Чернокнижник и феи

Глава 8 Канун

Утро кануна Явления всегда тихое – в этот день запрещено работать, в этот день нельзя веселиться, в этот день нельзя прогуливаться и жить обычной жизнью. Это день посвящен скорби и ожиданию конца, вопреки астрономам и физикам. Раньше даже полиции, пожарным и врачам запрещено было выполнять свой долг, сейчас требования храма были не столь категоричными. Хоть сражения останавливать никто не будет – максимум, завтра в день Явления затихнут ненадолго бои во время Общей молитвы.

Плыл в небе колокольный звон, то усиливаясь, когда просыпались колокола ближайшего храма, то стихая, когда приходило время другого храма. Так колокольный звон и летел над городом, то приближаясь, то замолкая.

Рауль канун не любил, как не любил и Явление – он был ученым, он знал, что завтрашний день отнюдь не последний для планеты. Перетерпеть бы, переждать бы эти три дня, когда в городе закрыто все и все запрещено. Пришлось отложить серию опытов в университетской лаборатории – университет Вольных наук Аквилиты три дня будет закрыт. И в библиотеке не позанимаешься – тоже закрыто. И по накопившемся за последнюю луну делам не съездишь: кроме него и его домочадцев, все чтят канун, и Явление, и день всех Святых. А в домашней лаборатории уже пятый день шло дозревание зелья – туда вход был закрыт: малейшее вмешательство чужого эфира может катастрофически повлиять на процесс.

Зола за завтраком была необычайно тиха, и Рауль уже подумывал о прогулке, чтобы поднять ей настроение, но она сама попросила, отставляя в сторону тарелку со сладким морковным пирогом:

– Милый…

Рауль грустно улыбнулся – милым для Золы он давно не был. Он сделал последний глоток уже остывшего кофе и отставил чашку в сторону:

– Зола, я весь внимание.

Она была чудо как хороша в своем закрытом утреннем платье любимого ею голубого цвета. Светлые волосы были собраны в узел, перевязанный лентой – Зола любила простоту, и ей это шло куда больше, чем все жеманные, модные в этом сезоне кудряшки.

Зола, смотря на него из-под ресниц, мягко попросила:

– …я хочу карамелек. Таких… Знаешь, в виде тросточек. Со вкусом вишни и сливок. Я спросила у Джеральда, но он сказал, что дома таких конфет нет, а все лавки сейчас закрыты из-за кануна.

Она так редко в последнее время что-то просила у него, что он готов был на любые подвиги – все равно лаборатория в доме опечатана и туда не попасть:

– Любовь моя, для тебя – хоть все луны неба.

– Луны не надо, просто карамель. Съездишь?

Он встал, бросая салфетку на стол:

– Конечно, моя фея. Уже еду. Может… Ты составишь мне компанию?

Зола прикоснулась тонкой, хрупкой ладонью ко лбу:

– Прости, я не чувствую себя способной перенести поездку.

Рауль тут же подошел к ней через всю столовую, опустился у ног, заглядывая ей в лицо снизу вверх:

– Зола? Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Слабость?

– Нет, что ты. Просто привычная усталость, Рауль. Не бери в голову. И не забудь – карамель с вишней, хорошо?

Она провела рукой по его волосам, заправляя длинные пряди за ухо:

– Милый… Тебе давно пора подстричься…

– Зола…

– Езжай и не беспокойся – я чувствую себя хорошо. Тут Джеральд, скоро вернется Абени – ничего плохого не случится. Езжай. И… Пожалуй, захвати с собой еще зефира, пастилы и такие смешные орешки в шоколаде. И шоколадной вишни. И…

Рауль встал, впервые за долгое время смеясь – Зола всегда была сладкоежкой:

– Хорошо-хорошо-хорошо! Я скуплю всю лавку сладостей для тебя.

Он, действительно, скупил всю лавку – после того, как еле нашел хозяйку в ближайшем храме, дождался конца службы и уговорил её чуть-чуть согрешить – продать ему сладости. Ради Золы, не баловавшей его в последнее время улыбкой, он пошел бы и на большее.

Только сладости не пригодились – Рауля уже на пороге встречал встревоженный, посеревший от страха Джеральд, служивший в доме дворецким. Бросая покупки на диван в холле, Рауль обеспокоенно спросил у него:

– Что-то случилось?

