Сплит

Глава 13

Шайен

Было уже больше девяти утра, когда я наконец загоняю свой грузовик — на котором, благодаря отцу, четыре совершенно новые шины, заменено масло и новый воздушный фильтр — на стоянку в «Дженнингсе».

После ссоры с Лукасом мне приходится больше часа идти домой, и я пользуюсь возможностью обдумать все происходящее. Возможно давление слишком сильное для него. Он не хотел разговаривать по дороге в Финикс — я надавила. Он не чувствовал себя комфортно, когда ел тако — я надавила. А «Приют мертвеца»… Я не должна была его подталкивать. После прыжков в воду с почти голым Лукасом, после моего срыва в доме моей мамы, после его объятий… Полагаю, я позволяю своим гормонам взять верх над моей логикой.

Я пугаю его и загоняю в угол, пока нму не приходится отступать.

Но все же. То, как быстро он превращается из мышки в гадюку, пугает. Заглушаю машину и стараюсь не думать о том, как жалко смотрелась в его объятиях, глядя на него и умоляя, чтобы его губы нашли мои. Снова надавила на него.

Я видела выражение его глаз, когда наши губы были на расстоянии вздоха. Он был напуган. Я подтолкнула. Его отказ ужалил, но это то, что мне было нужно.

У меня есть дела поважнее. Проведя день с Лукасом и смотря на мамино старое жилье, я полностью разрушаю свои планы. За это время я ни разу не подумала ни о переезде, ни о своем мысленном списке дел. Типичная девушка, которую легко отвлечь внушительными мышцами и красивым лицом. Я даю себе внутреннюю встряску.

Вернись в нужное русло.

Экономь деньги. Убирайся к черту из Пейсона, на этот раз навсегда.

— Доброе утро, папа! — я бросаю сумочку на стол и слышу шелест его газеты.

— Полагаю, ты не выспалась?

Я наливаю себе чашку черного кофе и добавляю тонну сахара, чтобы сделать его высокооктановым топливом.

— Ага. Плохо спала прошлой ночью. — Прокручивая каждую секунду моего дня с Лукасом, в попытках определить, в какой момент все идет не так, все это является паршивым снотворным.

Черт возьми! Вот тебе и добровольный запрет на все, что связано с Лукасом.

— Меня не будет почти весь день. Дела здесь будут идти довольно медленно, так что, если ты хочешь переадресовать звонки, я могу найти для тебя занятие на стройке.

Нет, спасибо.

— О, гм… Я уверена, что смогу занять себя здесь.

Возраст и боль в мышцах заставляют его застонать, когда он встает со своего кресла.

— Ты уверена?

— Да, у меня много… дел, которые я могу сделать. — Делаю глоток горького горячего кофе, прячась за чашкой.

— Как хочешь. Если тебе станет скучно, позвони мне. — Он засовывает мобильник в карман и снимает ключи с крючка, который я вешаю на стену, чтобы он их не потерял. — О, это напомнило мне… Звонила Сэм.

— Ох. — Я машу мобильником, прежде чем подключить его к зарядному устройству. — У меня села батарейка.

Он прислоняется плечом к стене передо мной.

— Ты работаешь в «Пистолс Питс»?

Я пожимаю плечами.

— Просто беру кое-какие смены по выходным то тут, то там, если у них не хватает персонала.

Разочарование затуманивает его глаза, но он кивает.

— Звучит неплохо. Думаю, в эти выходные им понадобится твоя помощь.

Я стараюсь не показывать, как меня радует эта маленькая информация. В конце концов, каждая возможность работать — это еще один шаг к тому, чтобы выбраться отсюда.

— Увидимся. — Он снимает пояс с инструментами с другого крючка, специально для этого предназначенного, и уходит.

Больше времени наедине со своими мыслями. Это хорошо.

Я плюхаюсь на стол и проверяю телефон.

Как только он зарядится достаточно, чтобы звонить, я свяжусь с Сэм и возьму любую смену, которую она мне даст.

