Самозванка. Кромешник

— Ещё поговаривают, вампиры на озёрной равнине пропадать стали, — продолжал молодой гвардеец, стылое выражение морды соплеменника в упор не замечая. — Чаще обычного. И не абы кто, а добрые гвардейцы. Её Величество Королева…

Командир помедлил, зайцем косясь на молчавшего Адалина. Вся спесь с мальчишки разом улетела. Фладэрик мысленно вздохнул, отметив, что столь зелёных, не оперившихся юнцов отправлять на Пост — верх жестокости. И неосмотрительности. Как бы хорошо не строили защитные сооружения древние, каким бы неприступным не выглядел шедевр фортификации, а управлять оным должен кто-то чуть более опытный и менее… восторженный. Мальчишка же едва ли на много перерос его младшего брата.

— Князепосланная госпожа и повелительница, дивноокая миледи Айрин отстраняет от дел Лучистый Стяг, — выпалил командир. — По совету мессира Тэрглоффа. С сохранением званий и титулов. То вопрос решённый.

Адалин непроницаемо молчал. Известия не радовали, а откровенность подданного — даже пугала. Придворный щёголь хорошо знал, с кем говорит. И подобные разговоры вели прямиком на шибеницу.

Но мальчишка всё не замолкал:

— При дворе болтают про запрет разъездов и разоружение. Но младший брат мессира вот-вот пройдёт гоминиум29. И он тоже жаждет посвятить себя мечу.

Упырь не ответил. Братишкиных порывов он не одобрял, но и осуществлению оных не препятствовал. У Радэрика имелась своя голова на плечах, пусть и бестолковая. Припомнив ясные глаза и доверчивую улыбку младшего, Фладэрик Адалин невольно стиснул зубы. Таким мальчишкам при дворе придётся быстро и болезненно взрослеть.

— Королева мудра, — заметил Упырь тихо, искоса зыркнув на побелевшего командира. — Негоже нам, солдатне малограмотной, в Её решениях сомневаться, приказы Совета обсуждать, — напомнил он почти мягко.

Лучистый, кажется, готов был разрыдаться.

— Выполняй свой долг, гвардеец, — посоветовал Адалин со вздохом, — а дела Совета оставь тем, кто в этом смыслит.