Проклятие Ильича

Событие тридцать первое

Каждое лечение порождает новые проблемы. Закон Мерфи

Чем меньше делаешь, тем меньше можешь наделать ошибок. Закон медицины по Кэмпбеллу

Дверь тут же открылась и на пороге нарисовалась дьяволица-медсестрица.

— Сейчас завтракать будем.

Марина поставила матерчатую сумку на тумбочку, убрав оттуда так и не раскрытую Костиком книгу, и было хотела доставать банки из сумки, но передумала, повернулась к болезному и простынку приоткрыла.

— Кхм, — прокомментировал Владимир Ильич.

— Лежи уж. Повязку смотрела, а ты о чём подумал?

— О финиках.

— О чём? О каких?

— Засахаренных.

— Поищу.

— Тьфу на тебя.

— Подумал, значит. Потом покажешь во всей красе. Сейчас и смотреть не на что, — и зазвенела колокольчиками.

Потом Марина всё же достала банку с куриным бульоном из нескольких махровых полотенец и протянула поднявшемуся повыше на подушке Левину.

— Пей пока, а я пойду спрошу у тёти Паши, как дела, пока она не ушла.

Вернулась Марина бегом.

— Беда, Костя! — и глаза круглые.

— Беда?

Какая в больнице в 1983 году может быть беда?

— Плотника нашли в подсобке без сознания в поносе кровавом. Пробы берут, санэпидемстанцию вызвали. Этажи перекрыли. Карантин вводят. Холеру подозревают. Он же сюда вчера заходил. Ты как себя чувствуешь? Температура есть? Не тошнит? Поноса нет?

Владимир Ильич отрицательно мотал головой, а сам лихорадочно соображал. Что там Лукомор во сне сказал? «Магию я тебе дал»? Ну, похоже как-то. И верёвка порвалась при казне Еркина. Нет. Это сказки. На Земле нет никакой магии. Вроде КГБ проверяло всех этих экстрасенсов, ведуний и колдуний, и никакой магии не нашли чекисты. А с другой стороны, гипноз есть, нейролингвистическое программирование есть, ложки на лбу держат непонятным способом и вилки пальцами размягчают разные экстрасенсы.

А теперь вот Коля⁈

— Костя, ты слышишь? Он же заходил сюда и с дверью возился. Он тут на тумбочке у тебя ничего не трогал? Ох, батюшки, я же сразу после него ручку дверную трогала. Сколько там инкубационный период у холеры? — девушка покраснела и побледнела по очереди.

— Кхм. Марина. Давай успокойся. Мы в больнице, и лучшего места для карантина не придумаешь. Тут врачи, лекарства.

— Много ты понимаешь, против холеры специальные лекарства нужны, а у нас тут хирургия, а не инфекционка, — демонесса зачем-то на цыпочках прокралась к двери и высунула в щель свой чуть вздёрнутый носик.

— Докладай обстановку, боец! — решил пошутить Левин.

— Бегают все, — не убирая мордочку из щели, сообщила медсестра.

Должен был волноваться и Левин, но в руках у него была банка литровая с ароматным куриным бульоном, и думать о засранце Коле не хотелось. Ещё аппетит себе перебьёшь. Если это результат его проклятия, то туда шибздику и дорога. Нефиг было заскорузлым кулачком своим тыкать так больно в его пузу. А если не его? Бабам. Как там Лукомор ещё говорил про последнее желание? То есть третьего переноса в новое тело, если это загнётся, не будет. И умереть в больнице от холеры⁈ Не, не надо! Что за невезуха, там в колдуна, которого сразу сожгли, тут в дристуна. Левин прислушался к животу. Ничего страшного. Урчит, но это потому, что у него в руках банка с бульоном… Наверное.

— А, трём смертям не бывать… Н-да, третья и будет… Вот же. Трём смертям не бывать! Это про меня!

Левин решительно поднёс банку к себе, вдохнул аромат и стал большими глотками втягивать в себя солоноватый немного, но вкусный и тёплый бульон.

На половине банки его руку решительно отвела вернувшаяся от двери демонесса.

— Оставь. Тут теперь непонятно, что с кормёжкой будет, раз карантин. Бульона куриного точно не будет.

— Ну чего ты раньше времени паникуешь? Может, не холера, а дизентерия или просто водка была несвежая. Запашок от него стоял. Денатуратный.

— Когда? Вчера? Не было запаха, я же пару раз мимо проходила!

Твою! Не отбрешешься.

— Он утром заходил сегодня. Нормальный был. Ругался, что из-за меня ему премию не дадут. Что я пожаловался на скрипучую дверь…

— Он тебя трогал? Говори? — и глаза в слезах.

Твою! Ещё раз.

— Нет, от двери сказал и ушёл.

— От двери, а мы тут все за ручку хватались! Ой, мамочки!

Глава 13 Марьяна Ильинична