Флигель-Адъютант

* * *

— Мне нужен номер, — сказал я по-имперски. — На неделю или две. А еще — кое-какая информация.

Человек за стойкой снял со своего аристократического носа очки, аккуратно положил их перед собой. Одет он был по западной моде: белоснежная рубашка с расстегнутым воротом, суконная темная жилетка. Его черные как смоль волосы были гладко зачесаны назад, на подбородке имелась ямочка, а глаза казались колючими и в то же время ироничными — как у Стеценки. Я подозревал, что это и был сам Башир, хозяин гостиницы.

— Нынче все едут прочь из Шемахани, а вы напротив — заселяетесь... Да еще и в ночное время. К тому же — явно знали, какая именно гостиница вам нужна, ибо вернулись сюда после длительной прогулки.

— Вы наблюдали за мной в чайхане? — не поинтересоваться я не мог.

— Горцы у нас — не очень частые гости. Тем более — горцы без лошади.

Ну, не кретин ли я? Знал ведь, знал! Лучше бы прошелся без штанов по центральной улице — это вызвало бы меньше вопросов...

— Так что, есть номер?

— Номер — есть. Оплата — высокая. Я могу гарантировать личную безопасность вам, но только ровно в той же степени, в какой могу гарантировать ее себе.

— По нынешним временам так себе гарантия, — усмехнулся я. — Только слепой не заметил бы, что Шемахань сейчас подобна бочонку с порохом. Осталось только поднести огонь к фитилю, да?

— Уже поднесли. Фитилей оказалось целых два... — хмыкнул предполагаемый Башир и достал учетную книгу: — Как вас записать?

— Сергей Бозкуртович Волков, — его меняющееся выражение лица доставило мне массу удовольствия в этот момент. — Этнограф. По научной надобности. А вы — Башир?

— Кха-а-а... — сказал он шокировано. — Аревитлюйсэкъунэм!

И совершенно невозможно было понять — ругается хозяин гостиницы или радуется. Но я бы поставил на первое. И это могло значить только нечто вполне определенное:

— Стеценко объявлялся? Про меня спрашивал?

Башир облегченно выдохнул:

— Всё-таки вы — это вы... Спрашивал, мерзавец. И предупредил меня, чтобы в случае чего выбирал деньги, потому что второй вариант мне не понравится. Так вот — я выбираю деньги!

Господи, я и подумать не мог, что так люблю своего пройдошливого зама! Жив — и не унимается. Значит — всё у них в общем-то в порядке. Две купюры: одна протекторатская, вторая — имперская появились на стойке, мой собеседник накрыл их ладонью, довольно осклабился и спросил:

— А второй вариант?..

— А второй вариант из моего кармана и сквозь стойку готов наделать дырок в вашем туловище. Но вы выбрали первый, да и архалук мне, честно говоря, жалко портить. Только сегодня купил его у Багдасара...

— А-а-а-а, старый шовинист! Вот из-за таких, как он, мы сейчас и находимся на самом дне ямы с ослиным дерьмом! Давайте я пошлю за Стеценкой — нечего ему спать, когда начальник нашелся. А мы с вами пока выпьем кофе! — жизнерадостно предложил Башир.

— А можно — водички? — меня физически передернуло, когда я представил себе, что волью в себя еще хотя бы глоток чего-нибудь бодрящего и тонизирующего...

— Можно и водички... — удивленно проговорил он, а потом крикнул: — Бача! Бача!

Прибежал заспанный мальчишка и, выслушав указания на дили, рванул прочь.

— Пройдемте в лобби-бар, я смешаю вам лимонад, — сказал Башир и сделал жест рукой, указывая на мягкие кресла и барную стойку в противоположной части холла.

Лобби-бар, ну надо же! Как будто мы в Хедебю, Паранигате или, чтоб его, Камелоте! Но предложение мне вполне понравилось: ждать Стеценку и вести беседу в комфортном кресле? Сейчас это было для меня пределом мечтаний. Еще бы — после всех злоключений, плавания по Гегамскому морю и многочасовой прогулки!