Гамбит некроманта

Глава 4

Вызов застал Дари в метро на половине пути к дому. Вначале зазвенело в ушах, а затем и телефон дал о себе знать протяжной трелью звонка. Мельком отогнав подальше обитающую под землей мелкую паразитическую сущность, она достала смартфон.

— И что у нас стряслось?

Сущность, отлетев подальше от злого, пугающего некроманта, не любящего делиться, присосалась к темноволосому клерку в сером костюме и безвкусном оранжевом галстуке в розовую полоску. Клерк, вздрогнув, продолжил рыться в телефоне, кривя ухоженное скуластое лицо, и расставил ноги еще шире: так, словно вознамерился сесть на шпагат. Иногда в общественном транспорте и такие индивидуумы встречаются. Дари вот тоже решила отказаться от машины и спустилась под землю.

Лощеный, наглый… отвратительный, порядком давно забывший себя настоящего, живущий не в реальности, а в некоем подобии виртуальной игры, где главное — заработать денег, сделать карьеру, неважно каким образом, сжирая конкурентов и шествуя по головам таких же претендентов на вхождение в элиту перекупщиков-паразитов.

Дари таких людишек терпеть не могла, потому у нее и мысли не возникло развеять сущность. Если бы ей нечем было заняться, она, пожалуй, приставила к этому типчику кого-нибудь более кровожадного: чуть-чуть пообломать норов. Нехорошо? Надо же оправдывать чужие ожидания. Она — некромант, стоит отнюдь не на стороне добра и света, как понимают их глупцы, недавно ее вообще в отравлении обвинили. К чему ж тогда душить прекрасные порывы? Близость потустороннего обычно неплохо вправляет мозги тем, кто еще способен проявлять человечность. Ну, а ежели нет… то нет.

— Коломенское. Предположительно прорыв.

— Да ну? — съязвила она. — Кому померещился?

— Орден не дремлет.

— А следовало бы чуть-чуть отдохнуть, — проворчала Дари.

— Согласен. Сам с удовольствием бы, однако не дают.

— Одним больше, иным меньше… — она пожала плечами, прекрасно зная, что собеседник увидит, даже находясь на почтительном расстоянии и говоря с ней по телефону, не оснащенному видеосвязью. Она и сама его видела: побледневшего, осунувшегося и раздраженного, с кривым шрамом на шее: уже заживающим, но все равно лучше не показывать впечатлительным барышням. С безупречно-красивыми чертами лица создавался ужасающий контраст. — Съезжу.

— Я направлю в помощь Ветра и Ольшу.

— Пусть отдыхают, — отказалась она. — Ребята всю ночь носились по Замоскворецкой набережной.

— Можно подумать, ты прохлаждалась, — голос у него был раздраженным, под стать внешнему виду, и усталым.

Будь его воля, никуда бы Дари не поехала или же Дерк отправился вместе с ней, но не в этот раз, не с такой, как у него, кровопотерей. Ночью на Патриарших было жарко.

Даже люди знали о загадочном флере прудов, сверхи же ощущали его, но привыкли не замечать: плохих и хороших мест в Москве превеликое множество, проверять все не хватит ни сил, ни времени. Чаще всего они дремлют и почти не влияют на прохожих: чуть выше вероятность споткнуться или ноющий несколько часов висок вдруг пройдет — сущая ерунда, не стоящая внимания. Вот только люди способны влиять на явный мир гораздо сильнее, чем кажется: если деревенские жители станут искренне верить, будто в колодце живет водяной, способный утащить ребенка, рано или поздно он действительно там заведется и кого-нибудь умыкнет. Так и с Патриаршими.

