Отступник-2

Глава 14

— Вот стало быть как. Целительница, — хмыкнув, покачал головой Гаврила.

Вид у него был пришибленный. Об одарённых он слышал, да и то, больше баек, но никогда не встречал. А тут вот она. Девчушка, девчушкой, с миленьким личиком, открытым бесхитростным взглядом и… Словом, ничего выдающегося. Однако способна чувствовать Силу и обращаться с ней напрямую, без костылей в виде амулетов. Мог ли он подумать, что когда-то вот так близко будет общаться? Да никогда.

— Гаврила, ты куда? — окликнул я ошарашенного рассказом гиганта.

— Я это. Надо же за небом следить.

Мы летели над клокочущими волнами открытого моря, направляясь во Владимир. Я сидел за штурвалом, Лужин на месте бортмеха, Бирюкова у своего штурманского столика. Она как раз закончила прокладку курса, когда я решил, что пришла пора рассказать нашему товарищу о том, кем она является на самом деле.

Странное дело, но Настя легко согласилась. Скорее всего от того, что после случая в Нитре окончательно поверила нам. Ну и такой момент. Жить в одиночку тяжко, это я по себе точно знаю, несмотря на свою нелюдимость. И во всех своих ипостасях я всегда старался обзавестись ближним кругом. Ну хотя бы парой друзей, на которых всегда можно положиться. Вот и она искала плечо, чтобы опереться.

— Не надо, — покачав головой, возразила Бирюкова. — Я чувствую возмущение Силы, от движения летательных аппаратов. Сейчас в трёх вёрстах справа и выше есть аэроплан, а слева в пяти, дирижабль. И они не приближаются. Ближе десяти вёрст больше никого нет.

— Вот кстати, можно поподробнее о твоём умении, — спохватился я, желая выяснить технические характеристики оказавшегося под рукой живого радара.

— Это не умение, а способность.

— Без разницы, — отмахнулся я.

— Ну, по правде сказать, я о нём пока ничего не знаю и только делаю наблюдения, коплю статистику, анализирую. Ни о чём подобном я прежде не слышала, не читала ни в трактатах ни в дневниках учителя.

— А какая разница? — не удержался от вопроса Гаврила.

— Трактаты, это общий свод знаний о природе Силы. То, что одарённые предоставили другим, и распространённые в узком кругу. Дневники же, собственные труды, — правильно поняв вопрос Лужина, пояснила она. — Так вот, ни о чём подобном я не слышала, и теперь пытаюсь разобраться сама. Пока мне удалось выяснить, что я чувствую возмущение Силы в радиусе десяти вёрст. Могу отличить самолёт от дирижабля, у них очень большая разница. Но определить «Альбатрос» летит или «Стриж», уже не под силу. Если два летательных аппарата на расстоянии до одной версты между ними, то больший закрывает собой меньшего.

— То есть, если дирижабль выпустит эскадрилью, ты её не заметишь?

— Нет, — задумавшись на секунду, ответила она.

— Ясно. Гаврила, давай на пост. Настя, рассказывай через «Разговорник». Ну чего ты на меня смотришь. Сама же сказала, что неподалёку летит дирижабль. Кто его знает, что у него на уме, вдруг выпустит пару истребителей.

— А. Ну да, — смутилась она.

Гаврила поднялся со своего места, и направился к турели в грузовой кабине. Настя же, облокотившись о штурманский столик, прикоснулась к горошине за ухом, и продолжила.

— Ещё я могу определять приближается ли цель или отдаляется и расстояние до неё. Правда, если она групповая, то до ближайшей. К примеру, если вперёд вырвется «Стриж», то идущую за ним эскадрилью истребителей я уже не определю.

— Но это если он не оторвётся от них на версту, — уточнил я.

— Да. Но и тогда, я замечу только один из аэропланов.

— И что нужно для того, чтобы ты развивала эту свою способность?

— Медитация в полёте, это пока всё, о чём я могу сказать. Ну, сколько мы летали, и уж тем паче, сколько я могла пребывать в медитации. Полчаса, максимум, после чего мне нужно было возвращаться к штурманскому столику.

