Гамбит некроманта

Денег ни ей, ни колдуну было не занимать. Наряды Аннушки с каждым разом становились все богаче и вычурнее. Тонкие пальцы обвивали кольца, такого колье, как у нее, не имелось даже у императрицы. К тому же она взрослела и хорошела. То, что за смерть люди готовы платить, она уяснила на отлично и, поговорив с учителем, сама начала подстраивать эффектные несчастные случаи, ведь колдун являлся сверхом, а значит, ему не составило бы труда умертвить человека неким конкретным образом. Причем так, чтобы ни один сотрудник человеческого правопорядка не всполошился.

Убийства не носили массовый характер, потому внимания Ордена они не привлекали. Да и времена стояли неспокойные: риск смерти висел над многими. Сверхам по большему счету было все равно на то каким самоубийственным образом развлекаются люди. Некр в принципе полагал инстинкт самосохранения основополагающим. Если тот отсутствовал, у особи что-то очень не то или с генетикой, или с мозгами. А популяция должна быть здоровой. О зажравшейся кучке богатеев, которым, хочется поразвлечься засовыванием в пасти крокодилам собственных голов, он высказывался грубо и нецензурно. Метаморфы, от природы обладая отвращением к любым проявлениям потусторонней стороны, на такие сборища не приходили. Колдунско-ведьмовской братии хватало собственных клиентов.

Все у Аннушки шло хорошо и продолжало бы идти так и дальше, если бы не банальная неудача.

В тот месяц, как назло, никого с опасностью гибели на глаза Аннушке не попадалось, несмотря на шедшую полным ходом Первую мировую и разгул преступных банд, не стеснявшихся нападать и при свете дня. Предрекать революцию, конечно, можно было и дальше, но не так привлекательно, к тому же к колдуну несколько раз уже подходили по данному поводу люди с неприметными, незапоминающимися лицами. За подобные предсказания вполне могли привлечь. Снискать же славу революционеров не хотели ни колдун, ни Аннушка.

Анастасия Потанина оказалась в том салоне почти случайно. Сама она не любила и избегала подобных сборищ. Если бы не троюродная сестра, прибывшая из Калуги и едва ли не на коленях умолявшая показать ей эдакую диковину, поехать туда не согласилась бы ни за что. Она и так-то сомневалась, но отец, который не верил ни в бога, ни в черта, снисходительно махнул рукой. «Покажи дурехе, пусть убедится: то чушь собачья да скоморошьи забавы», — возможно, он сказал как-то иначе, но смысл пером одного из гильдейских подмастерьев, ведших записи по тому делу, был передан верно, в том ни у Женьки, ни у Дерка не возникло ни малейших сомнений.

Казалось, с очередным злодейством все пройдет столь же просто, как с предыдущими. Увидев на очередном приеме новое лицо, Аннушка подозвала опекуна. Тот быстро навел справки о девице — одной из младших дочерей зажиточного купца, у которого и без нее семь ртов по лавкам сидели и просили каши, мяса, сыра, а то и хмельного кваса.

«Купец — обыкновенный человек — не дворянин какой-нибудь, из-за него никто не будет рыть носом землю, — утверждал колдун. — Да и сам он разбираться не станет: для людей подобного склада важен первенец и последыш, а серединки — бог дал, он и забрать может».

Убедившись, что горевать по безвременно умершей дочке купец, возможно, будет, но нетяжело и недолго — так полагала Аннушка, а колдун с ней соглашался — подельники быстро разработали план, построенный скорее на импровизации, чем расчете.

Переговорив с подопечной, колдун подошел к Анастасии, явно скучавшей и не знавшей, куда себя деть, долго источал комплементы, говорил, как рад видеть столь обворожительную сударыню, которая непременно станет частой гостьей этого салона и их уютных встреч. Таких же слов была удостоена и родственница девушки, но поскольку та не оказалась москвичкой и к тому же являлась единственным ребенком в семье, колдун решил не рисковать. Ему не составило труда между одним комплементом и другим подсыпать в бокал Анастасии несколько крупинок немедленно растворившегося порошка, никак не меняющего ни цвет шампанского, ни запаха, ни вкуса. Тем же вечером Аннушка предсказала красавице верную смерть от неизвестной и неизлечимой болезни и забыла о ней, как и о многих, отправленных в Навь до нее.