Некий городской сумасшедший догулялся там до такой степени, что в прудах завелось нечто хищное и опасное. Конечно, не призрак Берлиоза или Бегемота, но и не привычная русалка, за которую приняли существо рыцари и Дерк. Думали, столкнулись с метаморфессой, превратившейся в монстра, а сражаться пришлось с очень древним, обретшим материальность кровожадным существом, обладающим умением насылать мороки. Оно доставило хлопот всем: и рыцарям, и Дерку, который, похоже, обзавелся долгом жизни (кто-то же отпоил его собственной кровью). Впрочем, выяснять подробности и, тем более, лезть с непрошеными советами и жалостью Дари не стремилась. Ей бы для начала следовало разобраться со своими внезапно возникшими проблемами. И ведь все, вроде, было неплохо, а с выходки дрянного человека, спасенного Некром, на стены бросало.

— Дождись Руду, — попросил Дерк. — Отправлю ее.

Дари вздохнула и посмотрела на невысокий потолок вагона. По поручням, за которые придерживались пассажиры, скакала невидимая для обычных людей потусторонняя тварюшка, немного напоминавшая мартышку, с лучистыми бирюзовыми глазами и золотым мехом. Красивая, только в метро делать ей было совершенно нечего. По своей природе она не являлась паразитом, не могла питаться остатком эмоций невесть кого, выбирала себе хозяина и следовала за ним тайным охранителем. Вероятно, ее прошлый компаньон погиб в метро. Вряд ли упал на рельсы: ничего подобного не проходило по сводкам. Но люди не застрахованы от внезапных смертей, вызванных инсультами или разрывами сердец.

Тварюшку было откровенно жаль. Увы, привязывалась она только к людям, со сверхом жить не согласилась бы даже временно. Дари обвела взглядом вагон: раз, другой, третий. Народу было немного, однако девочку лет четырех она заметила только раза с четвертого. Ничем не примечательный человеческий детеныш с куцыми хвостиками на голове, в джинсовом костюмчике. Девочка задирала голову и вертела ею, казалось, просто так, забавляясь, улыбалась и даже смеялась, как думалось ее мамаше и соседствующим с нею пассажирам, неуместно. Однако Дари видела, за кем она наблюдала, и кто именно ее смешил.

Дар видеть потустороннее встречался и у людей нечасто. Девочка была уникальна. Наверное, единственная в столице или даже всей России. Скоро она или убедится в собственной ненормальности, испугается посещающих ее «галлюцинаций» и постарается их не замечать, или научится скрываться, лгать родичам и знакомым, но тайно общаться с навьими духами. Раньше Гильдия отыскивала таких людей, помогала им. Кое-кто даже пополнил затем ряды некромантов.

— Я тебя понял, ментальный слепок получил, девочкой займутся, — быстро проговорил Дерк. — Дари, милая, не отвлекайся, прошу. У нас тварь в музее-заповеднике. Рыцари утверждают, что потусторонняя.

— Бред.

— Это понимаешь ты, я, Некр, все наши, но рыцари уперлись рогом, — Дерк покачал головой и скривился, скроив смешную рожу.

Дари фыркнула.

— В общем, — подытожил он. — Орден все оцепил, людей распугал и кордоны выставил. В Коломенском может хозяйничать недобитый прорвавшийся или кто-нибудь из поехавших крышей обыкновенных метаморфов, но рыцари утверждают, будто то тварь с Рубежа, и без нас туда не сунутся. Ты дождись Руду и…

— Дерк, ты издеваешься? — поинтересовалась Дари. Было довольно трудно одновременно говорить с ним, магичить и сохранять на лице благожелательность, чтобы не напугать девочку, но ей удалось. — До Коломенской — рукой подать, а ты требуешь от меня ждать от получаса и дольше? Твой так называемый прорыв и одного некроманта не стоит, просто наши меднолобые после веселой ночки дуют на воду.

Представив знак призыва, Дари выпустила в явный мир крохотную вирийскую птичку. Внешне она походила на колибри, но крылья двигались медленно и величаво. Длинный хвост с золотой кисточкой на конце вилял из стороны в сторону, розовый хохолок раскачивался, оперение меняло цвет каждую секунду. Для большинства людей она также оставалась невидимой, но девочка ее заметила. Чуть повисев перед ней, птичка вернулась к Дари и пропала, вернувшись в свой мир. Теперь, когда девочка заинтересовалась, можно было попробовать привязать к ней тварюшку.

