Борьба за Мальвию

Глава 42. Отзвуки прошлого

Лицо короля выглядело так, словно Каллен не видел монарха более пятнадцати лет. Курчавая борода была сплошь посеребрена сединой, голубые глаза потускнели, а лицо избороздили десятки новых морщин. Король, будучи в самом расцвете своих сил, теперь смотрелся едва ли сильно младше герцога Бэррита.

— Вам нужна помощь! — ошеломленно воскликнул Каллен, опустившись на колено рядом с тяжелораненым Сагайлом.

— Мне уже не помочь. — тяжело вздохнув, ответил король. — Проклятый артефакт вытянул из меня часть жизненной силы еще тогда, в замке. И я не думаю, что найдется лекарство способное помочь при таком ранении. — добавил он, взглянув на свою рану.

Брэндон Лоттерн засуетился возле Сагайла, доставая из запазухи два орденских лечащих зелья.

— Мой король, мы можем попробовать. — сказал отец Каллена, протянув оба флакона Сагайлу.

— Бесполезно, Брэндон. Мы оба понимаем, что это конец. — промолвил король. — Одного зелья будет достаточно, чтобы я смог закончить то, что должно было произойти уже давным-давно. Второй флакон пригодится твоему сыну. — слабой рукой Сагайл указал на многочисленные ранения Каллена. — Помоги своему королю в последний раз, бр... Брэндон. — запнулся монарх, разрешая старшему Лоттерну заняться своей раной.

С выражением глубокой скорби на лице отец Каллена склонился над ранением Сагайла, вливая внутрь зелье, затем он занялся ранами на бедре и боку сына. Каллен, стиснув зубы, зашипел от боли, когда орденское снадобье принялось сращивать пострадавшую плоть. Изменившее положение тело Брэндона открыло вид королю на пространство позади, где проходила схватка с Мордеком. Увидев обезглавленное тело Бранда, король вздрогнул и прошептал:

— Достойный сын Ордена. Это он освободил меня из клетки, в которой я был заперт все последние месяцы. — Сагайл прикрыл глаза. — Мордек опутал меня своей магией и выпустил всего один раз, чтобы одурманенный король отправил войско обманутых людей и предателей уничтожить своих верных сторонников. Тех, кто до последнего сражался за свою страну. Безумный ублюдок. — гневно добавил он.

— Тише, не трать силы. — на удивление Каллена довольно фамильярно сказал Брэндон, крепко сжав руку короля. Но тот не обратил на старшего Лоттерна никакого внимания, его взгляд был прикован к лежащему на земле телу молодого воина.

— Боги, я пришел слишком поздно. — в глазах короля навернулись слезы. — Мой сын, Эддрик... — сломленный горем король зарыдал, содрогаясь от боли утраты. Каллен и Брэндон замерли над Сагайлом, не осмеливаясь прервать страдания монарха. Каллен почувствовал, как слезы текут по его собственному лицу, стекая по щекам, они капали с подбородка на землю. — Это моя вина... — сокрушался Сагайл, когда тяжелый приступ кашля сотряс его тело. Кровь, вылетевшая из легких оросила Брэндона, который так и не выпустил руки короля.

— Это моя кара, Эддрик не заслужил подобной участи. — отдышавшись сказал Сагайл. — Времени почти не осталось, Брэндон я прошу тебя. — обратился он к старшему Лоттерну.

Отец Каллена встал на ноги и отошел на несколько шагов назад. Магический знак возник на его ладони, и мерцающая сфера барьера опустилась вокруг Каллена и короля, обрубив все звуки вокруг.

— Этот разговор только для нас двоих, тем более твоему отцу известно все то, что я собираюсь сказать. — пояснил король юноше, в то время как Старший Лоттерн безмолвным стражем застыл по другую сторону заклинания. — Ты должен узнать правду от меня, ведь это я повинен в смерти твоей матери. — с явным трудом сказал он. — Сядь, юный Лоттерн, я расскажу тебе твою историю.

Каллен, как во сне, сидел подле умирающего короля, слушая его последние слова. Вражеское войско окончательно капитулировало и, сейчас, тысячи воинов стекались к тому месту, где был убит Мордек.

