Румия

* * *

Шум еще долго стоял в пятой группе. А после обеда Цоба решительно направился в сторону «кирпичиков» — укромное место курцов. Там он разыскал Аркашку. Они отошли подальше к развалинам и уселись на цементную глыбу, отшлифованную штанами ремесленников.

«С чего же начать?» — думал про себя Цоба.

— Чего это у тебя такой вид, будто допрашивать меня собрался? — не выдержал молчания Аркадий.

Цоба вздохнул медленно, не глядя на Спирочкина, и заговорил:

— Ты на собрании при всех мне рот затыкал. А мне отлупить сейчас охота тебя. Чтоб запомнил.

— Ты, ты чего это? — оробел Аркадий. — Я же… я… ты же сам на меня.

— Потому что паскуда ты.

— Ох-хо-хо, — деланно вздохнул Спирочкин. — Даже Цыган воспитателем заделался. Такой урка пропадает.

— Ладно, — решительно встал Цоба, — тебе не втолкуешь. Запомни одно: если еще раз старое вспомнишь, изуродую. В тюрьму сяду, но и ты будешь всю жизнь на врачей работать. Запомни.

Цоба резко встал и, не оглядываясь, зашагал прочь.