Нажимаю на устаревший компьютер на столе и захожу в Internet Explorer, чтобы найти карту.

Курсор перемещается по карте Соединенных Штатов.

— Хм… Куда я хочу уехать отсюда?

Как можно дальше.

Я закрываю глаза и вращаю курсор, затем останавливаюсь и открываю глаза.

— Алабама. Что, черт возьми, делать в Алабаме? — я закрываю глаза и повторяю процесс. — Орегон. Да, я могла бы жить в Орегоне. Горы, прохладная погода. Внесу это в список. — Закрываю глаза в последний раз, перемещаю курсор и… — Ты, должно быть, шутишь. Аризона. Нет. Ладно, значит Орегон.

Теперь с этим покончено.

Я откидываюсь на спинку сиденья и смотрю в потолок.

Мой телефон оповещает, что он включен, а затем раздается сигнал о непрочитанном сообщении.

Ты сегодня будешь на смене? Тебе достается право первого выбора. Похоже, ты нравишься Лорин;)

Не то, чтобы у меня были планы на вечер пятницы, но после моей последней поездки в «Пистолс Питс» не думаю, что разумно участвовать в каких-либо общественных пьянках. Лукас терпит мое купание нагишом возле дома у реки, пока по-настоящему не узнает меня. Что-то мне подсказывает, что, если я появлюсь во второй раз, то он будет менее вежлив. Набираю быстрое сообщение, сообщая ей абсолютно точно, что буду там сегодня вечером.

Супер! В 4:30, не опаздывай.

Сэм заверяет меня, что если вечер будет насыщенным, что я смогу заработать пару сотен долларов чаевых. Это на двести шагов ближе к Орегону.

— Хорошая новость в том, что ты устроилась официанткой? — снисходительный смех Тревора ползет по моей коже, как сыпь. — Я имею в виду, что ты получила высшее образование, черт возьми. Разве ты не могла хотя бы получить должность старшей барменши? И кто, черт возьми, такой Сэм??

Почему я решила, что позвонить ему — хорошая идея?

Потому что ты надеешься, что он скажет что-нибудь милое, что отвлечет тебя от мыслей о Лукасе.

Боже!

— Сэм, сокращенно от Саманты, она была моей лучшей подругой в детстве. И из кожи вон лезла, чтобы устроить меня на эту работу. Чем больше денег я заработаю, тем быстрее смогу вернуться к своей жизни. — Я рисую на клочке бумаги фигурки, которые колют друг друга и плачут над своими окровавленными конечностями. — И полегче с этими штучками про официанток.

— Шай, прости, но… — он прочищает горло, словно это помогает ему избежать нового приступа смеха. — Ты лучше, чем это. У тебя есть работа у отца. Зачем унижать себя в каком-то деревенском баре с Сэм?

— Если я буду здесь, то хочу потратить каждую свободную минуту на то, чтобы выбраться отсюда. Это не значит, что куча друзей ломится в мою дверь, приглашая за покупками и девичниками. Что еще мне делать?

— Возможно, у меня есть способ помочь тебе в этом.

Я сажусь ровнее и, навострив уши, оглядываю кабинет.

— Каким образом? — он безраздельно владеет моим вниманием.

— У меня есть информация, что Лос-Анджелес ищет людей. Они принимают ролики и просматривают их в конце месяца.

Надежда взрывается в моей груди. Тревор думает, что я достаточно хороша для Лос-Анджелеса? Прикусываю губу от пронзительного визга.

— Тревор, это потрясающе! — вырываю из принтера свежий лист бумаги и готовлю ручку. — У тебя есть информация? Я могу прислать свой ролик сегодня же!

— О нет… Я не это имел в виду.

— Что?

Он глубоко вздыхает.

— Я говорил не о тебе, милая.

Не обо… Его хорошей новостью является то, что он собирается устроиться на работу в Лос-Анджелесе?

Мои плечи опускаются.

— Ох.

— Да, я посылаю свой ролик, и, ну, подумал, что если получу работу, устроюсь, то смогу потянуть за какие-нибудь ниточки, чтобы посмотреть, сможем ли мы вернуть тебя в поле.

