История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Хотя Италия почти во всех отношениях обнаруживала известную самобытность в своих нововведениях, однако толчок к этому новому движению совсем не был туземным. Оно началось не раньше, как Франция наложила на нее свою сильную руку. Уже давно французы искали предлога низвергнуть папу, и нашли таковой, когда Пии VI ввел у себя новую военную организацию. При этих военных преобразованиях папство не имело в виду каких-либо внешних врагов, и даже после их введения папское войско могло иметь значение лишь в качестве полицейского корпуса, который самое большее достаточен был для подавления внутренних беспорядков. Это тотчас же обнаружилось при первом столкновении его с французами. Когда в 1797 году Бонапарт, уже одержавший несколько побед в северной Италии, двинулся и в среднюю Италию, папское войско не в состоянии было остановить движения его войск. Французы двигались чрез Романью; они взяли Анкону и дошли до Толентино, где папское войско (19 февраля 1797 года) вынуждено было заключить мир. По этому мирному договору папа уступил французам не только Авиньон и Венессен. но и три легации: Болонью, Феррару и Романью. Далее он должен был согласиться на занятие Анконы французским гарнизоном, заплатить 30.000.000 франков военных убытков и кроме того еще уступать множество художественных сокровищ. Это был жестокий мир, и однако, если принять во внимание господствовавшее во Франции настроение, довольно сносный. Бонапарт поступил против желания Директории, когда он в покое оставил папу в Риме и на собственную ответственность писал кардиналу Маттеи, уполномоченному папы, что «преемник св. Петра, как высший служитель религии, во всякое время найдет у него защиту для себя и церкви». Но в то же время он поручил посланнику Франции при папском дворе Жозефу Бонапарту, поддерживать революционное брожение в Риме5. Ему наказано было «не мешать планам тех, кто считали более сообразным с духом времени прекращение папского правительства, а скорее содействовать им»; одним словом, он должен был поощрять римский народ совершить скачек к свободе, к которому он, по-видимому, уже готов был приступить. И поручение было исполнено. 28 декабря 1797 года под окнами Жозефа Бонапарта, перед палаццо Корсини, собралось до 500 римских мятежников, которые неистово кричали: «Свобода! Да здравствует французская республика! Долой папу»! Молодой, смелый французский генерал Дюфо явился на улицу, стал во главе толпы и повел ее на штурм против квартиры папских солдат у Понте-Систо. Находившийся там небольшой отряд вел себя спокойно, пока чернь своими издевательствами не раздражила солдат настолько, что нельзя было больше выносить. К сожалению, раздался выстрел, который попал в генерала Дюфо, так что он замертво упал на площади. Это событие повело к страшному смятению. На улицах Рима загремела пальба, и советники папы находились в двояком опасении: с одной стороны они опасались, как бы мятежники не напали на папское правительство, а с другой стороны – как бы сторонники папы не бросились на французскую милицию. С ранним рассветом следующего дня Жозеф Бонапарт оставил Рим, хотя папа и послал ему охранную стражу против возможных оскорблений, и Директория в Париже вышла из себя, когда до нее дошло известие о смерти Дюфо. Официальная газета призывала французский народ пролить слезы, «потому что один из его блистательных генералов пал от коварно-убийственных рук римских священников». В Рим отправлен был генерал Бертье с 15.000 войском; и ему дано было поручение по возможности спешить, чтобы предупредить неаполитанцев. Когда французы находились в двух дневных переходах от Рима, папа принужден был бежать, так как угрожала явная опасность его личности. Спеша исполнить приказ, Бертье не принял уполномоченных, которых отправил к нему папа для переговоров: они допущены были только перед самыми воротами Рима. Но и прибыв туда, он опять не хотел вести с ними переговоров, и, не обнажая меча, французы 10 февраля вошли в Рим. Чрез пять дней после того там торжественно провозглашена была республика, причем Бертье не преминул «молиться духам Катона, Помпея, Брута, Цицерона и Гортензия, чтобы они благосклонно приняли приношение французов на Капитолии»; от имени «свободного зрелого » народа римская депутация, состоящая из евреев, растриженных монахов и политических авантюристов, сделала папе Пию VI заявление, что он потерял свою светскую власть и что в будущем он будет лишь простым гражданином.

Несколько дней спустя папа насильственно был увезен из Рима в Сиену, и отсюда далее в картезианский монастырь близ Флоренции, так как Сиена находилась в слишком опасном соседстве с Римом. Из Флоренции он, не смотря на свой преклонный возраст и болезнь, был отправлен в Безансон; но и там не давали ему покоя. Тогдашние победы русских навели страх на французов, и поэтому решено было перевезти папу в Дижон. Но туда уже он не достиг. Он умер в Валенсе в провинции Дофине. Находясь на смертном одре, измученный и истерзанный всеми привратностями судьбы, он только восклицал, – обращаясь к утешавшим его приближенным: «Страдания мои велики; но муки моего сердца еще тяжелее. Кардиналы и епископы рассеяны, – Рим, народ мой, церковь, – вот что и денно и нощно терзает меня! В каком положении я оставляю их»?.. И действительно положение было ужасное. После кончины Пия VI папства фактически не существовало больше. Не было даже кардиналов, которые могли бы составить конклав для избрания нового папы. Вольнодумцам казалось, что они имели достаточное основание справлять тризну по папстве, как покончившем свою многовековую историю. Но они ошиблись. Папство оказалось более живучим, чем они предполагали, и опять восстало из своего разрушения.