Волк в зеркале

Дальше уходил коридор с дверями в комнаты — заканчивался он обычно кухней в противоположном конце. Коридор был чист — «взрыв» явно затронул только холл.

— Твою ж мать, — только и пробормотал Дьяченко. — Андрюха, есть тут вообще что-то живое?

Ещё до того, как Стуков успел что-то сказать, в центре, у опрокинутого столика, возникло шевеление, и мы всей компанией инстинктивно шарахнулись — видимо, только профессиональная выдержка не дала начать пальбу.

— Вон аура. Человек, — еле слышно сказал Андрюха, туда и указывая. — Обычный, не колдун. Больше вообще ничего.

— Следы колдовства? — уточнил напарник.

— Нет, не вижу.

— Что ж так рвануть-то тогда могло, — задумчиво протянул Юрка.

— Ищенко, Маршев, давайте сюда, — повысил голос Рыбаков. — Власенко, ты тоже. Осмотрите комнаты. Следы колдовства смотрим.

Не сильно скрывая рвотные позывы, трое милиционеров миновали комнату, косясь на шевелящееся нечто, и проскочили в коридор.

Да, человек. Правда, неясно, в каком состоянии — в крови с ног до головы. Скорее всего, тяжело ранен. Вот зараза, в таком состоянии небось и транспортировать нельзя…

С улицы донёсся шум двигателей — минимум две машины, в окна и распахнутую дверь ударил свет фар. О, кто-то ещё подоспел, не только нас вызвали.

— Боевая группа, — раздался голос. — Мужики, выходите, работаем мы.

О как. Боевая группа — элита Управы, по сути маленькая армия, с БРДМ, пулемётными УАЗиками и даже парой «тачанок» — легкобронированных ГАЗ-66 с пулемётными спарками. У Патруля такой тоже есть, но всего один и сильно попроще. Значит, и до них происшествие дошло.

На лице Юрки было очень странное выражение, и он не сводил глаз с пытавшейся подняться фигуры.

— Кажется, человек не только жив, но и не ранен, — тихо сказал он. — Просто в шоке.

— С чего ты взял? — так же тихо спросил я.

— Смотри, как движется, — начал было напарник, но окрик снаружи повторился:

— На выход, мужики! Дело в ведении Управы.

— Выходим, — отозвался Рыбаков. — Эй, парни, сворачиваемся!

На улице нас ждали два УАЗа с пулемётами на турелях и «буханка» медиков, освещавшие фарами стену барака. Терпеливо выпустив нас, парни в разношёрстном камуфляже, вооружённые большей частью «калашами», деловито вошли внутрь.

— Там, похоже, живой, — щурясь от света, сообщил Юрка старшему группы, которого можно было легко распознать по расслабленно-хищной позе и уверенному хвату автомата.

— Разберёмся, — кивнул тот. — Больше ничего не обнаружили?

Маршев помотал головой, и Рыбаков ответил:

— Нет, всё чисто.

— Понял. Спасибо, мужики, что прибыли. Возвращайтесь к дежурству.

Вот так, мордой об стол. Впрочем, боевая группа может себе это позволить. Интересно, кто их вызвал?

Мы отошли к своей машине — состояние у всех было подавленное. Ещё бы… Один плюс — в крови не извозились.

— Власенко, ты нафига их вызывал? — процедил сквозь зубы Рыбаков, отвечая на мой невысказанный вопрос. — Чтобы нам совсем опозориться?

— Не вызывал я их, Олег Иваныч, — развёл руками милиционер. — Я как положено, только мобильникам сообщил…

— Управа всегда на полшага впереди, — странным голосом протянул Юрка. — А может, наш дежурный их набрал. Вполне может быть…

Было видно, как бойцы выводят из дома и ведут к «буханке» человека — именно выводят, не несут. Значит, и правда цел! Узнать бы, что там произошло… Если и правда рвануло, то шансов уцелеть практически не было. Если…

Если это не колдун, который и устроил взрыв.

Нет, это отпадает — Стуков сказал, что уцелевший — не колдун. М-да, загадки идут одна за другой.

Один из бойцов сделал недвусмысленный жест — «убирайтесь». Рыбаков махнул рукой и вместе со своими парнями зашагал в сторону Комплекса. Я залез на пассажирское сиденье ГАЗика, Юрка взгромоздился на водительское.

— Аура знакомая, — вдруг сказал Стуков. — Как будто совсем недавно видел.

— У кого? — обернулся Юрка.

— У этого, который уцелел… Вот буквально только что, и даже оттенок эмоций тот же…

Напарник покачал головой, заводя двигатель. Мы проехали мимо машин боевой группы, но спасённого увидеть не удалось — его уже, видимо, уложили на носилки в «буханке».

— Вот так, носишься как угорелый — а потом тебя тыкают мордой в то, что ты нафиг тут не нужен, — ворчал Юрка, объезжая ямы. — Хоть не езди… Так ещё и наорут.

— «Волга», — сказал вдруг Стуков.

— Что? — я подумал, что просто не расслышал, но Андрюха продолжил:

— На прошлой дневной смене, в «Волге». Тот, который напился и в обморок падал. Это его аура. И даже эмоция та же — страх… жуткий страх.