— Так вот почему ты постоянно уходишь к носовой турели, — понял я.

— Ну да, — подтвердила Настя.

— А на земле?

— Пробовала. Но ощущения совершенно не те. В полёте всё совсем по другому.

— То есть, для тебя нужен полёт и просто покой. Какая-то там особая поза не нужна, ну я не знаю, лотоса там.

— Зачем, — улыбнувшись, возразила она. — Достаточно просто удобно сесть, и расслабиться.

— То есть, кабина штурмана на «Стриже» с удобным креслом вполне подойдёт?

— Думаю да. А вы что же из-за меня специально хотите купить «Стрижа»? — тут же удивилась она.

— Во-первых, не вы, а ты. Помнишь? А во-вторых, иметь в команде целителя и не использовать его потенциал, глупость несусветная. И если для этого нужно понести определённые траты, то я не вижу причин этого не сделать.

— Спасибо, — только и оставалось ответить ей.

— Погоди, но если ты можешь обнаруживать амулеты, то как тогда ты не заметила тот маяк, что нашёл Гаврила?

— Тогда я обнаружила их два. Один подсунула Гавриле, второй лишила Силы.

— Два «Маяка»? — уточнил я.

— Я подумала, что один из них поставили те, кто может разыскивать меня.

— Вполне возможно. Мы будем учитывать и этот вариант. Хотя и в моём случае возможен интерес с двух направлений. Больше «Маяков» не было.

— Ещё один нашла, в Галиче. С ним разобралась сама, не хотела привлекать к себе внимание.

— По ним ведь можно определять где их пара, — заметил я.

— Я и определила. Семьсот сорок сажен на северо-восток.

Я извлёк из памяти план стольного града Галич и очертил сектор, один из лучей от порта упёрся в особняк, где проживало семейство господина Зарокова, владельца ювелирного дома. Кто бы сомневался, что он попытается выйти на умельца сумевшего получить технологию выращивания корундов. Но, тут ничего страшного.

— С этим нормально. Ювелир решил поохотиться за секретом.

— Ювелир? — удивилась Настя.

— Что за ювелир? — поддержал её Гаврила.

Тот факт, что я выращиваю синтетические корунды я всё ещё хранил в тайне. Они конечно знали, что я чем-то там занимаюсь в подвале, но понятия не имели что это. Пришлось рассказать, чем ввергнуть их в ступор. Ну, а какой должна была быть ещё реакция, если я мог позволить себе обложиться охраной из наёмников и проживать в своё удовольствие хоть в той же столице.

— Скучно мне сладко спать и вкусно есть, — объяснил я свою позицию. И тут же перевёл разговор, — Настя, а что за «Морок» такой?

— Вообще-то, по сути название не верное, и в трактатах он называется «Конструктом незначительности», но не прижилось, стал «Мороком», — начала объяснять она. — К обороту запрещён, использование приравнивается к другим запрещённым амулетам. Он не насылает видения и не скрывает своего хозяина, просто делает так, что тот не привлекает к себе внимания. Идёт прохожий и идёт, что с того. Лезет при тебе кто-то из окна, и пусть себе лезет эка безделица.

— И происходит это ровно до того момента, пока он сам не привлечёт к себе внимание, — догадался я.

— Да, именно так и есть. Причём если привлёк внимание одного, то остальные на него по прежнему не обращают внимания. Если только чего-то не случится, когда не замечать уже нет никакой возможности.

— Ясно. Хороший камешек. Надо будет поэкспериментировать.

— За его использование привлекут к ответу, — предупредила она.

— А мы никому не расскажем, — подмигнул я…

За разговорами время перелёта до Владимира прошло незаметно. Признаться, нашему с Гаврилой любопытству не было предела, и Настя поведала нам о многом, хотя вопросов от этого стало только больше. И, да, нередко она уходила от ответа ссылаясь на своё незнание, однако меня не отпускало ощущение, что Бирюкова скорее не желает раскрывать все свои карты.