– Нера… нера… В лаборатории…

Рауль понесся изо всех сил в свою лабораторию, расположенную в задней части дома:

– Я же её запер!!!

… Зола сидела на полу, среди осколков стекла и рассыпанных ингредиентов, и дико хохотала:

– Милый, и что теперь ты будешь делать?! Что ТЕПЕРЬ ты будешь делать?! – её окровавленные пальцы загребали на полу порошки и стекло. – Что ты теперь придумаешь, а?!

От лаборатории мало что осталось – Зола скинула все колбы, сатураторы и перегонные кубы со стола на пол. Туда же отправились книги с полок и все его записи – некоторые она специально порвала. Хорошо еще, не смогла воспользоваться огнем, тогда было бы совсем худо.

– Зола… Осторожно… – он пошел к ней, под ботинками хрустело стекло. – Ты можешь пораниться…

Она посмотрела на Рауля снизу вверх и прошептала:

– Милое чудовище, кого мы будем убивать следующего? Кого, скажи…

– Никого, – он подхватил вновь захохотавшую Золу на руки и понес на второй этаж в спальню.

– Никого! Никого! – орала Зола. – Ты просто еще не выбрал! Никого!!!

– Зола, прекрати, пожалуйста.

– Ты просто никого еще не выбрал!!! А давай по считалочке, а?

Он прокричал в темноту коридора:

– Джеральд, неси успокоительное!

Зола принялась вырываться дикой кошкой из его рук – он с трудом удержал её, и то, только потому что на помощь ему пришел лакей. Зола продолжала орать на весь дом:

– Нет, нет, нет!!! Только не это! Я буду хорошей, я буду молчать, я никому не скажу наш секрет, только не запирай меня снова… Милый… Я же тебя люблю…

Рауль ногой открыл дверь в её спальню: решетки на окнах, вся мебель привинчена к полу, стены обиты мягкими одеялами:

– Я тоже тебя люблю, Зола, но тут тебе будет спокойнее…

Зола все же вырвалась и прошипела:

– Тваррррррь!!! Ненавижу…

Рауль кивнул:

– А я тебя люблю.

***

Тихо тикали часы на каминной полке. Сам камин не топился – в управлении полиции было паровое отопление. Баки под окнами просто кипели от жара. Эван, с утра занимавшийся неотложными делами, не выдержал и открыл все окна, чтобы не задохнуться, заодно проветрить мысли – они тоже кипели, как батареи.

Дейл прислал с утра отчет по делу Ян Ми.

Причина смерти – некриминальная. Заболевание крови, возможно, наследственное. Вскрытие не проводилось по религиозным причинам. Тело уже передано родственникам, точнее ренальской общине, которая проведет огненный ритуал. И тут уже ничего не изменить.

…И никаких рун. Они, видимо, привиделись Вик и её фиксатору.

Эван потер висок. Вот тебе и умница-судебный хирург. Оказывается, и Брок умеет ошибаться.

Дверь открылась, на пороге стоял усталый Одли – он так и не спал со вчерашнего дня. Поиски, кстати, так еще и не завершившиеся, пока были безрезультатными – напавший на Вик то ли, и впрямь, амфибия, то ли где-то затаился – необследованными пока были Золотые острова в силу труднодоступности и труба под набережной.

– Звали…?

Эван кивнул:

– Проходи… Садись… – Он рукой указал на стул у рабочего стола. Сам остался у окна.

– Да я… – Одли замер у стула.

– Садись – устал же за сутки.

– Ничеее… – договорить Одли не смог – зевнул во весь рот. – Простите…

– Бывает… – Эван кивнул головой в сторону стола, где лежали снимки, сделанные Вик. – Видел?

– Никак нет, – старательно честно сказал Одли. И ни один мускул не дрогнул на лице, может даже, с такой самоуверенностью и проверку на церебрографе пройдет и не сломается.

Эван вздохнул – верность хороша, но чаще все же нужна искренность:

– А если серьезно?

