вожди, которые сообщили движению свой особенный характер, и последнее из области отвлеченного богословствования перешло в жизнь и сделалось практическим.

II

Выработанная Ньюманом «золотая средина» не могла удовлетворить как его самого, так и лиц разделявших его образ мыслей. Они сочли невозможным удовольствоваться компромиссом между двумя крайностями и перешли в р.-католицизм, казавшийся им твердой логической системой. Другие приверженцы трактарианских идей, не впадая в подобную крайность, направили свою энергию на практическое приложение этих идей, и из области отвлеченного богословствования перешли в сферу непосредственной живой деятельности. Вскоре по переходе Ньюмана в р.-католицизм, в Оксфорде начала нарождаться другая партия. Люди этой партии смотрели довольно равнодушно на распространение ортодоксализма в стране, и не проникались негодованием при виде вводимых высокоцерковниками обрядов и богослужебных церемоний.

По духу своих убеждений они стояли ближе к школе Арнольда, поддавшись лишь еще более влиянию немецкого протестантизма отрицательной и скептической школы. Выражением их направления и образа мыслей можно считать книгу «Опыты и Обозрения» (Essays and Reviews), опубликованную в 1860 году. Под этим заглавием выпущено было семь трактатов, написанных различными авторами, независимо один от другого. В период упадка церкви и распространения либеральных и кальвинистических идей, эта книга и ее составители едва ли бы обратили большое внимание. Но после трактарианского или англокатолического движения, когда идеи ортодоксии успели широко распространиться среди духовенства и нашли себе в последнем приверженцев и защитников, подобное сочинение подняло целую бурю негодований. «Опыты и Обозрения"' написаны были семью англиканскими священниками и касались различных предметов. Первый из «опытов» – «Воспитание мира» принадлежал д-ру Тэмплу (ныне архиепископ кентербюрийский). Тэмпл не высказал что-либо еретического, хотя во всем трактате видно полное равнодушие к догматическому учению христианства. Он проводил ту мысль, что прогресс возможен только индивидуальный и не простирается на общество и мир как целое. Ему казалось неоспоримым фактом, что морального, нравственного прогресса не существует в мире, а равно и в философии: древние римляне были лучше позднейших, древние евреи лучше позднейших евреев и первые христиане – современных. Философия не знает выше Сократа, и весь мировой прогресс состоит лишь в большей утонченности внешних форм цивилизованной жизни.

Автор второго опыта д-р Роланд Вильямс старался воспроизвести Бунзеновский разрушительный критицизм на Ветхий Завет. Излагая теорию и принципы критики Бунзена живым и ясным языком, Вильямс сам высказывает во многих местах свое несогласие с этими принципами, но в то же время выставляет их на вид, как вероятные и стоящие размышления. Он пишет как верующий в Ветхий Завет, но вместе с тем защищает такие объяснения последнего, которые не согласимы с общепринятым толкованием Ветхого Завета, и с подобными комментариями последнего было трудно справиться обычному читателю. Направляя все свое внимание на проповедь скептицизма, Вильямс обнаружил недостаточное знакомство и даже неверное понимание тех английских писателей, на которых он ссылался.

Третий опыт, написанный Пауэллем, трактовал о внешних доказательствах христианства, с целью показать их несостоятельность. Пауэлл опровергал главным образом чудеса, как несогласные с неизменными законами природы, хотя и допускал некоторые чудесные факты, понимая их в смысле духовном – переносном. Подобно Вильямсу, Пауэлл не столько настаивал на отрицании, сколько старался возбудить сомнение в читателе.

Четвертый трактат Вильсона рекомендовал идеологический метод объяснения Св. Писания, показывал презрение ко всем принятым мнениям и установленным формулам и церковным определениям, и ввиду этого стоял за ослабление формы присяги символическому учению англиканской церкви, каковая присяга требовалась от духовенства.

Пятый трактат Гудвина доказывал научную несостоятельность повествования Моисея о сотворении мира. Шестой Патиссона – представлял собою обзор направлений религиозной мысли в Англии с 1688 года по 1720 год. Изобилуя цитатами из различных писателей, трактат этот не был объединен одной общей идеей, и подобно другим пробуждал лишь в читателе скептицизм и неверие. Седьмой Джоуэтта – посвящен был вопросу о видимых противоречиях, встречающихся в Св. Писании, и советовал изъяснять и понимать Писание как обычные книги. Все эти трактаты не отличались особенной ученостью и Доказательностью. Они легко могли быть опровергнуты критикой, но, то зло, которое они могли принести публике, было несомненным. Естественно, что книга и ее авторы вызвали чувство негодования среди духовенства, и дело осуждения трактатов поднято было формальным путем. Десять тысяч духовенства представили архиепископу кентербюрийскому адрес, в котором они осуждали книгу и спрашивали о мерах, какие намерены предпринять епископы. Подобную же петицию представила и Церк. уния220.

После разбирательства вопроса в конвонации 1861 года, против Вилльямса и Вильсона поднять был процесс в Court Arches, решение которого поступило на обжалование в тайный совет. Тайный совет в феврале 1864 года отказался осудить книгу, как противоречащую символическим книгам англиканской церкви, и своим решением поднял еще большее негодование в публике и духовенстве. Одиннадцать тысяч последнего подписались под составленной в Оксфорде декларацией, в которой выражали свою твердую веру в богодухновенность Св. Писания. Дело снова поднято было в кентербюрийской конвокации в апреле 1864 года и, после долгих дебатов, книга осуждена была синодом как «содержащая учение противное учению, принятому объединенной церковью Англии и Ирландии в согласии со всей Католической Церковью Христовой221.

