Эффект матового стекла. Книга о вирусе, изменившем современность, о храбрости медработников, и о вызовах, с которыми столкнулся мир

Желающих было много

Волонтеры пришли в 52-ю больницу в марте 2020 года, после того как хирург Александр Ванюков, заведующий отделением рентгенохирургических методов диагностики и лечения ГКБ № 52, бросил клич в соцсетях. Вместе с сотрудниками волонтеры участвовали в субботнике по переоборудованию хирургического корпуса в инфекционный, развозили оборудование и питание, помогали с документацией, транспортировкой врачей и пациентов. Рук не хватало – на смену выходило до 50 человек. Когда организационные вопросы были решены, волонтеры стали помогать в отделениях и реанимациях красной зоны. И эта помощь, этот опыт, достаточно новый для России, окажутся очень важными для всей системы здравоохранения.

В июле 2020 года, когда прошла первая волна, руководители ГКБ № 52 благодарили волонтеров за помощь в самый сложный период. Владимир Вторенко вспомнил тогда посещение госпиталя в Испании, в Барселоне, при котором постоянно действовал волонтерский клуб: «Желающих было много, хотя вступить непросто. Тогда подумал: хорошо бы такой клуб был бы и у нас. Но не верил, что это возможно». На вечере, устроенном в честь волонтеров, было анонсировано создание волонтерского клуба в ГКБ № 52.

Как будут развиваться дальнейшие события, никто не знал, но то, что волонтеры будут нужны больнице и в обычное время, уже было понятно.

Помимо психологических пришлось решать и множество организационных и юридических проблем, вопросы безопасности. Волонтеры подписывают контракт, в условиях которого неразглашение личных данных пациентов, обязанность соблюдать правила и ограничения. Сейчас все волонтеры в обязательном порядке проходят курсы. Без сертификата не допустят к пациентам. Система выстраивалась на ходу. Волонтеров курировали врачи. Среди тех, кто стал координаторами и лидерами волонтерского движения, оказались люди и с медицинским образованием, и с хорошими организационными способностями. «Волонтеры – самоорганизующаяся система. Конечно, их деятельность должна быть регламентирована. С другой стороны, важно доверие к людям, которые пришли помогать. С волонтерами нельзя как со штатными сотрудниками. Формализация нужна, но только при непосредственном участии их самих», – подчеркивает Александр Ванюков.

Волонтерская структура могла более гибко реагировать на ситуацию, быстро решать проблемы, на которые в вертикальной иерархичной системе уходит куда больше времени. «Мы выполняли задания, поставленные больницей, их собирали со всех отделений. Но и сами искали участки, где могли бы помочь, ведь сначала далеко не всегда медики понимали, как можно использовать волонтеров», – рассказывает волонтер Александр Акимов. Однако предлагать свои услуги там, где тебя не просили, непросто. Акимов делится, как он и другие волонтеры впервые пришли в реанимации: «Сначала мы просто тихо сидели в стороне и пытались понять, как все устроено. Больше всего боялись помешать. Если у сестры или врача появлялась свободная минута, нам могли что-то объяснить или просили помочь». Сейчас волонтеры постоянно работают в реанимациях. «До появления волонтеров мы даже не представляли, сколько желаний у интубированных пациентов, а у них много житейских потребностей, о которых мы не задумываемся», – говорит Александр Ванюков.

«Человек в реанимации привыкает к постоянному вниманию медицинских работников. В обычном отделении постоянного наблюдения нет, в то же время он еще очень слаб, нужно заново учиться жить, обслуживать себя, выполнять простейшие действия», – рассказывает Александр Акимов.

Физическая помощь, психологическая поддержка, элементы реабилитации с разрешения медиков – всем этим занимаются волонтеры.

Информация о каждом пациенте, о том, какая помощь необходима, доступна всем волонтерам в специальном мобильном приложении. Данные о пациенте дополняются и врачами, и теми, кто его посещал. «Средний срок под опекой – 10 дней. По нашим наблюдениям, те, кто находился на опеке, выписывались из больницы в значительно лучшем состоянии, чем те, кто при переводе из ОРИТ не требовал опеки», – говорит Акимов.

Сейчас в волонтерской базе ГКБ № 52 более 500 человек. Не все волонтеры работают с пациентами. Кому-то это подходит, кому-то – нет. Кто-то помогает оформлять документы, носить передачи, доставлять питание для медиков (московские власти обеспечили тех, кто работает в ковиде, трехразовым питанием). Еду и напитки медикам присылают различные организации. А если нужно, волонтеры бросают клич. Например, собирают для пациентов и врачей подарки на Новый год. Сейчас стены отделений увешаны картинами, которые дети специально рисовали для тех, кто работает в 52-й.

«Любая замкнутая система привыкает к своим стереотипам. Поэтому очень важно, чтобы пришел кто-то извне и начал задавать вопросы. Или собственным примером показал, что можно по-другому. Без взгляда со стороны нет рефлексии», – говорит Александр Ванюков.

Марьяна Лысенко рекомендует всем руководителям медицинских учреждений привлекать волонтеров: «Люди, которые пришли в нашу систему со стороны, видят в больном прежде всего человека. Благодаря им мы многое начинаем менять. Без взаимодействия и обратной связи самые правильные идеи могут быть плохо воплощены. Стереотипы живут долго, и путь к открытости может быть не быстрым, но важно, что мы встали на этот путь… В пиковые периоды они помогли нам решить множество организационно-хозяйственных проблем, но основной их функцией стало привнесение человечности в медицинский процесс». «Волонтеры стали мостиком между медициной и пациентами, не протезировали функции больницы, но дополнили их», – говорит Ванюков.

За первые два года пандемии в больнице пролечили более 50 тысяч больных. «Благодарность людей, которым удается помочь, создает безумную энергетику. Она в медицине очень важна», – говорит Марьяна Лысенко.

Екатерина Сирина