Волк в зеркале

Дома по другую сторону дороги стояли довольно широко, напротив двухэтажек их было штук пять. Хм. Я правильно помню, что машины тогда, на свадьбе, сворачивали в какой-то проулок? Или они остались у дороги?

Ладно, будем искать. Хотя сейчас в чистом виде — «найди то, не знаю что»…

Колтырина оставили у машины — предварительно он уверил, что дома пусты. Осмотрели первый — не то, не то: дом, похоже, намного новее искомого, хоть и выглядит развалиной с осевшей крышей. Второй вообще кирпичный. Третий дом развалился почти полностью, и начало подкатывать отчаяние — может, мы вообще не то ищем? Как можно искать, опираясь на слова призрака и, о ужас, сна?

Вероятно, в уныние мне не дал впасть только Дьяченко — ну, может быть, ещё колотящееся сердце, словно подсказывающее, что мы на верном пути. А Юрка относился к поискам с юмором, вставлял прибаутки, задавал мне уточняющие вопросы — то есть, по сути отвлекал от дурных мыслей.

А вот когда мы вошли во двор четвёртого дома, я почувствовал, как ноги становятся ватными.

Дом был обшит, но только «внешняя» часть классического пятистенка, обращённая к улице. Обшивочная вагонка, когда-то голубая, сейчас облупилась, окна выбиты, крыша, как и у всех домов, просела… А вот задняя часть дома — необшитая. Старые, почерневшие от времени брёвна, пристроенный сзади к дому навес — а потом примыкающий к нему массивный крытый сарай-сеновал, такие в деревнях часто встречаются.

Оно! Оно, вашу мать! Сейчас всё чётче всплывают в памяти детали той свадьбы из прошлой жизни. Даже разваленная поленница — вот она, рядом валяется лист ржавого железа, который когда-то лежал на ней.

И, словно в подтверждение, с неба упали первые капли дождя — в точности как тогда.

— Это оно, — уверенно сказал я, трогая почерневшие обнажённые брёвна венцов. — Именно тут всё и было.

Юркину легкомысленность как рукой сняло.

— Что ищем? — уточнил он серьёзным голосом.

— Не знаю, — на этот раз честно признался я. — Просто я твёрдо помню этот дом, и это единственное, что я помню из прошлой жизни. Есть предположение, что я попал в «пробой» именно здесь.

— Жаль, что нет тех, кто умеет чувствовать пробои, — задумчиво протянул Юрка, вертя в руках СКС. — Очень бы пригодилось…

— А колдуны не умеют?

— Нет. Есть малое количество тех, кто умеет их открывать — только в пределах нашего мира и в хорошо известную точку, — отчеканил Юрка как по заученному. — И на малом расстоянии. Но те, кто это умеют, наперечёт… Их по пальцам пересчитать можно, реально.

— И пробои открываются хаотично, верно? — на всякий случай уточнил я.

— Да. Просто где-то вероятность выше, где-то ниже. Постоянные тоже есть, как на нашем Болоте…

— Так, давай спрошу прямо, — решился я, вешая винтовку за плечо и доставая пистолет — магазин на всякий случай я ещё в Колчино сменил на «серебряный». — Есть у нас вероятность войти в дом и сгинуть непонятно где?

— Конечно, — с деловым видом кивнул Дьяченко, следуя моему примеру. — Только это уже будет проблема Колтырина, ему ж потом без нас и без машины до Колчино добираться.

Тьфу ты, опять хохмит. Но — чуток отлегло, а то нервы как струна натянулись.

— Дождь всё же пошёл, — себе под нос сказал Юрка. — Ну давай, заходим — надо посмотреть, что там да как. Давай сначала в сарай.

В сарае было пусто, пол усеивало старое сено — второй ярус проломился, скорее всего от старости. Пахло прелой соломой — крыша дырявая, всё это, видимо, обильно поливалось дождями и заваливалось снегом зимой.

Оставался дом.

Заходить, конечно, откровенно страшно — а ну завалится? Но не проверить — всю жизнь себе не прощу.

Низкая притолока, чуть осевшая, но вроде как ещё крепкая — вот мы и в комнате. Я прошёл вперёд, Юрка сопел где-то за спиной. Печь слева, три окна в ряд — разбитые. Покосившаяся кровать, точнее — ржавые железные спинки и панцирная сетка. Люди отсюда явно уехали, забрав всё ценное. На стене осталась рамка со старыми фотографиями, на которых почти ничего не разобрать…

И зеркало.

Старое, даже по меркам дома, зеркало стояло рядом со входом, чуть отвёрнутое в сторону, и было косо накрыто старым, потёртым покрывалом с многочисленными прорехами.

— Покойник в доме был, что ли? — вслух предположил Юрка. Ну да, есть такой обычай — закрывать зеркала, когда в доме есть мертвец… Но тут-то ничего подобного нет.

Меня уже колотило.

Зеркало.

Я тогда посмотрелся в это зеркало. Посмотрелся — и…

И — не помню.

Не раздумывая, я сделал шаг вперёд, рванул материю, расползающуюся у меня в руке, и взглянул в мутное, старое стекло…

Мир померк.