— Мой отец, Баллидан, был выдающимся королем. — начал свою речь Сагайл. — Могучий воин и талантливый государь, не зря герцог Бэррит стал его лучшим другом. — усмехнулся мужчина, окунувшись в воспоминания. — Но даже великие люди — всего лишь люди. Наш род долгие годы скрывал тот факт, что он является носителем могучего магического Дара. Данная тайна тщательно хранилась в течение столетий, корнями уходя к временам падения Древних. Дабы хранить столь великий секрет, были установлены правила, которые могут показаться жестокими. Мой отец был первым, кто нарушил одно из них. Членам королевского рода было строжайше запрещено иметь сторонние связи до и после монархического брака. Рождение ребенка-бастарда могло стать угрозой трону. В течение долгих времен Орден хранил земли нашего королевства, но их взгляды были слишком консервативны. Орденские фанатики бы уничтожили правящую семью, только узнав о том, что одаренное дитя со столь могучим Даром было зачато членом королевской семьи. В связи с этим, те незаконнорожденные дети королей, которым все-таки не повезло появиться на свет за всю историю Мальвии, были умерщвлены, не прожив и больше одного дня. — продолжал говорить Сагайл. — Как я уже сказал, мой отец нарушил правило. Еще до моего рождения он встретил девушку, которую полюбил всем сердцем. К его огромной печали, она скончалась родами, последним своим подарком одарив отца крепким малышом. Суровое, но доброе сердце молодого короля не смогло сделать жестокий выбор. Он сохранил жизнь ребенку. Оставить дитя при себе он не мог, поэтому отправил его на воспитание единственному человеку, которому мог доверять. Старина Бэррит с честью взвалил на себя смертельно опасную ношу. Приняв ребенка, он воспитывал его как собственного сына, пока в тринадцать лет мальчика не призвали во дворец, когда у того проявился магический Дар. Отправляя бастарда в путь, Бэррит своим указом даровал ему фамилию, которую он носит и по сей день. Я, как вчера, помню тот день, когда впервые встретил своего старшего брата, Брэндона Лоттерна. — сказал Сагайл.

Каллен, потеряв дар речи, смотрел на короля. Его отец оказался бастардом, старшим сыном короля! Теперь все те странности, которые мучали юношу, вставали на свои места. Но, не давая Каллену времени на осмысление, король продолжил:

— Дальше мы росли вместе бок о бок. Отец, раскрыв мне секрет происхождения Брэндона, не делал различий между нами, обучая в одинаковой строгости. Брэндону предстояло стать моим лучшим щитом, как от угроз внешних, так и внутренних. Король Баллидан пытался объединить нас, сделать из нас не просто друзей, а настоящих братьев, которые будут преданы друг другу до самого конца. Молодому принцу, которым я тогда был, было тяжело принять брата бастарда, поэтому поначалу я всеми силами пытался причинить ему неудобства. — Сагайл слабо улыбнулся. — Но у твоего отца всегда была крепкая рука. Пару раз он устроил мне нехилую взбучку, выбив из головы все мысли о соперничестве. Я стал восхищаться им, и, со временем, мы и вправду стали, как родные братья. Время шло, и мы из подростков стали молодыми мужчинами. Молодая кровь кипела и играла в наших жилах. К тому времени мы успели поучаствовать в успешной военной кампании против пиратов юга, которые в то время нарастили большую военную мощь. Однажды, объезжая окрестности столицы вместе с небольшим отрядом королевских гвардейцев, мы услышали звуки сражения. Разбойники осмелились напасть на небольшой торговый караван, который проходил по главному тракту. Почти все защитники были перебиты, когда мы вломились в эту ораву отщепенцев. Буквально через несколько мгновений все было кончено. Жуткий женский крик раздался из рядов пострадавших, и мы увидели мать, которая склонилась над раненным сыном. Удар бандита порвал бедняжке бок, переломав часть ребер. Раненное дитя было перенесено в палатку, где мы попытались спасти его жизнь. Нам с Брэндоном не удалось ничем помочь страдающему мальчику. Даже лечебное зелье, которое было припасено для особых случаев не смогло излечить внутренние повреждения. Тогда мы и увиделись в первый раз. Молодая черноволосая девушка вихрем ворвалась в палатку, и, растолкав нас в стороны, склонилась над раной. И я, и Брэндон ощутили мощное магическое воздействие, которое было делом рук незнакомки. Но что самое страшное, мы отчетливо почувствовали сильный темный Дар, который в тот вечер спас жизнь невинного ребенка. — Сагайл закашлялся вновь, на мгновение прервавшись, он взглянул в зеленые глаза Каллена и продолжил:

