Проклятие Ильича

Событие тридцать девятое

Фактор притяжения полов:

1. Если что-то лежит у вас на полу, рано или поздно оно попадёт к вашему ребёнку в рот.

2. Если что-то находится во рту у вашего ребёнка, рано или поздно оно попадёт к вам на пол.

Вылезли из Волги они возле столовой сельской. Приличное такое здание одноэтажное. Длинное. Новое. Из красного кирпича с узором из белого. Среди узоров даже Чебурашка был, в основном же ромбики и прочие трапеции.

— Голоден? Сейчас накормим. Борщ уважаешь? А шницель настоящий с гарниром из притомлённого лука? Сказка! Это так столовая наша называется.

Точно — так на вполне себе красивой вывеске и было выписано кривоватыми алыми, стилизованными почему-то под готику буквами. Не иначе, авангардист трудился.

А борщ оказался хорош. Не удивительно, всё своё и свежее. Удивил гарнир. Левин до этого такого не ел. Были коричневые кольца лука — и всё. Но это было объедение.

— М-мм, — вытирая рот платочком покивал на вопросительный взгляд Рыжова Костик. — Гарнир изумителен. А можно рецептик?

— Рецепт? Странный ты дипломат, Костя. Писать про сельских мальчишек вздумал, рецептами гарниров в девятнадцать лет интересуешься. Слушай, что-то забыл спросить, а как ты институт в девятнадцать лет закончил? Вундеркинд?

— Рассказ в обмен на рецепт! — изобразил жадность на лице Костик, брови свёл, губы в гузку, прямо как Киса Воробьянинов.

— Да легко. Зиночка! — Рыжов махнул убирающей со стола официантке, такой русской красавице с толстенной русой косой.

— Да, дядя Коля? Ой, простите, Николай Петрович.

— Мать позови, Зинуль.

Мать была похуже. Косы не было. Колпак был, и талии не было. Профессиональная болезнь поваров — отсутствие талии. А, щёки ещё помпушистые были и тоже в муке слегка.

— Что случилось Николай Петрович, пересолила борщ? — состроила унылую физиономию «мать».

— Борщ? Замечательный борщ. Вкусный. Не, ты, Клавдия, рецепт лука вот корреспонденту поведай. Он, может, тогда про тебя в газету статью тиснет. А чего ты, Костя, без фотоаппарата? Ох и не правильный корреспондент! — переключился мгновенно председатель с поварихи на Левина.

— Так простой рецепт. Брешь лук, режешь на кольца и чуть в масле подсолнечном томишь на медленном огне. Тут главное — чтобы лук не подгорел. Ах да — масло сначала разогреть, а только потом в него луковые кольца. Когда основной сок выпарится и кольца лука размягчатся и слегка подрумянятся, то добавьте сахар, соль и влейте яблочного уксуса. Что ещё? Ага, перемешать нужно деревянной лопаточкой, не разрывая колечки. Аккуратно. А после тушите лук под крышкой на минимальном огне пятнадцать минут. Готовый лук называется — карамелизованный. Он как в теплом, так и в холодном виде годится. Даже холодный вкуснее. Всё, Николай Петрович?

— Спасибо, Клавдия, всё очень вкусно было.

Рыжов подождал, пока отойдёт повариха, и кивнул Костику, начинай, мол, каяться.

Заходить нужно было с козырей. Председатель мужик умный, ему мозги не запудришь.

— Могу выиграть для вас облсовет «Урожай». По самбо, по дзюдо, если очень надо — то и по вольной борьбе могу попробовать. С классической сложнее, там все приёмы выше пояса. Могу не справиться.

Левин говорил размеренно, как солидный человек. Ну и что, что рожица почти детская и даже щетина ещё толком не растёт.

— Весело! Правда сможешь? А как же операция? — чуть наклонил председатель голову к правому плечу.

— Соревнования в октябре и ноябре. Заживёт.

— Ладно, Костя, пойдём спорткомплекс покажу и борцов наших представлю, собрались уже. Специально для тебя. А ты что же — будешь писать статью про них, про нас? — Рыжов начал подниматься, но назад приземлился, ожидая ответа Левина.

— Буду. Обязательно буду. А соревнования бонус.

— Бонус? Что это?

— Ну, как подарок. Вы меня на полставки дояром устраиваете, а я вам грамоты за выигранные соревнования.

— Ого! Дояром на полставки? Не, не проблема, а почему именно дояром? Может, трактористом? Звучит престижней. Или комбайнером? Им везде почёт в стране.

— Прихоть такая. Хочу, чтобы после моей победы в чемпионате СССР по дзюдо объявили: «Чемпионом Советского Союза стал дояр колхоза „Завет Ильича“ Константин Квасин».

— А станешь?

— А стану.

— Замётано, Константин, после спорткомплекса пройдёшь со мной в правление и заявление напишешь. С сегодняшнего дня будешь дояром. На нормальной ставке. Не подведёшь?

— Область точно выиграю.

— Да — ты про молодость рассказать хотел.

— Про молодость?

Костик с трудом поднялся из-за стола. Даже волноваться стал в последнее пару дней. А заживёт ли пузо к октябрю? С другой стороны, ещё два с половиной месяца впереди.

— Да, как закончил институт в девятнадцать? Я вот в двадцать четыре Тимирязевку закончил. После армии.

Они шли по пыльной дороге, может, колхоз и миллионер, но асфальта нет. Только площадь перед правлением и двести метров до клуба и столовой, а вот до спорткомплекса уже обычная грунтовка с рыжей пылью и колеями.

— В Боливии с родителями три с половиной года жил. Отец у меня дипломат. Там и закончил пять классов за три года. Нас в школе всего семь человек было. Над нами и издевались.

— Боливия же вражеская страна⁈ Там Че убили! — перегородил дорогу Костику Рыжов.

— Так и есть. У меня в домашнем альбоме фотки есть, где я маленький с Фиделем Кастро и Че Геварой. У меня до Боливии батя в посольстве на Кубе работал. Даже орденом кубинским награждён.

— С Че Геварой фотография? — опять преградил дорогу председатель.

— Да, на коленях у него сижу.

— Покажешь. Стой. Костя, а можешь для нашего колхоза копию сделать? Закажи в ателье. И если можно, пусть увеличат. Опять стой. Давай-ка мы тебя припашем. Не знаю, выиграешь ли ты область, а уж тем более первенство СССР, но лекцию про Кубу и Боливию через неделю в клубе устроишь. И чтобы фотографии были к тому времени.

— Мне на Кубе два года было…

— Ну учился же ты чему-то в институте? Лекция через неделю, готовься. А вот и пришли. Вон, пацанва тебя уже ждёт.