Сплит

Глава 11

Шайен

— Мы на месте.

Я моргаю и понимаю, что полностью отключилась на последние тридцать минут поездки. Хотелось бы сказать, что из-за выброса адреналина, но это было бы ложью.

Мое состояние больше похоже на сон наяву. Фантазия проигрывается по кругу, снова и снова, и в ней рядом со мной безумно сексуальный и разочаровывающе сложный мужчина.

Представляю, как он выглядит без рубашки, но зрелище, увиденное мной, повергает мое воображение в смятение. Я замечаю, что у него телосложение пловца. Широкие, мощные плечи, переходящие в узкие бедра, впадины и долины, созданные длинными крепкими мышцами, а его задница… Скажем так, смотреть, как Лукас выходит из воды даже лучше, чем видеть, как он прыгает в воду.

Но это не самая впечатляющая часть его тела. Как сильно это ни заставляло бы меня чувствовать себя грязной старухой, я не могла не посмотреть на его промежность, и это зрелище настолько же сексуальное, насколько и пугающее.

О, кого я обманываю? Мужчина упакован, а его попытки скрыть это не увенчались успехом. Белые трусы-боксеры плотно прилегают к каждой части его тела, и даже после пребывания в холодной воде это невозможно не заметить.

— … ты можешь взять его.

У меня сбивается дыхание, затем я кашляю, чтобы прочистить горло.

— Что?

Он смотрит на меня прищуренными глазами.

— Тако. У тебя их три, верно? Я сказал, что если хочешь оставить его на ужин с семьей, то можешь взять его. — Он подъезжает на грузовике к месту работ и ставит его на место рядом с двухэтажным дощатым домом с крыльцом.

Мое лицо пылает, но, к счастью, он слишком занят парковкой, чтобы заметить это.

— О, точно. Нет, все в порядке, я взяла это для тебя.

Мой брат поднимает взгляд от настольной пилы и снимает защитные очки, прежде чем направиться к нам.

Мы выпрыгиваем и встречаем его у платформы.

— Отличная работа. — Коди осматривает стопку поддонов. — Все здесь?

Я открываю рот, чтобы сказать.

— Да. — Лукас передает бумагу, которая, я клянусь, была у меня. Или я отдала ее ему? — сверил с заказом.

Возможно, пребывание рядом с его почти обнаженным телом портит мою кратковременную память.

— Отлично. — Коди засовывает список в карман. — Мы заканчиваем здесь. Можешь зайти и посмотреть, что ты можешь сделать.

— О, меня нужно отвезти обратно в офис. Мой грузовик…

— Папа забрал твой грузовик. — Коди ухмыляется, как будто он зажег фитиль фейерверка и сидит, наслаждаясь зрелищем.

— Что он сделал?

— Да, сказал, что нужно кое-что доделать.

— Он даже не спросил меня! — контролирующий, настырный горный человек! Я стону, но отпускаю борьбу, от которой у меня сжимаются кулаки. Выброс адреналина и последующее падение после прыжка в «Приюте мертвеца» все еще бурлят в моих венах и охлаждают пыл. — Неважно.

— Я могу отвезти ее домой.

Наши взгляды устремляются к Лукасу, который возится с козырьком своей бейсболки.

— Мне все равно нужно поработать над резьбой. Я завезу ее к Нэшу по дороге.

Коди хлопает Лукаса по плечу.

— Звучит неплохо. Спасибо, чувак.

— Эм… Алло? — я машу руками между братом и Лукасом. — Хотите верьте, хотите нет, но последние пять лет я справлялась без вашей помощи. Уверена, что смогу справиться с решением проблемы, как мне вернуться домой. — Я скрещиваю руки на груди.

Лукас молчит, но Коди отвечает мне прямым вызовом.

— Да? Тогда вперед.

Я окидываю взглядом рабочую площадку и вижу, что каждый свободный мужчина чем-то занят. Прочищаю горло и распрямляю плечи.

— Я решила, что Лукас отвезет меня домой.

Мой брат качает головой и хлопает меня по плечу своей грязной рукой.

— Хорошая идея, умная задница. — Затем уходит.