— Миссандра, так ее звали. Зеленоглазая и черноволосая она была наделена той редкой красотой, которую не сыщешь, обойдя и весь материк. Отдавать ее в руки Ордена было бы безумием, девушка спасла жизнь мальчика, используя свой Дар. И нам было плевать, что он оказался темным. Мы знали, что братья Ордена могли ощутить темную одаренную, поэтому спрятали Миссандру в небольшой деревеньке неподалеку от столицы. Чтобы не вызывать подозрений, Брэндон сказал гвардейцам, что принц просто нашел себе мимолетное увлечение. Миссандра никогда не говорила откуда она родом, лишь легкий музыкальный акцент выдавал, что она не являлась урожденной мальвийкой. Она сказала нам, что хочет посмотреть мир вокруг, поэтому путешествует по всему королевству. Она оказалась на редкость удивительной: сильный характер, природное обаяние, темный Дар и орел таинственности, постоянно окружавший ее. Спрятав ее от глаз Ордена, мы с Брэндоном часто навещали ее, скрывая свои личности. Но еще чаще, я приезжал один, целиком поглощенный новым, доселе неизвестным мне чувством. — промолвил король. Каллен замер, его сердце пропустило удар, и он начал осознавать, к чему клонит Сагайл.

— Такие разные, два человека, которым не суждено быть вместе. Я полюбил Миссандру, а она полюбила меня. Наше счастье не смогло продлиться долго. Разразился конфликт с Ардэном, и мы с Брэндоном отправились на войну. Перед тем как проститься, Миссандра поведала мне, что ждет ребенка. — мягко говорил король, неотрывно глядя на Каллена, который не мог вымолвить и слова. — В тот день, когда мы вернулись в столицу, как победители, я был сам не свой. Я убедил Брэндона отправиться в путь, и мы без промедлений направились к Миссандре. Судьба оказалась жестокой к нашей любви. Когда мы прибыли в деревню, то обнаружили, что Орден все-таки добрался до твоей матери. Она, обессиленная после родов, смогла уничтожить боевую Длань, в которой был этот безумец, Мордек. Я мог только трусливо стоять, скрываясь среди деревьев, не в силах помочь той единственной, которую обязан был защитить. Если наследник короны вступится за темную ведьмы — это может стать крахом королевской семьи. Орден бы уничтожил нас, невзирая на препятствия. Я должен был вступить в бой, вместе с Брэндоном у нас был бы шанс уничтожить подкрепление орденцев, которое пришло на помощь Мордеку. Тогда твоя мать была бы жива. — в глазах Сагайла стояли слезы. — Но правитель внутри меня принял другое решение. Я не смог своими руками осуществить то, на что обрек ее. Чтобы избавить ее от тех мук, которые принесут ей орденские застенки, я приказал Брэндону произвести смертельный выстрел. — раскаянно вещал король. — Брэндон. — Сагайл покачал головой. — Брэндон Лоттерн человек долга, и он исполнил приказ своего принца. В тот момент, когда стрела нашла свою цель, она увидела нас. Она увидела меня, который бросил ее умирать. Она успела улыбнуться мне, прежде чем наконечник вонзился в ее сердце. Так она и умерла. Погибла с улыбкой на лице. — король тяжело дышал, с хрипом наполняя легкие воздухом. — Брэндон вынес тебя из горящего дома, пока я отвлекал солдат Мордека. Воспитывать ребенка сам я не мог, поэтому отдал его Брэндону. Только он мог позаботиться о своем племяннике, вырастив из него хорошего человека. — Сагайл с надеждой посмотрел на Каллена. — Теперь ты знаешь всю правду, ты мой сын, Каллен. Ты сын короля Мальвии. Надеюсь, ты простишь меня за все то, что я причинил тебе и твоей матери. За то, на что я обрек Эддрика... — короля начала трясти крупная дрожь, обескровленное лицо побледнело, а большие круги запали под глазами. Сагайл протянул руку к юноше, и Каллен, сам не ожидая того, крепко ухватился за нее двумя руками. — Я не был тебе отцом, которым хотел бы стать для тебя. Но я рад, что у тебя был настоящий отец. — Сагайл взглянул на своего старшего брата, который мрачно стоял за барьером.