Дари улыбнулась как можно приветливей, коснулась губ указательным пальцем и, кивнув на потустороннюю «мартышку», спросила одними губами:

— Хочешь?

Девочка отчаянно закивала. Мамаша немедленно одернула ее, приказав сидеть спокойно и не строить из себя дурочку. Но это уже было неважно: согласие получено. Очередная формула ничего не стоила Дари, она просто привязала двух существ друг к другу.

— Все? — простонал в трубку Дерк. — Аттракцион невиданной щедрости закончен? Я могу продолжать или ты облагодетельствуешь еще кого-то? Замечу, у меня тоже очень непростой день, который длится с позапрошлого вечера!

Как утверждают, совести у сверхов нет и никогда не было, но Дари действительно устыдилась. Особенно, когда Дерк машинально провел по горлу, показывая насколько его все достало, сковырнул корочку на ране и обляпал кровью очередную белоснежную рубашку.

— Я вся внимание.

— Отряжу Верба, жди у метро Каширская, — коротко сообщил он и прервал звонок.

Верб жил рядом, отсыпался после наверняка веселой ночки, сумел бы добежать до метро минут за пятнадцать. Не великой силы некромант, но доверить ему спину Дари могла. Вот только она не собиралась. Видеть не хотелось никого, а вот убить — очень даже: первого, подвернувшегося под руку. Рыцарей ее состояние вряд ли заинтересует, Дерк серьезно ранен, а вот прочие коллеги заметят сразу. Объясняться Дари не желала и, тем более, рассказывать кто именно испортил ей настроение.

В музей-заповедник она вошла со стороны метро Коломенская. Как и большинству сверхов, ей не нравились религиозные культы, но восхищаться творениями людей во славу своих божеств Дари не уставала. В Коломенском всегда было спокойно, тем неуместнее чувствовалось напряжение, витавшее в воздухе сейчас.

Людей вокруг не было — об этом позаботились рыцари, активировав несколько мощных артефактов. Для особо невосприимчивых на входах выставили кордоны. Одного громилу в полицейской форме, направившегося к ней, Дари, кажется, не раз встречала.

— Василь Прохоров, — представился тот.

«Водный маг, отряд Романа, — вспомнила Дари, — ясно почему фигура показалась мне знакомой».

Она кивнула, не спеша представляться. Ни к чему. Ее и так узнавали.

— Вас вызвал я.

— И кого вы увидели? Живой труп? — резче, чем следовало, осведомилась Дари.

— Существо… эм… — рыцарь замялся. Видимо, в голове у него было значительно меньше, чем в мускулах. — Птица вроде страуса и холодом от нее так и пышет.

— Холод, особенно внезапный, острый — явный признак Нави, — заметила Дари. — А вот страус…

На Рубеже обитали многие существа: безобидные и не очень. Свою чупакабру Грай вытащил именно оттуда. Вот только вряд ли кто-нибудь из коллег стал бы призывать и выпускать в людном месте кровожадного неразумного монстра: опасно и свои не поймут, к тому же подобные действия кинут тень на всю Гильдию. К ее репутации относились бережно даже самые ярые индивидуалисты.

— Если вы подозреваете в произошедшем кого-либо из некромантов, можете обратиться к одному из своих магистров. Он составит документ-обращение, после проверки, тот попадет к главе, — сухо произнесла Дари. — Жалоба будет рассмотрена в течение десяти рабочих дней, по результатам проведено расследование, по итогам которого Орден получит объяснительное письмо.

«Вышние силы да хранят бюрократию», — добавила она мысленно.

Рыцарь моментально спал с лица и нахмурился. Кажется, лишь такт и опасения вызвать ее гнев удержали его от ругани. Членов Гильдии опасались. И правильно делали.