Индиго

– Я немного знаком с его матерью, ее младшая дочь была моей ученицей, и как-то миссис Гриффин пожаловалась, что Майлз совсем редко стал ей писать.

– Писать? Не звонить? – настороженно переспрашивает Анна, чувствуя, что нащупала что-то важное. – Но почему? Он же жил здесь, в Дейтоне.

– Миссис Гриффин сказала, что ее сын много лет назад уехал на постоянное жительство в Бостон, к отцу, – объясняет Райан Одли. – Возможно, Майлз принял это решение как раз тем летом. Бенсон вполне мог пригрозить мальчишке, и он испугался.

– И он не навещал мать и сестру?

– Нет. Скажу больше. Миссис Гриффин очень плохо рассталась с мужем, он ушел от нее к молодой любовнице, завел новую семью, и они практически не общались. Отъезд сына она восприняла как предательство, но потом оттаяла, как все матери.

– А если Майлз никуда не уехал? – задыхаясь от волнения, размышляет вслух Анна. – Я не видела лично, как люди дяди Камерона вывезли его за ворота. Я знаю это со слов Бенсона.

– Анна, ты слишком заигралась в детектива, – вздохнув, качает головой отец.

– Пап, посмотри на факты, – настаивает Аннабель. – Во-первых, миссис Гриффин не общается с бывшим мужем, значит, она не может знать наверняка, что Майлз находится именно там, откуда приходят письма. Во-вторых, почему он не звонил матери, а писал? Разве это не подозрительно?

– Думаешь, что Бенсон посадил парня в подвал вместо Мириам?

– Уверена, что он способен на такую дикость, – быстро кивает девушка, ощущая невероятный прилив сил за счет бурлящего в крови адреналина.

Смерив дочь задумчивым взглядом, он произносит то, что мгновенно рушит все выстроившиеся в голове Аннабель версии:

– Анна, если Майлз никуда не уезжал и все эти годы провел в подвале дома Бенсонов или, не приведи Господь, умер, то он точно не смог бы встретиться с Мириам в Нью-Йорке.

– Ты прав… об этом я не подумала, – обреченно выдыхает Анна. – Но должно же быть какое-то объяснение. Я чувствую, что Майлз причастен ко всему, что произошло. Не знаю, как именно, но я это выясню.

– Я не вижу никакой связи, – сомневается отец. – Между событием, о котором ты мне рассказала, и исчезновением Мириам прошло много лет. Она вышла замуж и была счастлива в браке. Как Майлз Гриффин мог оказаться замешанным в случившемся?

– В том-то и дело, папа. Мириам не была счастлива, – негромко произносит Анна.

– О чем ты? – настороженно уточняет Одли.

– Это не моя тайна, и я не хочу распускать сплетни. Просто поверь мне на слово, – просит она. – Можешь мне помочь? – устремив на отца умоляющий взгляд, спрашивает Аннабель. – Найди повод, чтобы поговорить с миссис Гриффин. Узнай у нее, когда Майлз последний раз выходил с ней на связь. Если ты раздобудешь для меня его адрес, я буду тебе безумно благодарна.

– Хорошо, – помешкав, с тяжелым сердцем обещает отец. – По пятницам миссис Гриффин подрабатывает в школьной канцелярии, разбирает архивы. Я постараюсь с ней пересечься и заодно навещу коллег.

– В пятницу, – вслух размышляет Анна, отвернувшись к окну. – Значит, у меня есть три дня. Взгляд девушки вновь останавливается на книге. – Как раз будет время дочитать и все обдумать.

* * *

Однако следовать поставленному плану оказывается не так-то легко. Текст «Индиго», несмотря на легкость подачи, идет у Аннабель с огромным трудом. И неудивительно, ведь она пытается анализировать каждую строчку, сопоставляя с известными ей событиями и выискивая тайный подтекст всему написанному. Как итог к концу третьего дня мозг девушки начинает медленно закипать. Несостыковки вылезают из каждого угла, а все логические цепочки разлетаются в прах с новой перевернутой страницей. Однако кое-какие выводы ей сделать все-таки удается. До четкой картинки еще далеко, но уже что-то. Эпилог Анна оставляет на пятницу, чтобы не сойти с ума от ожидания, но, проглотив пару последних станиц за пятнадцать минут, все остальное время дежурит у окна, высматривая отца.

День тянется безумно долго, и постепенно в голове девушки воцаряется полный хаос из разрозненных мыслей. Чтобы немного их упорядочить, она берет блокнот и, забравшись на облюбованный подоконник, по пунктам записывает самые важные детали. Все это время за закрытой дверью ее комнаты истошно орет Рокки, постоянно сбивая и дико раздражая.

Когда Райан Одли наконец-то возвращается домой, блокнот Анны исписан почти от корки до корки, но большая часть пунктов вычеркнута, еще треть обозначена знаком вопроса, тем не менее она все равно чувствует удовлетворение от проделанной работы. Услышав, как открывается входная дверь, девушка резво спрыгивает с подоконника и бросается в прихожую, напугав папиного скандалиста. Зашипев, блохастый зверюга сбегает подальше, а Анна, застыв в проеме, выжидающе смотрит на отца. Угрюмое и мрачное выражение его лица не предвещает хороших новостей, но Аннабель на них и не рассчитывала.

– Удалось что-то узнать? – нетерпеливо спрашивает она, не дождавшись, пока отец снимет промокшее насквозь пальто.

– Последнее письмо миссис Гриффин получила от сына четыре года назад.

– Я так и знала… – резко севшим голосом бормочет Аннабель. При этом глаза ее горят так неистово ярко, словно она только что выиграла миллион долларов.

– Анна, это еще не все, – устало произносит Одли. – Выяснилось, что Майлз никогда не жил у отца. Мистер Гриффин тоже получал письма от сына, в которых тот рассказывал, что живет и работает в Нью-Йорке, но четыре года назад корреспонденция от Майлза перестала поступать.

– Родители объявили сына в розыск?

– Нет. Гриффины уверены, что он еще объявится, – снимая пальто, отвечает Райан.

– Идиотизм. Его наверняка давно нет в живых! – возмущенно восклицает Аннабель. – Это же их сын! Как можно…

– Анна, Майлз давно не ребенок, – повернувшись к дочери, произносит отец. – Он взрослый мужчина, который много лет не живет с родителями.

– Пап, если бы я четыре года не выходила с тобой на связь, ты бы ждал или начал действовать?

Вместо ответа Райан Одли издает нечленораздельный звук, в горле что-то клокочет, покрасневшие глаза наливаются слезами. Так ничего и не сказав, мужчина, пошатываясь и держась за сердце, плетется в свою комнату. Спохватившись, Аннабель бежит за ним, попутно набирая номер семейного доктора. Через пару минут, выпив лекарства и почувствовав себя гораздо лучше, Райан отменяет вызов, уверив дочь, что причин для беспокойства нет. Присев рядом с отцом, Аннабель встревоженно наблюдает за тем, как болезненная бледность медленно покидает испещренное морщинами лицо.

– Я думаю, Анна, что Гриффины не подали своего сына в розыск, потому что боятся лишиться надежды, – взяв ее за руку, заговаривает отец. – Для одних неведение хуже смерти, а для других страх узнать, что твой ребенок умер, оказывается гораздо ужаснее.