Потянуть за какие-нибудь ниточки.

То есть я не могу получить эту работу исходя из собственных заслуг. В том смысле, что недостаточно хороша.

Он вообще в меня не верит.

— Да, да, это… Это было бы потрясающе.

Он продолжает говорить что-то еще, но я мертва внутри, далека от осознания его дальнейших слов.

Хорошая новость в том, что я работаю посменно в ковбойском баре.

Он претендует на работу на втором по величине медиарынке страны.

К черту мою жизнь.

— Знаешь, ты могла бы послать туда и свой ролик, но Лос-Анджелес знает о прямом эфире новостей, который транслируют по всему миру.

Держу пари, что да, и почему у меня такое чувство, что это Тревор им рассказывает? Боже, как я могла быть такой глупой? Он, вероятно, продает себя, используя этот инцидент, вероятно, хвастается тем, как спасает выпуск новостей и немедленно снимает меня с эфира своими навыками суперпродюсера.

Эгоистичный придурок.

Почему я вообще удивляюсь?

— … и когда я это сделаю, а ты знаешь, что сделаю, то постараюсь…

— Извини, мне надо бежать.

Я не жду его ответа. Ничто из того, что он говорит, не поможет в данный момент. Я сама по себе, уже очень давно, и это именно то, что мне нравится.

Стоя у барной стойки в «Пистолс Питс», я испытываю совершенно новое уважение к официанткам с коктейлями. Если раньше я полагала, что они одеваются как шлюхи, потому что хотят трахнуть способных и желающих, то теперь понимаю, что выбор одежды в этой области — ценная маркетинговая стратегия.

Я не одета ни в мини-юбку или в майку, обрезанную до пупка, но Сэм одета.

На мне узкие джинсы, ботинки и старая футболка Хэнка Уильямса, которую я нахожу в шкафу брата и отрезаю ворот и рукава, чтобы она свисала с плеча. Не слишком сексуально, не совсем несексуально, но далеко не распутно.

Я также не кладу в карман двадцатидолларовую купюру каждые десять минут, как Сэм.

Может быть, несколько часов игры в шлюху того стоят, если это означает удвоить то, что я заработала до сих пор.

«The Undertow», рок-кантри группа из Финикса, только заканчивает свой первый из трех сетов. Зал забит телами, и пытаться договориться о доставке напитков через толпу — все равно, что подняться вверх по течению грязевой реки, балансируя с подносом полным стеклянной посудой.

— У тебя все хорошо? — Лорин, которую сопровождают еще две девушки и два парня, чтобы поднять что-то тяжелое, изучает меня.

Зная, что моя работа будет состоять в основном в том, чтобы разносить напитки через толпы людей, я собираю волосы в гладкий прямой хвост. Это не только вызывает у меня адскую головную боль, но и далеко не так сексуально, как «невинные» косички Сэм.

— У меня все хорошо.

Она кивает и возвращается к бару, который заполнен посетителями, наполовину готовыми к тому, чтобы надраться, если уже не надрались.

Я хватаю пару пивных бутылок, которые она ставит, и цепляю их пальцами. Кто-то врезается в меня, как по команде, но мне удаетсся не пролить пиво. Я вижу Ника Миллера и Джастина Боатхауса, двух парней, которых знаю еще с начальной школы. Один ровесник моего брата, а другой — на год старше меня.

— Спасибо, Шайен! — Ник сует мне десятку. — Сдачу оставь себе.

Это было легко.

Двигаясь по комнате, я почти не вижу Сэм или двух других девушек. Згакомство с ними присходит в начале смены, они кажутся достаточно милыми, но я здесь не для того, чтобы заводить друзей или общаться.

Указываю на группу из шести человек за одним из высоких столов в моей секции и поднимаю один палец, затем указываю на их напитки, международный язык жестов означает: «Вы хотите еще один раунд?». Они все кивают, и я отправляюсь выполнять заказ.