Правители Нави, всемогущие в своем потустороннем мире, очень немногое могут в Яви, но это не значит, будто совсем ничего. Они ненавидят, когда люди являются к ним рано. Если одинокий призрак или полтергейст способен натворить немало бед, можно лишь догадываться на что способны души, до срока миновавшие Границу, ставшие сильнее и могущественнее в разы, озлобленные и неудовлетворенные слишком скоро оборвавшейся жизнью.

Дерк полагал, будто Владыня подстроила все так, чтобы именно Анастасия явилась в салон в тот день и час. Ему удалось поговорить с родственницей Потаниной. Та не стала скрывать свою тягу увидеть Ангела смерти. За неделю до поездки в Москву ее стали одолевать сны, в которых ее преследовала невероятно красивая синеглазая женщина. О чем они говорили, девица не запоминала, но твердо знала: лишь посетив тот прием она могла бы избавиться от уготованной ей суровой участи. Долина грез, как известно, лежала в преддверии Нави. Дарителла, конечно, ни в чем не созналась, но намекнула, что действовала в интересах своей названной родственницы. Дальше Дерк выяснять не стал. В конце концов, есть ли разница, кто именно подтолкнул Судьбу под локоть?

Анастасия была помолвлена. С человеком — иначе колдун никогда не стал бы рисковать. О посвящении этого человека в тайну существования сверхов он не смог выяснить. Жених буквально души не чаял в невесте и, конечно, первое, что сделал, только увидев Анастасию в болезни, — помчался к некроманту. К Граю — едва ли не тайному другу семьи Потаниных.

Ему не составило труда понять, с чем именно они столкнулись, позвал Дерка в помощь. Некроманты загоняли жениха со всевозможными поручениями настолько, что парень двадцати двух лет отроду буквально спал на ходу и упал, как только переступил порог лаборатории, привезя все необходимые для изготовления противоядия ингредиенты, однако своего добились: Анастасия поправилась, без каких-либо проблем со здоровьем, способных проявиться в будущем. Грай потребовал от отца девушки немедленно уехать из России. Трое приглашенных до его прихода докторов лишь покивали головами и согласились в необходимости смены климата и образа жизни.

Тем самым Грай вывел семью полезных ему людей из-под ударов приближающейся Революции и войн, но остановить Ангела смерти не успел. Дерк не слишком страдал по этому поводу. По его мнению, они сделали главное — не позволили оборваться жизни прекрасного юного человека. Месть юной идиотке с даром видения возможной смерти не стоила ничего.

Колдун был схвачен Гильдией и передан Ордену. Казнь состоялась через три дня. Однако за неделю до этого Аннушкой заинтересовался иностранец, приехавший из Великобритании: человек преотвратный уже тем, что прославился зверствами в Индии, большой поклонник евгеники — учения Френсиса Гальтона. К тому же он не брезговал опытами на людях, стремясь понять, как реагирует человеческое тело на электрический ток.

Такую дрянь следовало бы удавить, не глядя на неудовольствие Ордена, однако, как приехал спонтанно, так незамедлительно англичанин и вернулся на родину, увезя Аннушку с собой.

Никто не поехал ликвидировать его на туманном острове. А зря: в будущем удалось бы избежать многих бед. Впрочем, и Граю, и Дерку тогда было не до него: создание противоядия и устранение насланных Аннушкой смертельных проклятий отняло слишком много сил. В конце концов они решили, будто девчонка необходима англичанину для его чудовищных экспериментов и отошли в сторону: пытки током показались им достаточно справедливым возмездием за зло, содеянное ею.