Проклятие Ильича

Событие сорок шестое

Принцип Байфилда

Вероятность того, что молодой человек встретит привлекательную девушку, увеличивается в геометрической прогрессии, если он уже в компании:

1) другой девушки;

2) жены;

3) более красивого и богатого друга мужского пола.

— Эй, москвич, а ну иди сюда!

Метрах в двадцати от Костика на противоположной стороне улицы стояли два товарища. Они были в клёшах таких приличных — прямо как у волка в мультфильме — и нейлоновых цветастых рубахах.

Левин прямо-таки почувствовал приближающиеся неприятности. Нет, он трусом никогда не был. Трусливых самбистов или там дзюдоистов вообще, наверное, не бывает, не тот вид спорта. Это единоборство. Или ты, или тебя. И если боишься соперника, то как же его победить? Но вот сейчас с дыркой в животе он беззащитен. Да и так-то с двумя одному справиться не просто, а на одном ещё и тельняшка была под полурасстёгнутой рубахой. Три года в армии прослужил. Да и второй парень крепкий. В росте Костику они немного уступали, зато в плечах были поширше.

Пришлось идти. Не потому, что приказали, а потому, что нет другого выхода.

Рожа того, что чуть поменьше и в тельняшке, Владимиру Ильичу сразу не понравилась. Она была красная — сгорел, должно быть, солнце вон как жарит. Но это ладно. А ещё на этой красной физиономии были прыщи. Противные такие, с белыми кончиками.

— Слушаю вас.

— Вот и слушай, козёл! Ещё раз увижу возле Зинки и ноги переломаю! — прыщавый пристав на цыпочки сунул свою морду под нос Левину.

Фу. Принял чего-то вонючее товарищ. Чего тут гадать — брага или самогон. Из навоза, должно быть, гонят. Гнали же из него американские фермеры биодизель в будущем, почему же нельзя самогон?

— Честное слово, ребята, я просто помог Зине дотащить сумки из столовой. Две большие тяжёлые сумки.

Не дай бог сейчас ударят или ещё того хуже — пнут в живот.

— Врёшь, москвич, я же видел, как она смеялась и лыбилась тебе, — опять сунул Левину под нос прыщавую физию матросик.

— Ну не молча же идти.

— В общем, так, шкет, ещё раз увижу рядом с Зинкой — покалечу, — рыкнул местный и без замаха, но довольно сильно ткнул Костика кулаком в живот.

Бамс. Ох, больно-то как!!! То, чего Левин боялся, произошло. И ткнул своим кулаком матросик не в солнечное сплетение, а в рану. Сучок.

— Это тебе на память!

Два дебила сплюнули Левину под ноги и пошли в сторону спорткомплекса.

— Чтоб у вас повылазило! — зашипел им вслед Владимир Ильич и на автомате уже добавил: — Крекс-фекс-пекс.

Когда два придурка скрылись за поворотом, Левин расстегнул рубаху. На повязке, которую сегодня наложили ему в фельдшерском пункте, выступила кровь.

— Сволочи. Рожи прыщавые.

Левин развернулся и побрёл, прижимая руку к повязке, назад к центру села, где находился домик с красным крестом на двери.

— Елена! — фельдшер как раз закрывала дверь медпункта на ключ.

Владимир Ильич спросил при посещении, как звать хозяйку этого домика, и получил короткий ответ:

— Елена.

— А по отчеству?

— Елена. Елена Донцова. Так и зови. Все так и зовут, а детишки — тётей Леной, но ты не детишка, и потому зови Еленой.

— Елена!

Фельдшер повернулась.

— У меня повязка кровит, споткнулся сейчас.

— Ох, блин, давай быстрее заходи. Вообще, я не понимаю, кто и зачем тебе раскрыл рану и зачем тогда из больницы выписали. Дурость какая.

Елена положила Костика на кушетку и стала снимать повязку.

— У меня нагноение раны началось, вот два шва назад и раскрыли и стали промывать перекисью, но вроде гноя больше не было. А я сам попросил меня выписать. Лучше на перевязки ходить, чем в больнице лежать. Мне там от одного запаха хлорки плохо становилось.

— И что — теперь лучше? Там бы уже зажила рана. Ладно, это я так, по-стариковски брюзжу. Швы выдержали, это эти два кровить начали. Сейчас перекисью промоем и фурацилином и новую повязку наложим. Не боись, Костя, до свадьбы заживёт. Приглядел уже у нас девчонку? Зинка, вон, красавица у сестры моей двоюродной Клавдии. Присмотрись к ней.

— Кхм.

— Думаешь, не пара тебе городскому? И зря. Жена не должно быть умнее мужа, а то не будет лада в семье.

— Я подумаю.

— Подумай. Думать вообще полезно. Всё, иди домой тихонько. И ложись сразу. И завтра покой по возможности.

Ну уроды! Чтобы вас чирьи обоих заели!

Глава 19 Марьяна Ильинична