Отступник-2

Глава 8

— И что ты хочешь мне предъявить? — в удивлении вздёрнул брови диспетчер, глядя на меня искренне недоумевающим взглядом.

— Я лишь хочу сказать, что завод подсунул мне тухлятину, и нас едва не взяла под белы рученьки венгерская королевская тайная полиция, — произнёс я, вновь протягивая ему бумаги.

— Да чего ты мне их тянешь, — оттолкнул мою руку диспетчер. — Там отметки грузополучателя в приёме есть? Нету. Значит, рейс не выполнен. Все вопросы к грузополучателю и грузоотправителю. Либо отметка о приёме груза, либо документ об отсутствии претензий со стороны грузоотправителя. Всё предельно чётко и ясно. А иначе, я даже разговаривать не буду.

— Слушай…

— Нет, это ты послушай, — оборвал меня диспетчер. — Ты с больной головы на здоровую не перекладывай. Пломбы на ящиках были целые?

— Целые.

— Ну и какого тогда? Думаешь ты первый, кого решили использовать в тёмную? Кто вместо оплаты за выполненную работу, оказался в руках полиции, пусть даже и тайной? Только никто из них не додумывался до оказания вооружённого сопротивления властям. И уж тем более, не разносил к грёбаной матери управление королевской тайной полиции. Спокойно позволяли себя спеленать, а через пару тройку дней гильдейские поверенные вытаскивали их из-за решётки. А зачастую даже с оплатой за выполненную работу. Но нет. Тебя ведь Лютым прозвали, и ты решил укрепить свою репутацию, а потому устроил бойню.

Вообще-то, исходя из возраста реципиента, и местных нравов, вполне рабочая версия. Хотя и не имеет ничего общего с реальностью. Потому что меня заботила вовсе не репутация, а наличие при мне амулетов запрещённых к свободному обороту.

— Я не нападал на полицейское управление, — возразил я.

— Да наплевать и растереть. При задержании оказал сопротивление, и этого достаточно. По всем представительствам разошёлся циркуляр совета, о приостановке твоего членства в гильдии. И недвусмысленный приказ, если не предоставишь соответствующие документы, выпнуть тебя и весь сказ.

Я спокойно собрал бумаги, и вложив их в бортовой журнал, пошёл на выход. Всё что хотел, я узнал. Несмотря на совершённое мною преступление в отношении венгерской короны, меня вышвырнут из гильдии только в случае нарушения мною внутренних положений, а не пожеланий кого-то со стороны.

Уходить в мои планы пока не входило. Я ведь рассчитывал присмотреться и найти тихий и относительно безопасный уголок, чтобы улучшить своё материальное положение. Финансовая стабильность это первый и самый важный шаг на пути к безопасности. Ну вот не получалось у меня жить в своё удовольствие. А как всё могло славно получиться, не угоди я в тело княжича. Э-эх-х, мечты, мечты.

Теперь оставалось решить дело с грузоотправителем, дабы не осталось претензий, и можно двигать дальше. В смысле делать скачок без груза, куда-нибудь в сторону, чтобы затеряться. Уж больно нашумел я в этих местах. В газетах о моих подвигах конечно не написали, но молва расходится кругами с крейсерской скоростью самолёта. А то и ещё быстрее.

В принципе, можно выйти из гильдии и отправиться в свободное плавание. В конце концов, грузоперевозки для меня ведь не сама цель. Но не хотелось терять выгоды от членства в организации с которой, как ни крути, считаются. Не сказать, что она имеет такое уж серьёзное влияние, но и отмахиваться от неё просто так никто не будет.

— Фёдор Максимович, здравствуйте, — едва я спустился со ступеней широкого крыльца здания гильдии, подошёл ко мне господин в сером цивильном сюртуке.

— С кем имею честь? — поинтересовался я.

— Тихонов Лев Артемьевич, представитель грузоотправителя, — прикоснувшись пальцами к полам котелка, представился он.