— Умная задница? Думаю, я просто оставлю себе тако с жареным хлебом, которые я принесла тебе из…

— Стоп… — он поднимает руку и поворачивается ко мне. — Ты сказала то, что, как мне кажется, ты только что сказала?

— О, я сказала это, но съем все сама, если ты не скажешь мне, что я лучшая старшая сестра в мире, и что твоя вселенная перестанет вращаться без меня. — Я постукиваю ногой, ожидая.

— Ты самая лучшая старшая сестра на свете. — Он обнимает меня и стонет. — Боже мой, я чувствую, как от тебя пахнет! Зеленый чили?

— Ага.

— Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя! — его глаза сужаются, затем он смотрит в глаза Лукаса, которые скрыты под кепкой. — Шай, почему ты мокрая?

Это простой вопрос с простым ответом. Мы остановились в «Приюте мертвеца», но почему-то это кажется скандальным. Я прочищаю горло и говорю непринужденно.

— На улице жарко, как в аду. Лукас там не бывал, поэтому мы остановились у «Приюта мертвеца».

Взгляд Коди становятся еще жестче. Лукас шаркает ногами рядом со мной, пока мы мучительно переживаем несколько секунд напряженной тишины.

— Круто. — Коди пожимает плечами, все признаки обвинения стираются с его лица. — Не забудь оставить мне тако, моя любимая сестренка.

Я выдыхаю, немного расслабляясь, и поворачиваюсь к Лукасу. Его полные, мягкие на вид губы растягиваются в улыбку. Я решаю, что мне очень нравится видеть это. Он замечает мой взгляд и опускает глаза, но я вижу, что его губы все сильнее тянутся вверх. Праздную маленькую победу в том, что именно я тот человек, который становится причиной его улыбки.

Лукас

Передав ключи от автомобиля Коди, я жду, пока Шайен достанет из кабины грузовика свою сумку с едой, и ухмыляюсь, когда Коди пытается выхватить ее.

Оставляю их спорить, немного обеспокоенный их ссорой. Они вроде бы шутят, но я не могу отделаться от чувства тревоги и напряжения, когда это происходит. Как будто в любой момент один из них решит, что это не смешно, и все перерастет в настоящую драку. Этого я не переживу.

Шайен идет за мной по пятам, пока я добираюсь до своего пикапа. Она забирается внутрь, и я завожу двигатель.

— Спасибо, что подвозишь домой. Извини, что тебе пришлось это сделать.

— Все в порядке. Это по пути.

Ее глаза останавливаются на мне, и я заставляю себя сосредоточиться на дороге, потому что взгляд в кристально-голубую глубину может утопить меня.

— Дом моего отца находится не по дороге куда-либо. Он в нескольких милях от шоссе, в грязи.

— О, я… э… Я живу примерно в пяти милях отсюда. У ручья.

Она задыхается и быстро закрывает рот. Не могу больше игнорировать Шайен, и когда глазами нахожу ее, то жалею об этом. Ее лицо бледное, она смотрит прямо на меня.

Паника вспыхивает в моей груди.

Мой пульс учащается.

Руки сжаты в кулаки на руле, пока я пытаюсь выровнять дыхание.

— Ты.

Она злится. Я не могу принять ее гнев. Без риска потерять сознание. Моя кожа становится горячей и липкой. Зрение расплывается.

— Все это время это был ты. — Ее голос теперь мягче, и это помогает моему страху, но лишь немного.

О чем она говорит? Вопрос застывает у меня в горле, и темнота мерцает на краю моего сознания.

— Он сказал, что один из его парней, я думала… — пораженный вздох срывается с ее губ. — Логично, наверное.

Моя нога с трудом нажимает на газ, пока я мчусь по шоссе к повороту, после которого смогу вытащить ее из грузовика.

— Мне жаль. — Не уверен в том, что происходит, но мне ясно, что я сделал что-то ужасно неправильное.

— Нет. — Она качает головой. — Не будь…

— Не злись. Я не хочу тебя расстраивать. — Откуда берутся слова? Они льются инстинктивно.

— Ты не расстроил.

— Да. Расстроил.

Тепло ударяет по моим бицепсам и почти отправляет меня через крышу. Ее длинные тонкие пальцы сжимаются.