Такому же осуждению подверглись сочинения епископа Колензо «Комментарии на послание св. ап. Павла к Римлянам» и о «Пятокнижии»222. Колензо назначен был епископом в Наталь (колония в Юж. Африке) в 1853 году и издал свои исследования в 1861 и 1863 г. Книга о Пятокнижии отличалась крайним рационалистическим характером. «Библия не есть сама в себе слово Божие, – писал Колензо, – но, конечно, слово Божие может быть найдено в ней. Он указывал на легендарный характер раннейших книг Библии, и на противоречия и невероятность содержания книги Исхода, отрицал потом и прочее.

Так как Колензо был подведомственен митрополиту кэйптаунскому, то дело поднято было в митрополии, и митрополит – д-р Грэй лишил его кафедры и подверг отлучению от церкви. Это решение одобрено было обеими конвокациями, получившими петиции от духовенства и Церков. унии223, собором американских епископов, шотландских, собором канадским, и, наконец на первой Ламбестской конференции англиканских епископов. На его место посвящен был д-р Макрори, а сам Колензо умер в июне 1883 года. Новое рационалистическое движение было лишь реактивной вспышкой против англокатолического движения трактариан. Оно уже не могло подавить собою выдвинутые тактарианами принципы. Напротив, защитники последних старались ревностно провести их практически в жизнь и вызвали против себя целый ряд процессов, открывающих собою печальные страницы в истории англиканской церкви.

Поводом к началу этих процессов послужило первоначально чисто внешнее обстоятельство, не стоявшее в прямой связи с движением, но возбудившее негодование вообще в народе и особенно в низкоцерковниках. Именно, когда многие из трактариан перешли в римский католицизм и увлекли за собой немало англиканских прихожан, в Риме сочли это за новое восстановление католичества в Англии. В октябре 1850 была опубликована папская булла, проектировавшая открыть новую Вестминстерскую архиепископию, и разделить всю Англию на 12 диоцезов, под управлением назначенных папой прелатов. Это булла сильно, хотя и неосновательно, взволновала общественное мнение. Премьер королевства лорд Руссель высказался за необходимость открытых мер против папского вторжения. Протест был подписан людьми различных классов и сословий. Однако какие-либо внешние меры не были предприняты. Но булла повредила англиканской церкви в следующем отношении. Те каѳолические идеи и принципы, которые проводились трактарианами, скоро нашли выражение в богослужении и ритуале. Церковные службы начали сопровождаться большей торжественностью, храмы украшаться живописью и скульптурой. После пуританской простоты предшествующего времени, подобная перемена стала особенно сильно бросаться в глаза. В своих проповедях духовенство начало настаивать на важности таинств, советовать приступать к исповеди и получать от священника разрешение от грехов, утверждая, что это вещи необходимо нужные для верующих, и таким образом возвышало свое иерархическое положение. Распятие в церквах, крестное знамение, молитвы за умерших и наблюдение дней святых стали вещами обычными. Рекомендовалось также употреблять римско-католические богослужебные книги. Естественно, что все это возбудило негодование в крайней протестантской партии, которая, ссылаясь на буллу, подняло крики: «долой папство».

Скоро начались процессы против высокоцерковников, за нарушение ими якобы законов англиканской церкви. Таков процесс поднят был против Беннета, священника церкви св. Павла в Лондоне. В 1850 году Беннет выстроил новую церковь в беднейшей части своего прихода, которая и освящена была епископом лондонским. Здесь введено было хоровое пение, устроена особая решетка отделявшая алтарь от средней части храма и престол украшена был изображением распятия. Беннетт подвергался нападениям толпы, но, обладая твердым характером, продолжал сохранять введенные обряды.

Однако по совету епископа он отказался от прихода. Его преемник Лидбэль не произвел никаких перемен и против него поднято было формальное дело. Обвинители требовали удаления распятия, вызолоченных подсвечников и свеч, жертвенника и престольных разноцветных покровов. Дело дошло до тайного совета, и решено было скорее в пользу ритуалистов. Тайный совет объявил, что все украшения, дозволенные первой Книгой общ. молитв Эдуарда VI законны. Следовательно, для желающих разрешалось употребление и евхаристических одежд, упоминаемых в этой книге. Ответ, данный советом был выражен таким образом, что утверждал собою принцип: «опущение не есть запрещение», на который стали опираться позднее высокоцерковники, против возражений, что вводимые ими вещи не упоминаются в Книге общ. молитв. Дозволив употребление креста, и алтарных одежд, а равно и всего, что может способствовать выяснению смысла службы, тайный совет дал возможность высокоцерковнической партии сделать шаг вперед.

Основываясь на этом решении тайного совета, высокоцерковники начали расширять богослужебный церемониал и скоро ввели каждение, смешение воды с вином во время евхаристии и другие обряды. Все эти обряды, безразличные сами в себе, возбудили негодование в пуританской партии, свыкшейся с простотой богослужения. В 1867 году лорд Шафсбюри решился внести билль в парламент с целью одним парламентским решением, без совещания с конвокацией, установить единообразие в богослужении. Епископы, осаждаемые жалобами со стороны крайних протестантов, в большинстве готовы были согласиться с проектом лорда Шафебюри. Защитником самостоятельности церкви выступил оксфордский епископ Вильберфорс, нашедший поддержку в Гладстоне.