— На ловца и зверь в корзину. Я как раз собирался посетить управление фабрики.

— Ну знаете ли, — многозначительно усмехнулся он. — Не кажется ли вам, что с этого следовало начать?

Тихонов сделал приглашающий жест, словно предлагая пройтись по улице, и я пошёл рядом с ним ведя беседу на ходу.

— Я начал с того, что посчитал первоочередным. Что же до вас, то явись я на фабрику, и меня оттуда непременно перенаправили бы в другую контору, или мне пришлось бы сидеть в ожидании когда на меня найдётся время. А я им дорожу, знаете ли.

— Вам не кажется, что вы ведёте себя слишком вызывающе, для человека утратившего доверенный ему груз? — скосил на меня взгляд, шедший рядом мужчина.

Мы были примерно одного роста, если судить по одежде, находились на одной сословной ступени, а потому наша беседа выглядела вполне органично, и не привлекала внимания. Разве только у меня на сюртуке имелись крылышки указывающие на то, что я являюсь пилотом. Но этим никого не удивить. В этом мире многие носят этот знак.

— После того как вы подставили нас под полицейские молотки, это ещё вопрос, кто кому должен, — пожал я плечами.

— Признаться, вы удивили. Взяться отстаивать груз с оружием в руках, против полиции… — он многозначительно покачал головой.

— Так уж получилось. Зато, как результат вы остались в выигрыше.

— Разве?

— Вам ещё нужен ваш груз? Или вы его уже списали.

— Хм. Признаться я намеревался всего лишь забрать «Облегчители».

— А с чего вы взяли, что я их вам верну? — хмыкнул я.

Отрицать очевидное я не собирался. Коль скоро мой «Альбатрос» не рухнул в море, от вдруг вдвое увеличившейся массы груза, а спокойно стоит в порту, значит мы его выбросили за борт. Но сделать это втроём не вскрыв ящики попросту нереально, так как полтонны для нас троих это всё же слишком. А значит и амулеты обнаружили.

— Ну, вы же понимаете, кому на самом деле принадлежит груз. И потом, вам ведь нужна бумага от грузоотправителя об отсутствии претензий, — заметил Тихонов.

— У меня встречное предложение. Я назову вам координаты на берегу Нитры, где на небольшой глубине вы найдёте ваш груз. Не думаю, что морская вода ему навредит. Вы же даёте мне соответствующую бумагу, и амулеты остаются у меня.

— То есть, вы сбросили груз в прибрежной полосе?

— Место глухое, скалистый берег, чтобы обнаружить его, нужно хорошенько поискать.

— Уверены, что его не обнаружат венгры?

— Более чем.

— Вы могли наследить, когда уходили от погони.

— Я умею прятать следы в лесу, Лев Артемьевич.

— Это хорошая новость, — не сумел скрыть своего удовольствия жандарм.

А кто ещё-то? Уж не представитель граммофонной фабрики, это точно. Только, с ним надо бы как-нибудь поаккуратнее, чтобы не оказаться на крючке. Вот уж чего не хотелось бы, так это таскать для конторы каштаны из огня.

— Кстати, поговаривают, что нападавшие на полицейское управление щедро использовали «Пробои», — словно спохватился Тихонов. — А один офицер утверждал, что его подкололи ножом, хотя на нём и была шестикаратная «Кольчуга», а значит у нападавшего имелся ещё и «Стилет». И странное дело, раненые в порту и в управлении были подстрелены необычными стреловидными пулями. К слову, весьма оригинальное решение. Не желаете его запатентовать?

— Этим уже занимается мой поверенный.

Я не видел смысла делать большого секрета из своего изобретения. Очень скоро о них узнают, а собрав воедино саму пулю, и поддон, без труда поймут в чём тут суть. С учётом широкого распространения амулетов, спрос на новый мощный боеприпас будет большой, пусть он более трудоёмкий и его производство обходится дороже. Поэтому я передал Митрофанову необходимый пакет документов, дабы он оформил патент.