Трудно её за это винить. Я и сам, не больно-то откровенен. Так чего же ожидать от моего штурмана. Впрочем, кое в чём мне всё же открыться пожалуй придётся. Как и постараться сделать так, чтобы она вошла в мой ближний круг. И у меня уже было припасено средство, которое с большой долей вероятности накрепко привяжет её ко мне…

Контора присяжного поверенного Митрофанова не претерпела изменений. Да и с чего бы. С момента моего первого посещения прошло всего-то два месяца. Хотя за это время и успело произойти многое.

Секретарша сидела в том же наряде, и украшениях. Сомнительно, что ей не во что переодеться, просто так совпало. А как же иначе-то, ведь внешний вид помощников, это лицо адвокатской конторы.

Денисов опять сидел на своём стуле в углу, делая вид, что увлечён статьёй в газете. Хотя-а-а, однозначно читает, нужно же держать руку на пульсе столицы. Но и в том, что контролирует обстановку в приёмной, никаких сомнений. Не из-за необходимости, просто это у него уже в крови.

Помимо этих двоих, в креслах у журнального столика сидела пара посетителей. Благообразная дама, весьма эффектной наружности. На голове шляпа с широкими полями и темной вуалью, скрывающей её лицо. На руках тёмные лайковые перчатки, и никаких украшений. Даже традиционной броши на жабо нет. Похоже дама боится быть узнанной по имеющимся у неё украшениям. Наверняка и платье не её, а с чужого плеча. Отсюда вывод, она тут по весьма щекотливому делу.

По другую сторону от столика мужчина лет сорока, в тёмно-синем сюртуке, неприметной наружности. Пройдёшь мимо такого и не запомнишь. Типичный среднестатистический мещанин. Он сидел откинувшись на спинку кресла, и прикрыв веки. С одной стороны вроде как и присутствует в приёмной, но с другой не привлекает к себе внимания. Но именно к нему я и присмотрелся. По всему выходит это тот господин из-за которого я проделал столь долгий путь.

Ему предстояло стать четырнадцатым членом отряда. Мне нужен был тот, кто взвалит на себя заботу о моей безопасности, и собственно разведку. Помнится, в свою первую реинкарнацию я сделал ставку на городского вора, о чём ни разу не пожалел. Но впоследствии предпочитал всё же опираться на кадры из правоохранительных органов. Благо таковые нашлись и в древнем Риме.

— Здравствуйте, Эльвира Павловна, — приветствовал я секретаршу.

— Здравствуйте, Фёдор Максимович. Присядьте, Борис Серафимович примет вас в назначенный час.

Лица дамы я не видел, но по слегка дёрнувшимся плечам, сделал вывод, что моё появление её расстроило. Не иначе как пришла без записи, и теперь будет вынуждена прождать дольше чем рассчитывала. Я многозначительно глянул на Эльвиру Павловну, слегка скосив взгляд на даму. Та медленно прикрыла веки. Я в свою очередь показал, что обожду. И девушка показала, что расписание Митрофанова это позволяет.

— Дмитрий Елисеевич, — обернулся я к мужчине, уже сложившему газету, и поднимающемуся со своего стула.

— Фёдор Максимович, — ответил он на моё рукопожатие.

Я скосил взгляд на незнакомца, Денисов утвердительно кивнул. Неизвестный мужчина встретился с ним взглядом и поднялся, из кресла, сделав три шага к нам.

— Позвольте представить, Курасов Вадим Альбертович, — произнёс Денисов. — А это, Горин Фёдор Максимович.

— Очень приятно, — обменялись мы рукопожатиями.

— Господа, предлагаю пройти в курительную комнату, — помощник поверенного указал на дверь справа от двери в кабинет своего начальства.

Нормально. Мне для разговора кабинет без надобности. Поэтому я легко согласился, хотя сам и не курил. Правда, мелькнула мысль о неприятном запахе прокуренного помещения. Но с другой стороны, это такая мелочь, а уж на фоне дешёвых наливаек, так и вовсе не стоит упоминания.