— Лукас. Послушай меня. Ты не сделал ничего плохого. Это… — она выдохнула. — Ты можешь отвезти меня туда?

— Т-т-туда, где я живу? — нервозность взрывается в моем животе, когда я вспоминаю, как она в последний раз приближалась к моему дому. — Я… э…

— Он принадлежал моей маме, — шепчет она, и ее рука опускается с моей руки на колени.

Должно быть, именно этим вызваны слезы в ту ночь, когда она появилась в ручье.

— Твой папа сказал, что я могу жить там в обмен на то, что я его закончу.

— Я знаю.

Между нами воцарилось молчание.

— Я не знал, что это дом твоей мамы.

Она грустно улыбается.

— Это я тоже знаю.

К тому времени, как мы добираемся до дома Нэша, она становится спокойнее, жесткость в ее глазах сменяется пустотой. Я жду в грузовике, чтобы она могла положить тако с жареным хлебом в холодильник, после чего Шайен выходит, держа в руках одноразовый контейнер. Забирается обратно в грузовик, я выезжаю задним ходом с грунтовой дороги и направляюсь к дому.

Мы не разговариваем, но, когда в поле зрения появляется крошечный домик, она заметно напрягается.

Я останавливаюсь под можжевельником, и ее пальцы дрожат, когда она тянется к ручке двери. Она не ждет и выходит из кабины. Я следую за ней, сохраняя дистанцию, пока девушка медленно движется к передней части дома, но не идет дальше.

Чувствую себя незваным гостем. Незваным гостем не только в этом доме, но и в этот момент уединения. Когда она застревает в каком-то воспоминании, где-то между прошлым и настоящим, я понимаю, что мы не такие уж разные.

Я знаю, каково это — скорбеть.

Мне знакома боль утраты.

Моей мамы тоже больше нет.

Но в то время как Шайен, похоже, теряет ангела, я освобождаюсь от дьявола.

— Я приходила сюда, — говорит она. — Как-то ночью я приходила сюда и…

— Знаю, я видел тебя. — Я морщусь и опускаю подбородок, не зная, почему признаюсь, и желая вернуть слова назад.

— Ты… видел меня?

Я киваю.

Происходит сдвиг, легкий хруст гравия под ее ботинками, и я чувствую на себе ее взгляд, но не вижу его.

— Всю меня?

Это напоминает мне, как в детстве меня допрашивала мама, я знаю, что должен сказать правду, но боюсь последствий.

— Было темно, но… — мои плечи прижимаются к ушам, и я шепчу. — Пожалуйста, не злись.

— О… — она тихая, задумчивая. Не такую реакцию я жду, и это напоминает мне, что Шайен другая. Не такая, как мама.

Я не говорю ей, что сделал со мной вид ее обнаженного тела или какую реакцию вызвал, но шевеление между ног — доказательство того, что воспоминания все еще свежи.

— Мне жаль.

— Перестань так говорить. — Она издает вздох, полный раздражения. — Это мне нужно извиняться. Я была пьяна и… теперь это твой дом. Я не должна была здесь находиться. Это моя вина.

— Я должен был отвернуться. — Мое лицо пылает, и я уверен, что она может это видеть… Я резко вдыхаю, когда она рукой хватает мою.

В ее глазах сострадание и понимание.

— Все в порядке, Лукас.

Наши пальцы переплетены без моего на то разрешения, и это вызывает небольшую улыбку на ее грустном лице.

Гордость бьется за моими ребрами. Я рад стереть хотя бы крошечную частичку ее горя.

Она протягивает контейнер.

— Могу я положить это в твой холодильник, пока оно не испортилось?

Я киваю, но боюсь, что это означает, что мне придется отпустить ее руку.

Ее теплая, крепкая хватка успокаивает. Утешает. Я не хочу ее потерять.

Она двигается и…

— О черт! — она прыгает за меня, и ее руки сжимают мою футболку по бокам. — Что это за хрень? — ее рука вылетает вперед, а грудь прижимается к моей спине. Я борюсь со слабостью в коленях от перегрузки ее прикосновений. — Там! Под верандой! Боже мой, это горный лев. Это горный лев? — она цепляется ногтями в мой живот, оттаскивая меня назад. — В грузовике есть оружие? Нам нужно…