– Эм…

Эван криво улыбнулся – он еще не заслужил доверия сержанта:

– Хорошо, не отвечай. Снимки сделала Вик на месте преступления – эти руны были нанесены на тело Ян Ми. Похожие же руны были нанесены и на тело Вик. Но интересный факт – судебный хирург Картер руны не заметил. Причем он указал, что причина смерти у Ян Ми некриминальная.

– Ого… – отозвался Одли. – А Томас Дейл что?

– А Томас Дейл у нас не любит осматривать тела на месте преступления. Он рун тоже не видел.

Одли помрачнел и решительно сказал:

– Я поговорю с Картером с глазу на глаз – хорошо поговорю, не беспокойтесь, нер комиссар. И санитаров опрошу. Дело сюда забираем или…?

– Пока или. Дело уйдет в архив. Ни тела, ни дела у нас нет. Официально.

– Ну твою же дивизию к Сокрушителю…

– Зато у нас есть дело о нападении на констебля – и оно останется в Городском дивизионе. Вопрос в том, кому доверить дело Вик – на ней были те же руны, что и на нериссе Ян Ми… Сработаетесь с Ричардом Стиллом?

Одли пожал плечами:

– А куда деваться. Сработаемся. И, нер комиссар, снимки Вик из апартаментов Ян Ми в тот день видел весь отдел, пока она спала, так что не беспокойтесь, копать будем все.

– Спасибо, – наклонил голову вниз Эван. – Дело Ян Ми из архива заберу в ваш дивизион. И еще… Присматривайте за Стиллом – доверять мы можем только друг другу, как выяснилось.

Одли раскашлялся в порыве чувств:

– Ниче се… Особый возвращается, что ли?

Эван криво улыбнулся:

– Он никуда и не девался, Одли. Или, думаешь, Ривз и его команда справятся с таким…?

– Видали мы их… – выругался Одли, – в гробу и бальных туфельках! Значит…

Эван крайне серьезно сказал:

– Значит, будьте осторожны – от полиции я вас прикрою, а вот с парнями Ривза держитесь настороже – тут даже я вас не смогу вытащить, если что-то случится.

Одли встал со стула:

– Да лааан, Брока же смогли! Не то, чтобы нас на подвиги тянет, но раз смогли безнадежного Брока вытащить, мы всяко проще… И не смотрите так, я предупрежу парней, чтобы были осторожнее. Я сейчас в морг, а потом у нас запланирован осмотр трубы Петлянки под набережной.

– Хорошо! Удачи.

Вместо ответа Одли опять зевнул и отправился по делам.

Эван посмотрел на часы – время подходило к двенадцати. Самое время ехать в госпиталь орелиток и забирать Вики домой.

***

Вик изнывала от госпитальной тоски. Лежать в постели и с наслаждением болеть, как принято в благородных семействах, Вик не умела – мать так и не смогла научить её этому искусству. Сиделка Абени, приставленная к Вик адерой Вифанией, оказалась чудо, как хороша: помогла умыться, накормила, словно ребенка, переодела в чистое, присланное Адамсом из дома, выполнила все медицинские предписания и принесла книги, чтобы скрасить время. Одного было не отнять у Абени – она умела молчать и не лезла с ненужными расспросами. Сейчас она сидела в кресле у окна и ждала: вдруг понадобится её помощь. Помощь Вик была нужна, но она сомневалась, что Абени согласится организовать побег. У медиков, как правило, свои взгляды на пребывание в госпитале.

Вик с нескрываемым раздражением закрыла книгу – читать размышления скучающей леры, перебирающей женихов, было удручающе нудно.

Абени тут же подалась вперед в кресле:

– Нера… Вас что-то беспокоит? Боль в ноге? Позвать доктора?

– Нет-нет, – Вик заставила себя улыбнуться – прооперированная нога не сильно беспокоила. Вдобавок, обезболить Вик её могла сама – только Брок все равно успевал вмешиваться раньше. Беспокоило то, что принять участи в поисках напавшего, она не может. Кому бы не доверили её дело, он до сих пор не удосужился навестить её в госпитале и опросить – это за гранью уже! Вик сомневалась, что Эван отдал распоряжение не беспокоить её – он не такой. Для него интересы службы превыше всего. Значит, её дело доверили кому-то вроде Томаса. Вик даже плечами передернула – не дай боги! Ей хватит и того, что дело о смерти нериссы Ян Ми досталось Дейлу.