— Вы весьма спокойны для человека, которому может быть предъявлено обвинение в применении амулетов запрещённых к свободному обороту.

— Потому что я их не использовал, — пожав плечами ответил я.

— Следствие полагает иначе.

— Я не говорю о том, что при нападении на управление не использовали эти амулеты. Я говорю, что не имею отношения к этому нападению.

— И тем не менее, Анастасия Ильинична на свободе.

— Она просто решила, воспользоваться ситуацией и сбежала. Я встретил её в города, и помог скрыться.

Мне нечего опасаться. Сильно сомневаюсь, что меня выдадут венгерской короне. И вопрос даже не в отсутствии договорённостей об экстрадиции. Тут всё дело в престиже, на котором наша выдача скажется не лучшим образом. У Русского царства с Венгрией, Польшей и Ливонской конфедерацией отношения натянуты до предела.

Обвинений же за хранение амулетов запрещённых к свободному обороту я не опасался. На обратном пути мы сделали небольшую остановку, где я припрятал всё то, что могло навлечь на меня неприятности. А потому намёки жандарма воспринял совершенно спокойно.

— А вы уверены, что Бирюкова сможет выдержать допрос с использованием «Лжекамня»?

— А у вас есть основания её допрашивать? Она вольник и лишать её этого статуса гильдия не собирается. Ответственность за груз полностью на мне.

— Координаты местонахождения груза, это просто замечательно. Но «Облегчители» вам всё же придётся вернуть. Не безвозмездно. А скажем за премию в десять тысяч, — меняя тему разговора, произнёс жандарм.

— Вообще-то, по самым скромным подсчётам они потянут на двадцать четыре.

— Думаю, вы не в том положении, чтобы торговаться. И, да, я ещё невероятно щедр.

При нападении на управление я настрелял «Пробоев» на тринадцать тысяч. Впрочем, с учётом трофеев, всё одно остался в значительном барыше. Их наберётся тысяч на двенадцать. Но расставаться с «Облегчителями» всё же не хотелось. Ведь это увеличивало нашу грузоподъёмность вдвое. С другой стороны, рассчитывать на большее не приходится, а бодаться с жандармами, себе дороже.

— Куда занести амулеты? — поинтересовался я.

— Жандармское управление, ротмистр Тихонов, — коснувшись полей котелка произнёс он, словно представляясь по новой. — А сейчас можете навестить управление фабрики и получить необходимую вам бумагу.

Иных забот у меня не было, поэтому я последовал совету нового знакомого. Вообще-то странно, отчего он решил говорить со мной на улице, а не вызвал к себе. Ведь и так и эдак знал, что камни мы нашли, как впрочем определился и с наградой. Впрочем, наверняка за возврат камней он намеревался предложить меньше, прихватив с собой чек на нужную сумму. А может и не собирался платить, взявшись решить вопрос с грузоотправителем. Но тут выяснилось, что груз в целости, и практически на месте, а значит и условия сделки меняются.

Бумагу я получил без труда. Мало того, похоже управляющий только ждал моего появления. Правда содержание было эдаким скользким. Мол, я все издержки заводу возместил, и претензий по поводу утраты груза, перечень прилагается, теперь фабрика не имеет.

Иными словами, фабрикант знать не знает, чего там удумал этот вольник, он отправлял честный груз, а с какого перепуга тот начал оказывать сопротивление он понятия не имеет. Понятно, в общем-то. Ему не с руки терять торговых партнёров.

Получив необходимый документ, я направился в жандармское управление. Как и следовало ожидать, ротмистр Тихонов оказался местным начальником. А иначе с какого перепуга он походя решал бы такие серьёзные финансовые вопросы.

— Фёдор Максимович, в принципе, вы можете оставить эти амулеты у себя. Причём, вместе с деньгами. Скажем, это премия за хорошо выполненную работу, — покатав по столу «Облегчители», произнёс ротмистр.